Русская гейша. Тайны обучения - Ольга Лазорева Страница 39

– Ты – умница! – восхитился господин Ито. – Никогда бы не подумал, что кто-то в вашей стране может представлять, кто такие гейши. Ведь распространенное европейское мнение, что это проститутки.

– Я знаю, – ответила я, опустив глаза.

– А ты могла бы легко справиться с этой профессией, – уверенно заявил он. – И я бы достойно оплатил твои услуги.

– Я подумаю, Ито-сан, – спокойно ответила я, поднимая на него глаза.

– Буду ждать с нетерпением, – мягко проговорил он и накрыл круглой потной ладонью мои дрогнувшие пальцы.

Из тетради лекций госпожи Цутиды:

«Гейша должна обладать неуловимым эротическим обаянием ики. Это качество не имеет ничего общего ни с раболепием, ни с покорностью, ни, напротив, с отсутствием чувства стыда. Ики – это обольстительная элегантность и утонченный стиль поведения.

Поскольку первые гейши-женщины были далеко не красавицами и носили нарочито скромные наряды, богато одетые куртизанки решили, что они никогда не составят им конкуренцию. Но вскоре выяснилось, что мужчинам нововведение понравилось, а чтобы гейши не внесли разброд в устоявшуюся и строго соблюдаемую иерархию женского персонала «веселых кварталов», им позволялось носить одежду только из определенных неброских тканей. Сексуальные контакты с гостями были им категорически запрещены.

В условиях вот таких вот жесточайших ограничений гейши и стали культивировать эротическое обаяние ики. Рядом с лучшими гейшами, одежда которых отличалась строгой элегантностью, куртизанки порой стали выглядеть крашеными курицами, не более.

В этот же исторический период в стране шло формирование знаменитой японской эстетики сдержанности и соответствующих ей правил поведения, что оказалось для гейш весьма кстати. Может быть, купец-нувориш и предпочитал бордель и благосклонность дорогой куртизанки, но интеллигентному мужчине уже было интереснее и престижнее покорить гейшу – не только своим богатством, но и остроумием, и обаянием. При этом интимная близость с гейшей за деньги была делом исключительно редким, к тому же гейши не специализировались на каких-то особенных видах секса. Одних только денег мало было для того, чтобы сделать гейшу своей любовницей. Мужчина должен был также обладать ики – у гейш было так много почитателей, что они могли выбирать, к кому проявить свою благосклонность. Даже современные мужчины, обладающие достаточными средствами для организации вечеринки с гейшами, далеко не всегда могут позволить себе иметь гейшу в качестве любовницы».

Через изгородь

Сколько раз перепорхнули

Крылья бабочки!

Басё

Когда водитель привез меня к подъезду моего дома, я увидела в окнах свет. Быстро поднявшись, обнаружила, что в квартире меня ждут оба моих ангела. Юкио, одетый по своему обыкновению во все черное, и Степан в белой водолазке и голубых джинсах. Они встретили меня в коридоре. И этот резкий контраст черного и белого сразу навел меня на такое сравнение. Я чуть не сказала: «Здравствуйте, ангелы».

– Как ты долго! – воскликнул Степан, помогая мне снять пальто.

– Привет, Юкио, – сказала я, оставляя его реплику без внимания. – А ты тут какими судьбами?

– Да случайно встретились, – лаконично ответил он.

Но дальше я выяснять не стала. Прошла на кухню и приготовила чай. Мы сидели за столом и разговаривали на общие темы. Юкио сказал, что хочет на неделю отправиться домой в Наху.

– А в Токио сколько будешь? – тут же заинтересовалась я.

– Пару дней, не больше, – ответил он и остро на меня глянул. – А что?

– Хотела попросить тебя передать подарок госпоже Цутиде и еще привет одному парню. Зовут Антон. Он в ресторане работает. Просто позвонишь ему.

– Хорошо, – с готовностью согласился Юкио. – Могу и для него что-нибудь захватить.

– Прекрасно! – обрадовалась я.

– Может, что-нибудь для твоих танцев привезти? – спросил он после паузы.

Я мельком глянула на молчаливого Степана и осторожно ответила:

– Я подумаю и потом тебе сообщу. Когда едешь?

– Через неделю.

Когда Юкио ушел, Степан крепко обнял меня и начал целовать. Я вначале хотела выяснить у него, какого черта он притащил ко мне Юкио, но его губы не давали мне слова сказать. Он буквально от меня не отрывался. И скоро я напрочь забыла о своих вопросах.

Около полуночи меня разбудил телефонный звонок. Я выбралась из-под плеча Степана, придавившего меня, и побрела в коридор.

– Да? – сонно спросила я и зевнула.

– Таня? – спросил высокий мужской голос.

– Она. А это кто? – недовольно поинтересовалась я, начиная просыпаться.

Голос был мне абсолютно незнаком.

– Тим. В смысле, Тимур. Помнишь меня?

И тут же из памяти всплыло сочетание пронзительно-синих глаз и иссиня-черных волос.

– Бог мой! – удивленно воскликнула я. – Ты откуда это?

– Да-к, я тут и был, – хихикнул он. – Я же в Москве работаю. Ты забыла?

– Помню. Но что ты раньше-то не позвонил?

– Звонил, и не один раз, но тебя не было. Как-то, правда, мне ответил мужской голос, но тут же сообщил, что такие тут не проживают. Хахаль твой, наверное. Приревновал и наврал. Я так решил, – скороговоркой выпалил Тимур.

– Ясно. А ты чего так поздно? – поинтересовалась я.

– Перерыв в шоу, – все так же быстро ответил он. – Дай, думаю, позвоню так поздно, авось застану. И не ошибся!

– Слушай, Тим, ты оставь мне свой телефон. И я тебе звякну.

– Записывай, – с готовностью сказал он. – А ты точно позвонишь?

– Конечно! – сказала я, доставая записную книжку.

– Только мы комнату напополам снимаем с товарищем. А в другой – глухая старушенция.

– Не волнуйся, дозвонюсь, – с улыбкой пообещала я.

– Ты это, завтра во второй половине. До этого мы спать будем. Работа в шесть утра заканчивается.

– Хорошо!

– Ну, я побежал.

Тимур повесил трубку, а я начала улыбаться. Мне было отчего-то приятно, что он позвонил.

«Земляк все-таки! К тому же коллега», – объяснила я сама себе возникшую в душе радость и отправилась спать.

Утром, когда мы пили кофе, Степан спросил:

– Кто это ночью звонил?

– Да так, ошиблись номером, – зачем-то солгала я, удивляясь инстинктивной реакции психики.

Около трех я набрала номер Тима. Он сразу взял трубку, как будто сидел возле телефона.

– Привет! – радостно сказала я. – Как твои дела?

– Нормально, – равнодушным голосом ответил он. – Ты как?