Игрушки для взрослых мужчин - Светлана Борминская Страница 37

В квартире кто-то с посвистом храпел, Николай Романович проснулся и замер в ужасе, потому что ему приснился отец.

Вчера он тоже неожиданно проснулся в три часа ночи, телевизор работал, и он, включив свет по всей квартире, принялся поливать фиалки, чтобы отвлечься от грустных дум... А сегодня он снова пригласил Тату, чтобы не спать одному.

Скотчинский с облегчением зевнул, когда понял, что он не один в квартире, и сел на кровати, свесив ноги на холодный пол. Он посидел с минуту, потом в темноте нащупал тапки, встал и пошел в сторону кухни, но, как водится, налетел на стул, на котором висела его рубашка.

– Любимый, – хриплым контральто возмутилась Тата. – Включи свет, а то лоб разобьешь!..

Скотчинский промолчал, продолжая неуклонно двигаться в сторону кухни. Ему вдруг нестерпимо захотелось завопить и потопать ногами... Почему-то по ночам он стал впадать в ярость, и, чтобы не спровоцировать очередной скандал с любовницей, решил попить чайку и принять феназепам. И это ему наполовину удалось.

* * *

– Достойно переносить одиночество – величайший дар, – дуя в блюдце, пил свежезаваренный чай Скотчинский и, проглатывая гласные, вполголоса читал афоризмы из сентябрьской газеты, которую нашел в сумке у Таты.

И вздрогнул всем телом, увидав на пороге кухни полуголую и растрепанную любовницу.

– И мне чайку, котик, – усевшись рядышком, показала ему частокол зубов Тата. – А лучше покрепче что-нибудь – виски, допустим... Николаша, ну ты что?

Что-о-о?..

На часах было без четверти три утра.

Николай Романович отчетливо запомнил время, вплоть до минуты, и, отбросив в сторону раковины пустое блюдце, в считаные секунды вцепился двумя руками в кудрявые волосы Таты Модуляш и повалил женщину на пол.

– Ухаживать за женщинами-и-и-и нельзя-а-а-а... Их надо брать силой!.. А начнешь ухажива-а-а-ать – они садятся на шею-у-у-у!.. – рычал Николай Романович, аки зверь.

Всего через полчаса на шум в квартире Скотчинских соседями снизу был вызван наряд милиции и участковый инспектор Лидия Борисовна Новичкова, потому что возмутитель спокойствия наотрез отказывался открыть дверь своей квартиры.

Никого в то раннее утро из квартиры в околоток так и не увезли – избитая до полубессознательного состояния Татьяна Гавриловна Модуляш писать заявление на своего обидчика не пожелала и в больницу не поехала, оставшись зализывать раны в квартире своего любовника.

– Тата, он тебя убьет, – предупредила Лидия Борисовна, рассматривая сильно поредевшую шевелюру Модуляш.

– Я замуж за него хочу, – едва разжимая разбитые губы, ответила Тата и потянулась к косметичке за пудрой. – Никуда он от меня не денется, Лид!..

«А Скотчинский – без обручального кольца...» – отметила Лидия Борисовна и, попрощавшись с коллегами, собралась домой, чтобы поспать хотя бы пару часов перед работой.

Лидию Борисовну чрезвычайно развлек афоризм из газеты, которую она подняла в кухне Скотчинского.

«Любовь – это грубое преувеличение различий между одним человеком и всеми остальными».

– Согласна на все сто процентов, – переодеваясь в ночнушку, ворчала Лидия Борисовна, отгоняя грустные мысли, которые к работе не имели никакого отношения. – Сын известного телекомментатора, а дерется, как пьяный грузчик из овощного магазина.