Ибо сильна, как смерть, любовь… - Инна Карташевская Страница 37

Но когда моя жена сделала мне предложение жениться на ней, я все-таки серьезно задумался. Кстати, именно она сделала мне предложение, а не я ей, как вообще-то принято в обществе. Но я нарочно никогда не говорил с ней о женитьбе, чтобы не возбуждать в ней никаких подозрений. Я вообще никогда не говорил с ней о нашем совместном будущем, да и о своем собственном отдельном от нее тоже. Эта политика принесла свои плоды. Ей страстно захотелось за меня замуж, скорее всего, именно потому что я ей это не предлагал. Помню, как меня охватило чувство торжества и ликования, когда она предложила мне жениться на ней. Итак, свершилось. Я как будто достиг того, к чему стремился всю свою жизнь. Я поднялся на самую вершину общества. Но какое-то еще странное чувство удерживало меня от того, чтобы сразу сказать да. Не то, чтобы моя невеста не нравилась мне как женщина. Она было очень эффектна, и многие мужчины провожали ее взглядами. Очень стройная, она казалась бы худой, если бы не высокая грудь и округлые стройные ноги. Черты лица ее были правильные, но немного резковаты, а еще она смотрела на окружающих с надменностью, граничащей с презрением. Если бы она хоть немного позволила себе поправиться, или если бы ее формы округлило, а выражение лица смягчило, материнство, она могла бы стать красавицей. Но это было ей заказано. Как рассказала мне по секрету одна из ее заклятых подруг, в ранней молодости она была половой разбойницей, и, подхватив какую-то болезнь, перенесла операцию, которая напрочь лишила ее возможности иметь детей.

Но не это останавливало меня. В то время я очень мало задумывался о детях и даже не знал, захочу ли я их иметь вообще. Просто, мне вдруг стало страшно быть связанным на всю жизнь с женщиной, которую я, что там ни говори, совсем не любил. Сам-то я вырос в семье, где родители нежно любили друг друга и также относились к нам, своим детям.

Да, твоя семья была хорошей, нежной и любящей, но зато полностью нищей, саркастически шепнул мне какой-то голос, и это стало решающим моментом в моей жизни. Я вышел из оцепенения и продолжил свою игру. Прежде всего нужно было полностью выяснить отношения и все расставить на свои места.

— Ты хорошо отдаешь себе отчет, София, в разнице в наших положениях? — спросил я ее. — Ты понимаешь, что ты, дочь маркиза собираешься выйти замуж за сына простого рыбака?

В ответ она только еще выше вздернула подбородок и презрительно сказала:

— Можешь мне поверить, я все тщательно обдумала, и если уж меня не волнует это обстоятельство, не понимаю, почему оно должно волновать тебя или кого-нибудь другого.

— А твои высокопоставленные родственники? Как они отнесутся к твоему браку?

— Если ты еще не заметил, могу тебе сообщить, что я не поддерживаю отношений со своими родственниками, и они никоим образом меня не волнуют. Еще вопросы есть?

— Да, у нас разные состояния. Ты унаследовала миллионы после своего мужа, а мое состояние довольно скромное, хотя мне его хватает.

Тут я поскромничал, так как мой друг, которого я все также тщательно скрывал в своей скромной квартирке, мог предоставить мне неограниченные средства, но пока я избегал просить его. После того раза, когда, благодаря ему, я получил сто пятьдесят миллионов, я больше не обращался к нему за деньгами. Правда, после получения диплома, я собирался открыть собственную адвокатскую контору, а деньги на нее, мне все равно пришлось бы попросить у него. Но на ее деньги я уж точно не рассчитывал.

— Ну и что ты предлагаешь? — перебила она мои мысли.

— Я предлагаю подписать контракт о раздельном владении имуществом и, чтобы в случае развода все твое осталось у тебя. Кроме того, на всякий случай ты напишешь завещание, что все твои деньги и все прочее отходят твоим родственникам, а я не получаю ничего.

— Удивительное бескорыстие, — пробормотала она, с подозрением глядя на меня. — Ты всегда так разбрасываешься деньгами? Интересно, зачем ты тогда женишься на богатой женщине?

— Я женюсь на тебе, а не на твоих деньгах. Я уверен, что способен сам составить себе состояние.

— Ну, что ж, я принимаю только первую половину твоих условий. Мы составим брачный контракт, но никаких завещаний в пользу своих родственников я писать не собираюсь. Не для того я семь лет терпела капризы старика, чтобы осчастливить своих родственников, которые меня никогда не любили. Пусть уж лучше они достанутся тебе.

— Видишь ли, здесь есть одна проблема. Я, конечно, желаю тебе дожить до глубокой старости, но я не хочу в случае чего стать у полиции подозреваемым номер один, как самое заинтересованное лицо.

— Ну, если дело в этом, тогда я напишу завещание в пользу какого-нибудь приюта для стариков или общества борьбы с раком, — легкомысленно заявила моя жена и на этом тема была исчерпана.

Итак, мы поженились, предварительно подписав брачный контракт. Насчет завещания мы вообще больше не говорили, и я не имел понятия, написала ли она его. Я закончил университет и открыл свою контору на деньги, которые мне любезно предоставила в виде беспроцентной ссуды коллегия адвокатов. Оказалось, что именно в этом году они в виде эксперимента решили предоставить несколько ссуд способным молодым адвокатам, решившим начать свое дело. Очень подозреваю, что подобное решение было принято при участии моего друга Портрета, которого об этом в свою очередь попросил я. Во всяком случае, то был единственный год, когда давали такие ссуды, и больше никогда вопрос о них даже и не поднимался.

Так это было или иначе, но я, наконец, занялся делом, о котором мечтал много лет и был счастлив. Мне доставляло огромное наслаждение рыться в толстых справочниках и кодексах, выискивая лазейки в законах и убедительные прецеденты. Я не спал ночами, подготавливая, исправляя и переписывая речи, которыми потом блистал в суде, убеждая публику и присяжных в невиновности моих клиентов. Не нужно только думать, что я брался за все дела без разбора. Я никогда бы не стал защищать насильника или убийцу ребенка. Что касается убийства взрослого человека, то здесь может быть разное. Иногда человек убивает, потому что его довели до крайности постоянными жестокими издевательствами, иногда нечаянно, иногда просто превышает самооборону. Вот в таких делах я любил копаться и даже сам проводил следствия. В помощниках у меня были два студента, которые с удовольствием исполняли роли детективов, добывая улики и подтверждая алиби. Много платить я им не мог, зато они являлись равноправными участниками процесса, имеющими право на свое мнения и на самостоятельные действия.

В первый год у меня не было много клиентов, и я был рад любым, но после первых побед в суде ко мне стали обращаться состоятельные и уважаемые люди, попавшие в трудное положение. Конечно, не последнюю роль тут играли имя и связи моей жены, но ведь, если бы я не старался так подтвердить свою репутацию, одно ее имя дела бы не спасло.

Что касается моей семейной жизни, то жили мы вроде бы неплохо, несмотря на то, что характер моей жены был тот еще. Но я позаботился заранее о том, чтобы она поняла, что я не позволю ни унижать, ни оскорблять себя, и главой семьи в нашем доме буду я. Еще когда мы не были женаты, однажды я с возмущением высказался о правительстве, которое повысило плату за образование, так как теперь в университетах смогут учиться только дети богатых родителей.