Просто слушай - Сара Дессен Страница 37

Ролли покраснел:

— Неправда!

— И вот наконец! Она перед нами! — продолжил Оуэн. — А Ролли стормозил.

— Просто я считаю, что для знакомства необходим подходящий момент, а он бывает очень редко.

Высказать до конца свою глубокую мысль Ролли помешала (а может, и, наоборот, помогла — это как смотреть) Динн. Она принесла нашу еду. Я никогда не видела столько бекона сразу! Он был больше вафли и едва не выпадал с тарелки.

— Ну так вот, — продолжил Ролли, намазывая блинчики маслом. — Стою я, значит, думаю, как к ней подойти, и вдруг у нее со спинки стула падает свитер. Момент идеален! Но я не могу сдвинуться с места! Так и не решился.

Оуэн уже засунул в рот кусок бекона и теперь посыпал яйца перцем.

— Просто когда ты понимаешь, что вот-вот осуществится мечта всей твоей жизни, то страшно пугаешься!

Ролли пододвинул ко мне розетку с сиропом, и я полила им вафлю.

— Это точно.

— Поэтому, — сказал Оуэн, — я и предложил: поднимет свитер и заговорит с девчонкой, я буду всю жизнь платить за завтраки, струсит — будет он.

Ролли отправил в рот еще один блинчик.

— Я встал и пошел к ней. Но тут она обернулась, и я…

— …струсил, — закончил за него Оуэн.

— …испугался. Она меня заметила, я разнервничался и прошел мимо. И теперь должен всю жизнь платить за завтраки. Ну, или пока не выиграю пари, что очень маловероятно, поскольку я ее больше не видел.

— Да… Бывает же.

Ролли кивнул так же мрачно, как до этого в машине:

— Бывает…

Ушли мы из кафе только через час. Успели съесть весь бекон, и мне казалось, я вот-вот лопну. Я уселась в машину и перекинула через себя ремень. Оуэн вставил его в застежку и взялся за молоток. Его руки оказались рядом с моей талией, голова — у плеча. Я посмотрела на его темные волосы, россыпь веснушек у уха, длинные ресницы… Оуэн закрепил ремень и откинулся обратно на спинку.

Всю дорогу обратно я разглядывала в боковое зеркало Ролли. Он надевал защиту: вначале на грудь, затем наколенники, налокотники, становясь все крупнее и почти не похожим на себя. Мы затормозили неподалеку от автострады у торгового центра, где находилась секция «Укрепление», и Ролли надел шлем.

— Спасибо, что подбросил. — Ролли вылез из машины. Защита была настолько толстой, что идти он мог только очень медленно и неуверенно, растопырив руки. — Я тебе позвоню.

— Давай! — ответил Оуэн.

Мы поехали дальше. За окном мелькали деревья, а я вспоминала, как неловко себя чувствовала в первый день в машине с Оуэном. Теперь я уже не волновалась. На улице почти не было людей. Работали разбрызгиватели, из одного дома вышел за газетой мужчина в халате. «Вот тебе и подходящий момент», — подумала я, вспомнив Ролли. Надо было что-нибудь сказать Оуэну, может, поблагодарить его или дать понять, как много для меня значит наша дружба. Но только я набралась мужества и открыла рот, как Оуэн меня опередил:

— Ты послушала диски, которые я тебе записал?

— Да, — ответила я. Мы свернули на мою улицу. — Я вчера начала слушать первую песню протеста.

— И?

— Уснула. — Оуэн явно был недоволен. — Но я очень устала. Попробую еще раз и скажу тебе тогда.

— Можешь не торопиться. — Он затормозил у моего дома. — Такие дела быстро не делаются.

— Но ты мне правда дал очень много дисков!

— Десять. Это не много. Так, на закуску.

— Оуэн, да там как минимум сто сорок песен!

— Хочешь учиться? Не жди, пока музыка к тебе придет, а сама двигайся ей навстречу.

— Предлагаешь совершить паломничество? — пошутила я, но, судя по серьезной гримасе Оуэна, он шутить и не думал.

— Можно и так сказать.

— Какого рода?

— Пошли в клуб на концерт на следующих выходных? Хорошая группа, поют вживую.

Я чуть не ляпнула: «Ты что, приглашаешь меня на свидание?» Но вовремя сообразила, что Оуэн ответит правду, а знать ее я не хочу. Если «да», то что? Здорово, конечно, но страшновато. А если «нет», я буду выглядеть глупо.

— А кто думает, что группа хорошая? — спросила я.

— Я, конечно.

— Ага…

Оуэн взглянул на меня недоуменно:

— И не только я. Другие тоже. Ее организовал двоюродный брат Ролли.

— Они…

— Нет, не техно, — отрезал Оуэн. — Их песни ближе к альтернативному року, иногда веселые, иногда нет. Исполнять они будут совсем новые.

— Ну ты и описал!

— Да какая разница, как я описал! Главное, музыка хорошая, — сказал Оуэн. — И поверь, она тебе понравится.

— Посмотрим-посмотрим, — ответила я, и Оуэн улыбнулся. — И когда же выступает эта твоя группа, поющая новые песни, которые ближе к альтернативному року и иногда веселые, а иногда нет?

— В субботу вечером в «Бендоу». Пускать будут всех независимо от возраста. Открывать концерт должна другая группа, так что наша выйдет часов в девять.

— Хорошо.

— Хорошо — это значит, ты пойдешь?

— Да.

— Отлично.

Я улыбнулась. Тут в доме, на лестнице появилась Уитни в пижаме. Она зевнула, закрыв рот рукой, и пошла в прихожую. Рядом на стене мелькала ее вытянутая тень. Уитни зашла в столовую и склонилась над горшками на окне. Пощупала землю в одном из них, а второй повернула другой стороной к свету. Затем присела, сложив руки на коленях, и уставилась на горшки.

Оуэн тоже смотрел на Уитни. Интересно, что он думает? Все выглядело совсем не так, как было на самом деле. Взглянешь на другой дом и увидишь другую картинку, другую историю… Пусть это и не мое дело, но мне вдруг очень захотелось рассказать Оуэну про Уитни.

— В горшках трава. Она ее вчера посадила. Это для лечения.

Оуэн кивнул:

— Ты говорила, что она больна, а чем? Если не секрет, конечно.

— У нее анорексия.

— Ясно…

— Сейчас ей уже намного лучше, — добавила я, и это была правда. Вчера вечером Уитни съела два куска пиццы. Гораздо позже, чем я, сняв с нее жир и разрезав на много маленьких кусочков, но все-таки съела. Так что прогресс налицо. — Когда мы только узнали, что она больна, она была в ужасном состоянии. Даже лежала в прошлом году в больнице.

Мы посмотрели на Уитни. Она встала и откинула с лица прядь волос. Интересно, что теперь думает о ней Оуэн? Как повлияли на ход его мыслей мои слова? Но он оставался непроницаемым.

— Вам, наверно, тяжело пришлось, — сказал Оуэн.

Уитни обошла стол и скрылась на кухне. Но через секунду появилась снова. Все время забываю про хитрость нашего дома: вроде видно все, но определенные островки остаются скрытыми от окружающих.