Линия красоты - Алан Холлингхерст Страница 37

— Значит, ты работаешь над Генри Джеймсом? — спросила Пенни.

— Да, — ответил Ник.

Кажется, эта тема не была для нее темным лесом, однако она заметила только:

— У моего отца несколько полок Генри Джеймса. Он считает его гением.

— Не он один, — скромно ответил Ник и отрезал себе бурого оленьего мяса.

— «Искусство творит жизнь» — это он сказал? Отец часто это цитирует.

— «Искусство творит жизнь: только благодаря ему мы смотрим на жизнь с интересом и видим в ней нечто важное; и я не знаю ничего, что обладало бы такой же силой и красотой», — продекламировал Ник.

— Да, как-то так, — сказала Пенни. Она мечтательно улыбалась в свете свечей. — Интересно, а что бы Генри Джеймс написал о нас?

— Ну…

Ник задумался. Пенни напомнила ему восторженную тетушку, из тех старых дев, что в своей невинности порой задают удивительно острые и неприятные вопросы. На мгновение он задумался о том, какая судьба ее ждет. Белокурые волосы, нежная кожа, пухлые щеки, легко заливающиеся румянцем… Такие девушки многим нравятся.

— Мне кажется, — заговорил он, — он был бы к нам добр. Рассказал бы о том, какие мы все прекрасные, удивительные люди, вложил бы нам в уста невероятно тонкие замечания, и мы до самого конца так и не поняли бы, что он видит нас насквозь.

— Потому что он писал о высшем обществе? — уточнила Пенни.

Она явно полагала, что сейчас находится именно в высшем обществе.

— Да, и поэтому тоже. — Вспомнив летний разговор с лордом Кесслером, Ник ответил Пенни так, как тогда не сообразил ответить ему: — Многие говорят, что он не умел писать о деньгах. Но он прекрасно знал, как действуют на людей деньги. Человек, у которого они есть, и мыслит, и чувствует иначе. — И он бросил через стол нежный взгляд на Тоби — тот, добрая душа, временами честно старался не думать как богатый, только ничего у него не выходило. — Он ненавидел вульгарность, — добавил Ник. — Но еще говорил, что назвать что-то вульгарным — значит не понять его истинного значения.

Пенни, казалось, над этим задумалась, но на самом деле она прислушивалась к тому, что вещал ей в другое ухо Бэджер. Судя по ее внезапному румянцу и смущенному хихиканью, тот к ней подъезжал — нахально, демонстративно, словно говоря Нику: «А ты, педик, и этого не можешь!»

Тоби слушал Грету Тиммс, украдкой косясь на Софи, которую допрашивал Морден Липскомб.

— Нет, — неохотно говорила она, — серьезная работа в кино у меня пока была только одна.

— А на сцене? — не отставал Липскомб.

Настойчивость в его тоне странным образом сочеталась с безразличием.

— Вот как раз сейчас репетирую роль. Это… Боюсь, это будет спектакль с направлением. Ну, знаете… это «Веер леди Уиндермир».

Дженни Грум начала спрашивать что-то про Кэтрин — правда ли, мол, что она сумасшедшая, — и Ник, отвлекшись на нее, только краем уха слышал, как Липскомб вытягивает из Софи правду: нет, она играет не саму леди Уиндермир, а…

— Ну, роль скорее второстепенная… Нет, много текста учить не пришлось… Нет-нет, это чудесная роль, но другая… Честно говоря, я опасаюсь, что режиссура все погубит…

В конце концов выяснилось, что играет Софи леди Агату, чье участие в действии, как известно, ограничивается двумя словами: «Да, мама». Нику даже жалко ее стало.

— Дорогая моя, — сказала Рэйчел, — как замечательно, мы все обязательно придем на первое представление!

Сказала почти искренне, как видно, в убеждении, что будущая свекровь и будущая невестка должны друг дружку поддерживать.

Леди Партридж, огорченная тем, что Липскомб больше не проявляет к ней интереса, вдруг начала рассказывать о том, как сломала себе шейку бедра.

— Лечилась я, конечно, в Дорсете. Всегда — только там, это замечательная клиника… очаровательные девушки… Да, медсестры… Правда, среди врачей есть один или два цветных, но нет никакой необходимости иметь дело именно с ними… Я-то редко болею, — заверила она его, — а вот мой покойный муж немало времени провел в больницах.

— А-а… — отозвался Липскомб, раздумывая, стоит ли выражать соболезнование.

Леди Партридж подняла бокал и шумно вздохнула.

— Что ж, двоих мужей я пережила. Пожалуй, с меня достаточно, — объявила она так, словно все же не отметала с порога возможность дальнейших предложений. Бросила взгляд на Липскомба, подождала, не скажет ли он чего-нибудь, но он промолчал. — И так интересно совпало, — продолжала она, — что их обоих звали Джеками! Хотя люди были совершенно разные… Просто, как говорится, лед и пламя! Случись им встретиться, я уверена, они бы и секунды мирно не проговорили!

Нику пришло в голову, что она как будто разговаривает по невидимому телефону, отвечает на неслышные прочим реплики.

— Джек Федден, отец Джеральда, был мужчина очень интересный — по-своему, конечно… Он был адвокат, настоящий законник… очень, очень красивый… А второй — Джек Партридж, сэр Джек, разумеется… Нет, в этом от законника ничего не было! Он был человек очень практичный, строитель, построил несколько новых шоссе, вот этих, вы, наверное, знаете… на букву «М»… «М» и номер. Вот номеров я не припомню… но работа была отличная…

Джеральд во главе стола повернул голову к матери. Ник знал, что вскоре после обретения рыцарского звания Джек Партридж разорился. Скандал был довольно громкий, и Джеральд опасался, что тень его по ассоциации может затронуть и пасынка. Поэтому он решительно вмешался:

— Морден, должен вам сказать, я в восторге от вашей статьи о СОИ.

— A-а… — отозвался Липскомб с улыбкой, показывающей, что не так-то легко клюет на лесть. — Я не знал, согласитесь ли вы с моими заключениями.

— О, разумеется! — с жаром отвечал Джеральд; промелькнувшая и пропавшая на его губах усмешка утвердила Ника в мысли, что статьи Липскомба он не читал. — И как можно с вами не согласиться!

— А знаете ли, многие не соглашаются, — флегматично заметил Липскомб.

— Это вы о диетах? — спросила вдруг леди Партридж.

— О противоракетной обороне, мама, — громко ответил Джеральд.

— Ну знаешь, бабушка, «звездные войны», — добавил Тоби.

— Джуди, не соя, а СОИ, — подсказал Барсук.

— A-а, понятно, — отозвалась леди Партридж и хихикнула — не от смущения, а радуясь тому, что привлекла к себе всеобщее внимание.

— Шесть месяцев назад президент объявил о принятии Стратегической оборонной инициативы, — медленно и важно, но с нотками нетерпения в голосе пояснил Липскомб. — Задача этой программы — защитить Соединенные Штаты от ракетных атак. Для этого необходимо создать оборонную систему, способную перехватывать и уничтожать ядерные ракеты противника до того, как они достигнут цели.

— Что за прекрасная мысль! — радостно объявила леди Партридж. На миг Нику показалось, что она издевается — но нет, старая леди была вполне серьезна. Ей нравилась армия, оружие и особенно увеличение военного бюджета.