На златом крыльце сидели… - Тамара Крюкова Страница 36

– Вы Аркадьев? – тупо переспросил Алик и почувствовал себя идиотом.

– Петр Дмитриевич, – еще раз представился Аркадьев.

– Не может быть… Как же… Как вы тут оказались?

– Видишь ли, новости разносятся быстро. Мне было интересно взглянуть на нахального юнца, который собирает полные залы и, вопреки всем правилам игры, набирает голоса. Сейчас шанса у тебя нет, но я могу помочь тебе взойти на вершину.

У Алика пересохло во рту. Он понимал, что услуги Аркадьева не дешевы.

– Сколько это будет стоить? – спросил он, заранее зная, что такой суммы ему не потянуть.

– Напряженно с финансами? – спросил Аркадьев, словно читая его мысли.

Ответить было нечего. Петр Дмитриевич продолжал:

– Можешь считать, что я делаю это в кредит.

Глаз у Аркадьева был наметанный. В юноше был скрыт мощный потенциал. Он действовал на аудиторию почти гипнотически. Аркадьев сам чуть было не попал под его чары, а это уже кое-что. Такой мальчик пройдет по головам и дойдет до самого верха. Пока еще он сырой материал, но Наполеон тоже не родился императором. Совсем неплохо иметь карманного политика высокого ранга. Кадры надо воспитывать, пока они еще в памперсах.

Была и другая, мелкая причина помочь начинающему политику. Аркадьеву доставило бы огромное удовольствие прокатить одного из его конкурентов. Впрочем, распространяться об этом не стоило.

Алик так опешил от свалившегося на него счастья, что потерял дар речи.

– Я… даже не знаю, как вас благодарить.

– Благодарить потом будешь. А сейчас, если ты готов, будем работать в команде.

В душе у Алика все пело. Он вдруг понял, что уже победил.

Алик жил как в угаре. Предвыборная гонка выматывала. Спать приходилось по три-четыре часа в сутки, иногда в походных условиях, не покидая штаба. Но все тяготы стоили того. Такого драйва он давно не испытывал. Он был в центре событий, принимал решения и управлял людьми.

С тех пор как в команду влился Аркадьев, рейтинг нового кандидата стал расти.

На время бизнес пришлось отодвинуть на второй план. Светка на рынке крутилась одна. Сегодня Алик ездил с инспекцией и был вынужден признать, что справляется она на удивление лихо. Хорошие кадры надо ценить. Он отвез ей большую коробку «Рафаэлло», чтобы подсластить будни.

Особой необходимости проверять Светку не было. Из штаба Алика погнал звонок Салтыкова. Силинский опричник с утра напомнил, что до выборов осталась неделя. Значит, пришло время сделать заявление о том, что он отдает свои голоса в пользу старейшего. При одной этой мысли Алика корежило, как черта в церкви. Он так и не сказал Аркадьеву о том, что был всего лишь дублером Силина. Признаться в этом сразу значило бы лишиться его поддержки, а потом у него и вовсе не хватило духу. Это означало бы, что их сотрудничество было построено на обмане. Потерять такого союзника равносильно политическому самоубийству.

Да и ребят он не мог подвести. После того как они пару месяцев пахали, точно безумные, собранные голоса были уже не галочками на бумаге, а родным детищем, выпестованным и выстраданным. Как объяснить свое отступничество команде? Вряд ли его поймут после пламенных речей и призывов. Даже те, кто получал за свою работу зарплату, пошли за ним не из-за денег, а потому что поверили. Понятное дело, что во время предвыборной кампании врут все. Кто сильно щепетильный, вымой ручки и отойди в сторонку. Но лгать своим – не по понятиям. Последнее дело предавать команду.

Чем больше Алик думал, тем отчетливее понимал: после слива голосов ему останется в лучшем случае ходить в шавках у Силина в ожидании подачек с барского стола. Собственные амбиции следовало зарыть и на холмике поставить табличку: «Здесь покоится карьера, погибшая в результате добровольного аборта».

Завтра штаб погрузится в тишину. Встречи с избирателями на конфетной фабрике и в типографии, которая за чисто символическую плату печатала листовки и плакаты, придется отменить, а команду распустить.

Входя в штаб, Алик все еще не знал, как поступить. Перешагнув порог, он сразу же понял: что-то случилось. Аркадьева не было. В тесной квартирке царило необычайное оживление. Ребята встретили кандидата приветственным гулом, а Олюня, одна из активисток, подскочила к нему и чмокнула в щеку. В соответствии с имиджем рубахи-парня Алик с самого начала установил в штабе неформальные отношения и все же не переступал определенной черты. Во всяком случае, со здешними девочками не спал. Подобный прием его обескуражил.

– Соскучились, что ли? – не слишком приветливо буркнул он.

В создавшейся ситуации говорить о том, что он выбывает из гонки, было еще противнее.

Воронин похлопал Алика по плечу:

– Тут такое дело, чел, мы без твоего ведома провели опросец среди народа.

– И?..

Алик вопросительно посмотрел на Славку. Тот расплылся в улыбке:

– Мы почти лидируем!

Сообщение было принято возгласами «Ура!»

Искренняя радость ребят повергла Алика в еще большее уныние. На душе сделалось совсем гнусно. Худший момент, чтобы выйти из игры, было трудно придумать. Одно дело уступить, когда проигрываешь, и совсем другое – когда победа манит тебя доступностью, как распутная девка голыми коленками. Аркадьев его не простит, а нынешние единомышленники станут презирать. Ему уже никогда не сплотить такую же преданную команду, потому что смердящий шлейф предательства будет всегда следовать за ним по пятам.

Решение пришло неожиданно. Если ему предстоит выбирать между командой и Силиным, то команда важнее. Силин способен попортить много крови, но, с другой стороны, выборы – игра. Пешка может оказаться в дамках. Ссориться с Силиным было опасно, но риск давал шанс на победу. А преждевременная капитуляция, кроме проигрыша, ничего не сулила.

– Отлично! – сказал Алик. – Значит, мы таки надерем им задницу. А Дмитрич где?

– Он нам не докладывает, но он знает. Крутой чел, – одобрительно произнес Славка.

Алик предложил:

– Кто-нибудь смотайтесь за парой бутылок вина. Только дешевку не берите – неизвестно, где она разливалась.

– Что нам пара бутылок? Может, чего покрепче? – предложил кто-то из парней.

– Если выйдем первыми, будет тебе и покрепче, – пообещал Алик, – а пока нужен трезвый ум. Мы еще не победили. Бездельничать рано.

Приняв решение, лидер предвыборной гонки почувствовал облегчение, словно сбросил с плеч тяжелый балласт. Это еще раз убедило его, что он на верном пути.

Через полчаса появился Аркадьев. Увидев вино и торты, он довольно холодно улыбнулся:

– Празднуете?

– Так ведь рейтинг! Но без вас бы мы… – Славка едва не захлебывался от переполнявших его чувств.

– Надо сказать, мы сильно раззадорили соперников, так что радоваться рано. Надо ожидать вброса, процентов восемь-десять. На большее они не отважатся, но и этого будет достаточно, чтобы тебя подвинуть.