Арбузный король - Дэниел Уоллес Страница 37

Она ввела их в гостиную, как музейный гид, и остановилась передо мной — своим единственным экспонатом, так чтобы не закрывать обзор остальным.

— Джентльмены, — сказала она, — это Томас Райдер. Я полагаю, вы знаете, кто он такой. Томас, это Карлтон Снайпс, Эл Спигл и… Шугер — это твое имя или фамилия? У тебя вообще есть фамилия?

— Сойдет просто «Шугер», — демократично сказал третий мужчина.

Я встал и поочередно пожал им руки. По ходу приветствий я сравнил их внешность с описаниями Анны и нашел, что описания были весьма точны. Последним я пожал руку мистеру Снайпсу, который дольше остальных держал мою ладонь в своей, внимательно глядя мне в глаза. Он был главное Зло. Двое других, по рассказам Анны, являлись всего лишь заблудшими овцами.

В целом эта троица походила на эшлендскую версию «Трех придурков». [5]Снайпс — невысокого роста, типичный сухарь-интеллектуал (даже форма ушей у него была подчеркнуто интеллектуальной) с прямым, строгим и жестким взглядом, явно претендовал на лидерство. Толстый, неповоротливый Шугер напомнил мне амебу, облепленную табачными пятнами. Эл Спигл, высокий и сутуловатый, имел привычку неопределенно улыбаться, как будто он не был уверен, насколько уместна его улыбка в данной ситуации и не покажется ли она кому-нибудь оскорбительной. Посему он регулярно то стирал улыбку с лица, то восстанавливал ее. Он носил очки с толстыми стеклами, придававшими даже самым дружелюбным из его взглядов оттенок холодноватой отчужденности.

— Он… он похож на нее, — тихо сказал Спигл. Создалось впечатление, что он не в полной мере осознает мое присутствие либо обращается к своим спутникам на языке, мне заведомо неизвестном. — Глаза. У него те же самые зеленые глаза, вы не находите?

— Эл! — окликнул его Карлтон Снайпс, но Эл его не слушал.

— И кое-что еще, — продолжал он. — Его щеки и все лицо — заметили, как они краснеют? Этот румянец… такое чувство, будто встретил привидение.

— Эл всегда был к ней неравнодушен, — заметил Шугер и расхохотался.

Мистер Снайпс перевел строгий взгляд на него, что в конечном счете возымело некоторый эффект.

— Мы не за этим сюда пришли, — резко сказал Снайпс. — Разумеется, он и должен походить на свою мать. У нее… у нее имелись ярко выраженные и весьма привлекательные черты. Вопрос в том, кого еще мы видим в его лице? Эл? Шугер? Вы видите что-то знакомое?

Все трое вытаращились на меня, напоминая трехголового и шестиглазого монстра, пожирающего людей взглядом.

— Что это с вами? — спросил я. — Почему вы на меня так смотрите?

— Не Игги, — сказал Шугер, игнорируя мой вопрос. — Я не вижу ничего похожего на Игги.

— И я тоже, — сказал Эл.

— Алло, вы меня слышите? — спросил я.

— Разве что волосы, — заметил Шугер. — У Игги хорошие волосы, в этом ему не откажешь.

— Внимательно смотрите на лицо, — сказал Снайпс.

— Я и без команды на него смотрю, но не вижу ничего от Игги, — сказал Шугер.

— Игги тут и не пахнет, — сказал Эл.

— Игги! — повторил я знакомое имя, и все трое, вздрогнув, так и впились в меня глазами, особенно Снайпс.

— Это ж надо, как долго этот мелкий засранец морочил нам всем мозги! — сказал Шугер после паузы. — Девятнадцать лет! А мы, олухи, его слушали. Могу поспорить, он даже ни разу до нее не дотронулся. Понимаете, о чем я? Все эти годы он нас просто дурачил, твердя одно и то же.

— Он прихрамывает, — вступила в разговор миссис Парсонс, до той поры стоявшая чуть в стороне от наблюдателей, но теперь сделавшая шажок вперед.

— Прихрамывает? — переспросил Эл.

— Я это сразу заметила, — сказала она, — потому что… ну, в общем, бросилось в глаза. Самую малость, но прихрамывает. Это совершенно точно.

— Игги тоже хромает, — сказал Шугер, глядя на мои ноги, а затем переводя взгляд на Снайпса и Спигла.

— Пройдись, пожалуйста, Томас, — попросила меня миссис Парсонс. — Пусть они сами увидят.

— Что?

— Покажи им твою походку.

— Вы, наверно, шутите.

— Лишь отчасти, — сказала миссис Парсонс.

— Мне что, пройтись по комнате?

— Да. — Она ободряюще улыбнулась. — Сделай маленький круг, что тебе стоит? Прямо здесь. Пусть они посмотрят.

— О'кей, — сказал я со вздохом и прошелся по гостиной, чтобы они могли наблюдать мой изъян: как колченогий табурет, я все время клонился в одну сторону.

Анна прозвала меня «милягой» за то, что я крайне редко отказывал людям в просьбе, как бы нелепа она ни была. Вот и сейчас я уступил им только потому, что не захотел сказать «нет» и посмотреть, к чему приведет мой отказ.

— Он хромает, — констатировал Эл. — Это настоящая хромота, если я в этом что-нибудь понимаю.

Шугер сказал, что он думает точно так же.

— Давно у вас эта хромота? — спросил Снайпс таким тоном, словно подозревал меня в симуляции.

— От рождения, — сказал я. — Одна моя нога чуть-чуть короче другой.

Снайпс посмотрел на меня внимательно и покачал головой.

— Значит, это все-таки мог быть Игги, — сказал Шугер.

— Не исключено, — сказал Снайпс.

— Может, его уродская порода не перешла в лицо и остальное, а отразилась только на ноге. От этого гребаного говнюка можно ожидать чего угодно.

— Я попросил бы тебя следить за своим языком, Шугер, — сказал Снайпс.

Шугер шумно втянул воздух носом и тряхнул головой:

— Я только хотел сказать…

Мистер Спигл прервал его излияния легким тычком в бок.

— Послушайте… — сказал я.

Все они замолчали и выжидающе уставились на меня. Однако я не смог продолжить. Я просто не знал, что им сказать. Казалось, язык, на котором я привык говорить с детства, не годился для общения с этими людьми. Мы с ними не могли понять друг друга обычным путем, то есть посредством переговоров. Мне оставалось лишь находиться здесь, среди них, и ждать того, что произойдет дальше. Вместо продолжения речи я отрицательно мотнул головой.

— Давайте все присядем, — бодро предложила миссис Парсонс. — Надеюсь, это не запрещено законом? Прошу вас. Как насчет того, чтобы выпить по стакану сладкого чая?

— Если вас не очень затруднит, — сказал мистер Спигл.