Француженки не крадут шоколад - Лора Флоранд Страница 38

Сильван потер лоб.

– Извини. Сегодня мне не удалось выспаться.

Губы Паскаля сложились в выразительную усмешку, свидетельствующую о том, что на ум ему пришла дюжина шуточек относительно бессонных ночей, но он предпочел придержать их до лучших времен.

– Передайте мне дела, а потом идите домой и отоспитесь. Вы и так пашете почти без выходных.

Дверь открылась, и в нее вошла Франсин, управляющая его магазином.

– Сильван, вы можете объяснить мне, что это за глупая серия репортажей о похищениях? Последние пару дней покупатели только об этом и спрашивают, а сейчас одна из живущих поблизости американок заявила, будто утром видела статью на сайте «Нью-Йорк таймс». И еще звонит какой-то репортер из «Ле монд». Правда, что какой-то американский шоколадный барон крадет ваш шоколад? Ко-рий?

Сильван прищурился еще сильнее.

– «Нью-Йорк таймс»? В сегодняшнем номере?

В смущении он попытался вспомнить, какое же время сейчас на противоположном берегу Атлантики. Но так и не смог, поскольку его никогда не волновало, что происходит на том самом противоположном берегу Атлантики.

– Говоришь, упоминали Кэйд Кори?

Франсин развела руками.

– Сама не читала. Но подозреваю, что статья есть в Сети.

Сильван молча бросил папку с рецептами и прошел в кабинет к своему компьютеру.

«Похитительницей Шоколада могла стать любая лакомка» – гласил заголовок кулинарной рубрики. Он усмехнулся. Прелестно. Всякий раз, как его имя мелькало в кулинарном разделе «Нью-Йорк таймс», в последующие пару месяцев он зарабатывал целое состояние на продажах американским туристам. У него и так уже сложился солидный контингент покупателей из американских знаменитостей и сумасбродных богачей, которым раз в неделю доставляли партии его конфет авиапочтой, и он мог наверняка увидеть расширение этого списка. Сильван испытал удовольствие, когда смотрел фильм Стивена Спилберга, или на персонажа, сыгранного Кейт Бланшет, или когда открывал «Гугл» на своем компьютере и представлял, как эти знаменитые деятели поедали его конфеты, работая над созданием своих шедевров.

«Последние два дня, – как сообщили блогеры, – похититель крадет всемирно известные шоколадные конфеты Сильвана Маркиза».

«Всемирно известный». Сильван усмехнулся. Пусть так, но всегда приятно видеть, как это повторяется теми, кто признан глобальным авторитетным источником новостей.

«Вероятно, в это дело замешана Кэйд Кори, дочь Мака Кори и совладелица компании «Шоколад Кори», в настоящее время живущая в Париже. Согласно нашим сведениям, она предоставила одной женщине на день свою кредитную карту – ссудив ей около тридцати тысяч долларов – в обмен на ее место на мастер-классе Сильвана Маркиза. А прошлым вечером, как было замечено, она проскользнула в закрытую мастерскую Сильвана Маркиза и через несколько часов покинула ее под покровом ночи».

«Правда, там ее поджидал сам Сильван», – подумал он, теряя нить сообщения из-за более ярких, вновь вспыхнувших в нем ощущений во время близкого общения с Кэйд Кори и живо представляя ее гордо вскинутую голову и настороженный взгляд, когда он застал ее на месте преступления в своей лаборатории.

«И сейчас, судя по всему, ее телефон должен постоянно звонить», – подумал он.

Лицо его отразило явные сомнения. Как отреагирует Кэйд на эту статью? Пришлось признать, что в основном его обеспокоило то, что она может перестать тайно красться по ночам в его лабораторию за шоколадом. А если прошедшая ночь станет единственной и их роману не суждено продолжиться? То, чем двое занимались в тайном молчании, может никогда не повториться, они могут даже отказаться признать, что между ними имелась связь. С годами жизнь научила Сильвана многому.

Он предоставил ей больше шансов, чем ему хотелось бы, больше возможностей для отступления, чем подсказывало ему чувство, оставшееся после их встречи в его лаборатории. Вчера ожидание казалось Сильвану невыносимо долгим, пока он проверял, не захочет ли Кэйд отклонить его притязания или передумать. Но она, казалось, не колебалась. Ни секунды. И это означало… сегодня это уже абсолютно ничего не означало. Можно ли удержать в руках легкокрылую бабочку? Так просто обольститься ее красотой и разрушить из-за нее всю свою жизнь. Суровая реальность стерла улыбку с его лица.

«Ça, alors… ça serait vraiment con!» [97]– подумал он.

Он повел себя как идиот. Все знал о тонкостях обработки шоколада; и также отлично знал, что ему следовало потом приласкать ее, успокоить, охладив пыл до нормальной температуры, вернув к обычной жизни. А он не удосужился. Слишком поглощенный собственными переживаниями, просто околдованный случившимся – словно потер одну из своих склянок с ванилью, а оттуда вылетел суккуб [98]со всеми вытекающими из этого последствиями.

Только после того, как Кэйд начала одеваться в том неловком молчании, у него хватило сообразительности попытаться спасти ситуацию, предложив ей горячего шоколада. Сильван приготовил его по лучшему рецепту, пытаясь искупить свою глупую невнимательность. С того момента он уже обдумывал каждое движение, каждое слово, стараясь вновь настроить Кэйд на сердечные отношения, заманить обратно в свои объятия. Специально не надевая рубашку, он даже не замерз, пока готовил горячий напиток. Но если его обнаженный торс и породил в ней вновь безумное вожделение, то она умело скрыла его.

Сильван не знал, помог ли тот шоколад исправить… хоть что-то. С женщинами все сложно, никогда не поймешь, о чем они думают. Похоже, ими движут какие-то странные инстинкты, после секса они почему-то становятся сумасбродными и загадочными. Казалось бы, секс мог вселить в них уверенность в собственных силах, подарив блаженное ощущение того, что мир этот устроен прекрасно, – но ничего подобного. С женщинами постоянно надо быть предельно внимательным и тактичным, а он оплошал.

Его попытки закинуть удочку на будущее, очевидно, не сработали. Ему подумалось, что вымогательская сексуальная игра может раздразнить женщину, которая, наряжаясь в кожаные легинсы, проникает в его лабораторию специально, чтобы ее там поймали, но Кэйд это жутко разозлило. В ушах еще звучал холодный стук пустой чашки о мрамор, точно лязг закрывшегося дверного засова.

Если он потерял ее, то по своей идиотской вине… Ça serait vraiment, vraiment con [99].

В этот момент зазвонил его собственный телефон.

А телефон Кэйд звонил не переставая, сводя ее с ума, точно назойливый зловредный шмель, пока наконец не вырвал из сонного блаженства. Счастливого, беспечного сна. Взяв мобильник, она увидела количество пропущенных вызовов от отца, деда и даже от Джейми, потом озабоченно потерла лоб и переключилась на сообщения своей почты. Поток входящих сообщений беспрерывно пополнялся из «Гугла». Вот наказание! Чем же на сей раз привлек Сильван Маркиз столько внимания?