Куриный бульон для души. Прощение исцеляет. 101 теплая история о том, как оставить прошлое и начать двигаться вперед - Эми Ньюмарк Страница 37

Нам с мужем было поручено разобрать вещи из двух спален, сама же мама планировала заняться гостиной и кухней.

– Бесполезные вещи выбрасывайте, – сказала она нам. – А то, в чем не уверены, соберите в одну кучу – я посмотрю это позже. Когда рассортируете одежду, книги и сувениры, разложите их по контейнерам с соответствующими надписями. Вот сюда, – она показала на контейнер с надписью «Прочие ценности», – складывайте все то, что не подходит ни под одну категорию, но в потенциале может оказаться сокровищем. Я доверяю вашему чутью. Позже я посмотрю все это еще раз.

Проинструктировав нас относительного того, как обращаться с содержимым коробок и вообще как отличить нужные вещи от ненужных, она оставила нас одних, а сама пошла разбирать завалы в гостиной.

Около часа мы с мужем работали в наших комнатах, сортируя и раскладывая одежду, книги и другие вещи по контейнерам. Все шло гладко до тех пор, пока я не наткнулась на неприметную коробку в шкафу. Она была задвинута на самую верхнюю полку, и ее содержимое показалось мне интересным: помимо всякой всячины, валявшейся сверху, я откопала в ней старые книжки с картинками, несколько симпатичных маленьких кукол, тряпичных мишек, жестяной мотоцикл и резинового пупса.

– Сложи все это в ящик для хлама, – посоветовал муж, посчитав, что игрушки не заинтересуют маму.

– Мне нравятся куклы, – сказала я. – Я не хочу их выбрасывать.

Я коллекционировала старые игрушки и куклы, но не для того, чтобы продавать, а просто потому, что это было моим хобби. Я далеко не все отбирала для своей коллекции, а лишь то, что мне по-настоящему нравилось.

– Ну тогда оставь их себе, – ответил муж. – Вряд ли твоя мама возьмет это в магазин.

Я тоже подумала, что там этим старым игрушкам не найдется достойного места, и решила отвезти их домой. Забросив коробку в свою машину, я вернулась к работе и постаралась не обращать внимания на неприятное чувство, подгрызающее меня изнутри: мне не давала покоя мысль, что я приворовала эти вещи, которые, по сути, принадлежали маме. Но я совершенно искренне считала, что «мои находки» не сделают погоды в ее магазине.

Когда мы с мужем вернулись домой и я смогла лучше рассмотреть ценности из коробки, я обнаружила довольно много интересного: помимо того, что я уже видела, я нашла необычную игрушку на веревочке и с колесиками, Барби пятидесятых годов, металлический грузовик, волчок и настольную игру, которая выглядела очень старой.

И снова мне пришла мысль рассказать о своих сокровищах маме, но на сей раз я подумала, что теперь, вероятно, уже поздно (я не знала, как я объясню, почему привезла все это домой, утаив от нее).

Неприятное чувство какое-то время еще продолжало меня угнетать, но я затолкала его вглубь себя. А игрушки расставила в шкафу, в котором хранила свою коллекцию, но пристроила новинки подальше, у задней стенки, чтобы они случайно не попали на глаза маме.

Однако она все равно их заметила, когда однажды пришла к нам в гости.

Искренне восхитившись ассортиментом игрушек в моем шкафу, мама воскликнула:

– А у тебя уже неплохая коллекция подобралась! Некоторые экспонаты мне кажутся интересными – например, вот эта Барби. Она в отличном состоянии! На такие винтажные куклы сейчас спрос.

Мое сердце забилось от волнения. Я поблагодарила маму за внимание к моей коллекции и постаралась побыстрее сменить тему. Однако чувство вины все равно стало подтачивать меня, хотя я упорно старалась прогнать его, думая, что все равно поздно признаваться маме – теперь уже невозможно отыграть назад то, что я сделала.

Я думала, со временем мои переживания насчет коробки с игрушками закончатся. Но не тут-то было! Каждый раз, когда я смотрела на свою коллекцию, радость, которую она когда-то приносила мне, портилась от глубоко скрытого чувства вины, которое я никак не могла унять. В конце концов это меня настолько вымотало, что я решилась рассказать маме о коробке, которую от нее утаила. Посвятив мужа в свои планы, я собрала все вещи, которые привезла из дома старушки, и уже одно это действие принесло мне огромное облегчение. Я словно проделала половину пути к честному разговору с мамой. Была ли я к нему готова? Нет, совсем нет! Мне было страшно и стыдно. Я знала, что поступила неправильно, и из-за этого больше не могла лгать.

Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как мы разбирали вещи в том доме. Мама была очень довольна своими покупками – большинство реликвий она перевезла в магазин. Она вполне могла бы быть удовлетворена результатом успешной сделки – найденные мной игрушки никакой особой погоды не сделали бы. Но я все равно хотела о них рассказать.

Наконец я собралась с духом.

– Я хочу тебе кое-что показать, – однажды призналась я.

– Что именно? – заинтересованно спросила мама, заметив коробку, которую я поставила на диван.

Раскрыв коробку, я молча показала взглядом на ее содержимое. Говорить я не могла – меня стали душить слезы раскаяния.

Сначала мама ничего не поняла, но через мгновение до нее дошел смысл моего признания. Я рассказала ей все без утайки – все, как это было в тот день, когда мы разбирали вещи умершей старушки.

Я призналась маме, как вознаградила сама себя за проделанную работу, присвоив часть вещей. Я не пыталась выкрутиться, оправдывая свои мотивы и действия. Я просто сказала маме, что взяла коробку с игрушками, потому что они мне понравились.

Я рассказала ей, как себя чувствовала с тех пор, и, полностью признав свою вину, попросила прощения.

– То, что ты сделала – это, конечно, нехорошо. Но сейчас это не важно. А важно, что ты все-таки в этом призналась. И значит, в глубине души осознала, что то, что́ ты сделала – было неправильно, – сказала мама.

Продолжая всхлипывать и извиняться, я понуро кивнула.

Мама подошла ко мне и, обняв, прижала к себе, и в это же мгновение я почувствовала, как на меня снизошел покой.

– Конечно же, я прощаю тебя, – прошептала мама.

Услышав это, я заплакала еще сильнее. Я была так признательна ей за эту незаслуженную милость, что могла ответить только искренними слезами благодарности.

В тот день я многое узнала о доверии, любви и милосердии. В конце концов, мои слезы сменились смехом. Я была рада, что так легко получила прощение! И меня захватило ни с чем не сравнимое чувство свободы.

Вытерев мои слезы (совсем как когда-то в детстве), мама с лукавой улыбкой заглянула мне в глаза и сказала:

– А теперь дай-ка мне взглянуть на эту Барби!