Китай. Искусство есть палочками - Полли Эванс Страница 38

Я встретила приблизительно тридцать или сорок носильщиков, которые шли в гору с тяжелыми грузами — арбузы и помело, помидоры, морковка и огромные цистерны с вином. Бедняги часто останавливались передохнуть. Этот путь по восточной лестнице был короче, но даже он занимал часа три-четыре, как я подсчитала. Я спускалась два часа, но, во-первых, почти не останавливалась, а, во-вторых, шла под гору.

От подножья горы я взяла такси до Танкоу, крошечного городка, существовавшего в основном за счет торговли сувенирами, а оттуда на автобусе доехала до Туньси, где и остановилась на ночлег.

Туньси не представляет из себя ничего особенного, но в нем есть одна совершенно сказочная улочка с говорящим названием Старая улица. Она даже не старая, а древняя. Некоторые здания возведены еще при династии Сун, правившей с десятого по тринадцатый век, то есть самые молодые из этих домов все равно на триста-четыреста лет старше, чем исторические памятники Стрэтфорда. Некоторые дома возведены уже при Мин и Цин, но все равно им уже по нескольку столетий. Верхние этажи выдаются вперед, нависая над мостовой, а окна и балкончики украшены изящными резными решетками. Над дверьми висят таблички с изящной каллиграфией. Как вы сами понимаете, в основном здесь располагаются сувенирные лавки, но дух истории все равно явственно ощутим.

Вот аптекарша в белом халате стоит за тяжелым деревянным прилавком во всю длину аптеки. Вся дальняя стена отведена под шкафы с лекарствами: сотни крошечных ящичков с табличками, отполированными до блеска в течение веков. Над шкафом тянется длинная полка, на которой стоят продолговатые серые банки с непонятным содержимым.

По соседству я увидела магазинчик, торгующий писчими принадлежностями и всем необходимым для каллиграфии. Под вывеской стояла огромная, в человеческий рост, кисть, похожая на перевернутое дерево, внутри вдоль зеркальных стен были выставлены ряды кистей всех размеров, а те, что поменьше, стояли в небольших фарфоровых горшочках. Толстые кисти и совсем тоненькие, с белым мягким волосом и с черной жесткой щетиной, с лакированной деревянной ручкой и с бамбуковой, — словом, любые кисти, которые только можно себе вообразить.

На этой улочке торговали глиняными чайниками, мебелью, фарфором, картинами и сувенирами. Я около часа бродила из магазина в магазин, а потом зашла в большой шумный ресторан. Мне сказали, что столик придется ждать минут двадцать, и торжественно вручили номерок. Впервые в Китае я столкнулась с организованной очередью. Скорее всего, это хорошее место, так что я была согласна ждать, сколько потребуется.

Через некоторое время администратор в лиловом халате до полу и маленькой шапочке проводил меня вверх по лестнице, которую охраняли каменные львы, и усадил за отдельный столик из черного дерева в небольшой нише, украшенной красными фонариками.

Внизу на длинном прилавке перед открытой кухней стояла еда. Рядом со мной материализовалась официантка с электронным блокнотом. Я на радостях ткнула пальцем в большее количество блюд, чем могла съесть, затем вернулась за столик, где стала потягивать хризантемовый чай и ждать удара по желудку. И только мне принесли огромную чашку супа с лапшой, тарелку жареных пельмешек со свининой и овощами и горку блинчиков с начинкой, как я заметила в дверях два знакомых лица. Это была вчерашняя французская парочка с покупками, завернутыми в газету. У меня появились друзья!

Они подсели за мой столик и заказали себе гору еды — половину цыпленка, жареную рыбу в кисло-сладком соусе, а еще порцию пельменей и пару овощных блюд. Сегодня вечером мои новые друзья летели в Шанхай, им нужно было убить время до самолета. Мы заказали пиво и прекрасно посидели пару часов.

На следующее утро я спросила сотрудницу турбюро при нашем отеле, можно ли организовать для меня поездку в две деревушки эпохи династии Минь. Они называются Сиди и Хунцунь, и там снимался фильм «Крадущийся тигр, притаившийся дракон». Оказалось, что сначала нужно получить специальное разрешение в бюро общественной безопасности (аналог нашей полиции), поскольку въезд для иностранцев ограничен.

Девушка в отеле велела водителю отвезти меня оформить необходимые бумаги. Мне показалось, что это просто уловка, чтобы выманить у иностранцев еще немного денег, а вовсе не попытка отслеживать их передвижения. Таксист притормозил у полицейского участка. Мы зашли внутрь, я заполнила кучу бланков, разрешила полицейскому отксерить чуть ли не все страницы паспорта, заплатила требуемую сумму, и, наконец, нас благословили на поездку.

Надо сказать, что деревеньки заслуживали того, чтобы пройти через всю эту бюрократическую волокиту. Они примечательны тем, что их внешний вид не менялся несколько веков, но если старинные города теперь ориентировались в основном на туристов, то здесь сохранился исконный образ жизни. Конечно, местные жители торговали всякими безделушками, а в Хунцунь имелся маленький рынок, специализирующийся на продаже сувениров. Думаю, торговля приносила немалый доход, поскольку у ворот припарковалось множество экскурсионных автобусов. Но все это не сильно повлияло на характер жителей деревни.

Первую остановку мы сделали в Хунцунь. День выдался холодный, и деревенька буквально утопала в тумане. Большинство домиков здесь были двухэтажные, штукатурка облупилась и потускнела от времени. Над прямоугольными окошками и дверьми выступали загнутые навесы, покрытые серой черепицей. В конце каждого узкого переулочка бил источник, рядом с которым женщины, сидя на корточках, мыли посуду, стирали одежду и чистили овощи, а одна даже потрошила цыпленка, чьи когтистые лапы торчали из горшка, устремившись в небо, но мусор в воду никто не бросал, поэтому здесь отсутствовал столь популярный в Китае аромат гниющих потрохов, разлагающихся капустных листьев и нечистот. Вода оставалась чистой и прозрачной.

Улицы, слишком узкие для машин, были вымощены маленькими округлыми камешками (даже на велосипеде не проедешь), а потому тут царил покой. В центре деревеньки располагался тот самый пруд, через который так грациозно перелетала Мишель Йео в «Крадущемся тигре». Сегодня гладь пруда была неподвижной, если не считать легкой ряби, исходившей от того места, где какая-то девушка чистила морковку. Дома, построенные вокруг воды полукругом, отражались в ней, создавая приятную глазу симметрию. Этот крошечный уголок Китая отличался тишиной, что вряд ли можно отнести к характерным особенностям современного мира.

Учитывая, что мой уровень владения кун-фу не дотягивал до мастерства Мишель Йео, и у меня не было с собой никаких пружин, чтобы элегантно и легко перелететь через пруд, я решила просто обойти его, а потом еще около часа изучала окрестности. Я купила очень миленькие фарфоровые тарелочки у какой-то женщины, а в лавке у старичка, вырезавшего каллиграфические надписи, — бамбуковую кружку. Только я собралась вернуться на парковку, как из какого-то магазинчика вынырнул мой водитель и обратился с вопросом:

— Ни э ма? Ты проголодалась?

Да, я проголодалась. Я только что как раз размышляла, что бы раздобыть себе на обед, поскольку печенюшки, которые я прихватила из отеля, кончились еще утром.