Бриллианты для невесты - Лорен Вайсбергер Страница 38

Иззи и Кевин быстро переглянулись.

— Да, через минуту что-нибудь откроем. Но сначала, — он передал Иззи холщовый пакет, — хотим кое-что тебе подарить.

— Мне? — смущенно переспросила Эмми. — Это я должна была привезти вам подарки… я же гостья.

Иззи открыла пакет и вручила Эмми небольшую коробку, завернутую в праздничную желтую бумагу и перевязанную лентами всех цветов радуги:

— Это тебе!

— Очень мило, но, думаю, только справедливо предостеречь вас, друзья, что, если это какой-нибудь подарочный сертификат брачного агентства, руководство по назначению свиданий или рецепт заморозки яиц, будут неприятности.

Иззи должна была знать, что она шутит, поэтому Эмми удивилась, увидев, как улыбка сестры немного померкла.

— Открой же, — попросила она.

Никогда не принадлежав к числу тех, кто аккуратно, разворачивает подарки — зачем тогда накручивать столько бумаги и навязывать столько бантов? — Эмми с наслаждением разорвала упаковку. И не удивилась, увидев сложенную белую футболку. Они много лет занимались этим с Иззи, с тех пор как стали достаточно взрослыми, чтобы зарабатывать собственные деньги, и достаточно ответственными, чтобы регулярно отправлять посылки: посылали друг другу футболки с забавными, вызывающими, умными и просто глупыми надписями, всегда надеясь превзойти последний подарок. Всего две недели назад Эмми послала Иззи спортивную майку с надписью «Доверьтесь мне, я — врач», а Иззи в ответ прислала собачью маечку — предназначенную для красивой крохотной собачки, но адресованную Отису, — на которой значилось «Я кусаюсь, только когда меня ласкают плохие люди».

Эмми развернула футболку.

— «Лучшая в мире тетя»? — прочла она вслух. — Не понимаю. Что такого… — Взгляд, которым обменялись Иззи и Кевин, заставил ее замолчать на полуслове. — Боже мой!

Иззи лишь улыбнулась и кивнула. Кевин, потянувшись через стол, сжал ее руку.

— Боже мой! — снова пробормотала Эмми.

— Мы беременны! — крикнула Иззи и опрокинула две бутылки с водой, когда вскочила, чтобы обнять Эмми.

— Боже мой!

— Эм, серьезно, скажи что-нибудь еще, — посоветовал Кевин, озабоченно хмурясь.

Эмми обнимала Иззи, сжимала сестру с яростной решимостью, но не могла выговорить ни слова. Мысли, как обычно, при первом упоминании кем-то о своей беременности, метнулись к тому дню, около года назад, когда она впервые в жизни стала свидетельницей родов. Иззи одела сестру в форму операционной сестры, проинструктировала, как себя вести, чтобы сойти за студентку-медика, и привела в операционную понаблюдать за совершенно обычными, естественными родами без осложнений. Никакие видеофильмы на уроках здоровья в старших классах и кровавые истории, рассказанные подругами или Иззи, не подготовили ее к увиденному в тот день, и теперь все это стремительно возвращалось. Только на сей раз чужая женщина на столе была ее сестрой, и Эмми не могла отрешиться от мысленной картинки — лысая головка младенца вылезает из гениталий Иззи.

Но не успела Эмми в это погрузиться, как мысли пошли совсем в другом направлении. Теперь перед внутренним взором мелькали детские бутики и веб-сайты, которые она столько лет посещала, умиляясь пушистым пинеткам и слюнявчикам с монограммой и наполняя воображаемую тележку для покупок самыми красивыми вещами. Теперь у нее появится настоящая причина покупать — для собственной племянницы или племянника! — но как же трудно будет выбрать! Конечно, ей придется купить маленькие комбинезончики с умными надписями типа «Никто не кладет младенца в угол» и «Мамочка пьет, потому что я плачу», но как же быть с миленьким кашемировым свитером со стоячим воротником, с пинеточками на подкладке из овчины или с чем-нибудь от «Бьюгабу» в лаймово-зеленую клетку, выпущенным ограниченной серией? Все эти носочки в стиле Мэри-Джейн [24]казались важными, как и махровый мини-халат. Она откажется от всего слишком функционального или дорогого — пусть другие люди покупают специальные подушки от «Боппи», подогреватель для бутылочек или гравированные ложки от Тиффани. Она проследит, чтобы младенец Иззи получил все жизненно важное с Манхэттена.

Если не она, то кто? Конечно, не будущие родители младенца, которые наверняка займутся приемом родов у других людей, вместо того чтобы выискивать самые новые, самые стильные, самые красивые вещи. Да, выбора нет. Если и существует случай проявить себя должным образом, то это именно он. Она покажет себя достойной надписи на футболке и станет лучшей в мире тетей. И кто знает? Возможно, когда-нибудь эти вещи послужат ее ребенку — одежда и игрушки детей Иззи перейдут к ее малышам, как обычно водится. Они будут больше похожи на родных братьев и сестер, чем на двоюродных! Но, все обдумав, она сообразила, что Иззи могла бы подождать со вторым до первого ребенка Эмми, чтобы они могли носить своих детей одновременно. Они вместе ходили бы на занятия йогой для беременных, а Иззи объясняла бы спокойным, профессиональным тоном, каким разговаривает со своими пациентками, что происходит на каждом этапе, а когда наконец пришло бы время рожать, они сделали бы это с интервалом в несколько недель, чтобы каждая из сестер могла присутствовать на родах другой. Да, это очень хороший план, особенно учитывая…

— Эм? С тобой все в порядке? Скажи же что-нибудь! — воскликнула Иззи.

— О, Иззи, я так счастлива за вас обоих! — отозвалась Эмми, снова обнимая сестру и Кевина. — Простите, просто я потрясена.

— Чудо, правда? — спросила Иззи. — Мы сами-то еще не привыкли. Я не думала, что это такое событие, ведь беременности и младенцы, собственно, и есть наша жизнь, но, знаешь, совсем другое дело, когда это происходит с тобой.

Ну, строго говоря, она не знала. И если все пойдет без изменений, то может никогда и не узнать. Но ведь Иззи ничего такого в виду не имела.

Сколько тебе еще осталось?

Иззи сжала руки сестры:

— Не сходи с ума, Эм…

— Что? Ты, часом, не в следующем месяце рожаешь? Неужели ты из тех трусих, которые и в девять месяцев говорят, что съели слишком много печенья? Ну, вообще-то я заметила, что у тебя немного округлились щеки.

— У меня тринадцать недель. Только что вступила во второй триместр. Срок в феврале.

Эмми сосредоточенно стала считать. Четыре недели — это месяц, четыре укладывается в тринадцать более трех раз…

— У тебя уже больше трех месяцев? Разве Кэти Холмс и Дженнифер Гарнер не объявили американской общественности, когда им было всего месяца по два? А моя сестра дождалась до второго триместра?

— Эм, нас так и подмывало рассказать, но мы очень хотели сообщить тебе лично. Чтобы все мы были вместе, лицом к лицу, с этой остроумной футболкой…

Иззи казалась сама не своя от беспокойства, и когда на глазах у нее выступили слезы, Эмми тоже чуть не заплакала.