На ладони ангела - Доминик Фернандез Страница 39

Пока он вглядывался в листву и целился из рогатки в спрятавшегося дрозда, они крадучись подобрались к нему сзади. Неожиданно издав боевой клич (воинственное древнеримское выражение сильного возмущения), они ринулись вперед, схватили его за плечи, за руки и за ноги и сорвали с него плавки, выставив на обозрение его зад. Вслед за чем началась торжественная и издевательская церемония: они по очереди наклонялись к его ляжкам и, надувая щеки, производили непристойные звуки. Свен, ругаясь на чем свет стоит, безуспешно отбивался от агрессоров, которые сгрудились за его спиной и не проявляли никакого интереса к передней части его тела, интересуясь исключительно его попкой, привлекательная белизна которой вызвала у них удвоенный приступ насмешек и сарказма. В конце концов, они все повалились на землю, приняв позу индейцев, воздающих почести своему тотему; но вместо того, чтобы смиренно целовать священную пыль, они принялись издевательски сплевывать. В это мгновение потерпевший сумел вырваться; и я, застыв в каком-то ступоре на другом берегу, был еще больше ошарашен тем, что произошло вслед за этим.

Я готов был биться об заклад, что Свен, освободившись, наденет плавки и удерет, прыгнув в речку. Ничуть не бывало: он повернулся, совершенно голый, как был, к мальчишкам, закрыл руками ягодицы (хотя этот жест в его положении уже потерял всякий смысл) и показал им во всей красе то, что, я был более чем уверен, он должен был изо всех сил пытаться от них спрятать. Каждый мог полюбоваться на его внушительный половой член, смуглый, мясистый, немного приподнятый от легкой эрекции и увенчанный пышными черными волосами. Шум и гам сменился гробовой тишиной. Мальчишки попятились назад, сраженные, как мне показалось, не столько завидными для подростка пропорциями и обилием волос, сколько самим спокойствием и уверенностью, с которыми он выставил на показ свое мужское достоинство. Их истерия уступила место уважительной робости, как будто в жесте своей жертвы они признали доказательство своей ошибки. Кто-то попробовал было отпустить еще одну шутку, но остальные резко его оборвали, после чего все мальчишки благополучно скрылись в зарослях кустарника.

Как же тридцать лет спустя на пляже в Остии, я не вспомнил этот символический язык мальчишек с Тальяменто! Моему убийце не было б нужды убивать меня, если бы я согласился проявить к нему человеческое отношение. Свен, оставшись один на берегу, наклонился и натянул плавки; но без суеты, предварительно бросив на меня беглый взгляд и удостоверившись, что все подробности этой сцены не ускользнули от моего внимания, и что я отныне знал, на что я мог с ним рассчитывать.

Он подобрал рогатку и занял свою прежнюю позицию под деревом. После чего, когда он окончательно упустил дрозда, мы смогли вдоволь обсудить все повадки дичи в период выведения потомства и искусство гнездования. Но я бы ошибся, предположив, что после всего, что произошло, он еще больше стал бы стесняться меня: напротив, он проявил еще большую искренность и самоуверенность в своем поведении. Вечером, прощаясь со мной, он поцеловал меня в обе щеки, мимолетно коснувшись губ; после чего, слегка пританцовывая, пошел домой. «Чао!» Последний взмах рогаткой. Я надеялся, что обретенный опыт наведет его на мысль о возвращении к месту нашего первого купания под ивой и первого (и по-прежнему единственного) поцелуя, но на следующий же день он заявил мне, что мы теряли время даром, загорая на солнце. Он предпочитал рисовать и собирать для своей палитры новые травы. Ну а я со своей стороны, если еще не забыл, был вроде бы должен озаботиться поиском образов и метафор для обещанного стихотворения?