Джон и Джордж. Пес, который изменил мою жизнь - Джон Долан Страница 36

Ричард, или Грифф, как его называли, был очень увлечен своим делом и сказал, что ему было бы интересно поработать со мной.

– Мне очень нравятся ваши рисунки, – произнес он хорошо поставленным голосом. – Было бы здорово поработать вместе.

Он казался вдумчивым и, определенно, сообразительным парнем. На первый взгляд ему было лишь немного за двадцать, но он сказал, что у него есть офис и студия на Ривингтон-стрит, прямо за углом от того места, где я сидел.

Я упомянул о «Шордиче без границ» и о том, что ко мне уже подходили другие люди, и сказал, что мне, разумеется, интересно послушать, что он может предложить.

Ситизен Гражданин Кейн купил один из моих рисунков с надписью «Дэвид Кэмерон – УМДАК», а Грифф попросил нарисовать дом номер 187 по Шордич-Хай-стрит в большем масштабе и с пустым плакатом. И я, конечно, согласился. Он пошел в соседний художественный магазин и купил мне большой холст и множество ручек и маркеров. Я пообещал ему нарисовать картину как можно быстрее.

Мы больше ни о чем не договорились, не назначили следующую встречу и не заключили сделку, но у меня появилось хорошее предчувствие по поводу Гриффа. Он был энергичен, обладал своим взглядом на вещи и не говорил чепухи. Мне это понравилось. Мы могли отлично сработаться – я чувствовал это нутром.

Мне потребовалось несколько дней, чтобы нарисовать 187-й дом в большем масштабе. Я использовал маркеры, и это придало работе оттенок поп-арта. Пока я рисовал, сидя на Хай-стрит, кто-то подошел ко мне и спросил, можно ли купить картину.

– Извините, нет, это для галериста, – не без удовольствия ответил я, а Джордж, я уверен, ухмыльнулся.

Как и просил Грифф, я оставил плакат пустым и был очень доволен тем, что получилось. Даже Джордж приподнял брови, увидев картину.

– Недурно. Определенно недурно, – сказал я. – Хоть я и говорю это сам себе.

Джордж просто отвернулся и тихо сел рядом со своим стаканчиком. Думаю, он пока не был до конца доволен, ведь он тот еще скептик.

Через несколько дней я отнес огромный холст, завернутый в полиэтилен, в студию Гриффа. Картина ошарашила его. Он поднял ее и рассмотрел с каждого угла, прикладывая к разным стенам и отодвигая от себя на вытянутой руке.

– Мне нравится, – сказал он, – серьезно.

Именно тогда он и поделился со мной своей идеей. Он хотел, чтобы другие уличные художники разместили свои работы на пустом плакате с моей картины. Честно говоря, я тогда не очень понял, что он задумал. Мне казалось, что я мог бы добавить на плакат собственные работы. Однако я не знал, что Грифф думает не о том, чтобы пригласить кого попало – он собирался предложить сотрудничество лучшим в мире.

Я оставил ему холст, а он обещал снова встретиться со мной, и я понял, что он сделает это.

У меня в кармане была визитка Гриффа, и я поспрашивал о нем в округе. Один из знакомых с ним местных торговцев сказал: «А, этот… Ему нельзя доверять», – и я рассмеялся.

– Он, определенно, тот самый человек, – позже сказал я Лесу. – Он, конечно, ходит в модных шмотках, но у нас точно есть что-то общее!

В сентябре два Стивена пришли снова, прихватив с собой только что отпечатанный экземпляр книги «Шордич без границ». Мои наброски трех мужских лиц и магазина «Кожа и замша» разместились рядом на двух больших страницах, прямо перед сияющим портретом Боя Джорджа. Я был поражен и восхищенно перелистывал страницы, разглядывая работы таких талантливых художников, как Трэйси Эмин и Гилберт & Джордж, Стик и Тьери Нуар.

Книга получилась поистине необычной. Она была на пружине, в коробке, похожей на кусок кирпичной стены, и продавалась в магазинах за восемьдесят фунтов. Она оказалась очень стильной. Увидев свои рисунки сохраненными для потомков, я почувствовал ком в горле.

– Знаете, это мое величайшее достижение, – сказал я ребятам. – Не могу передать, как много это для меня значит.

Позже, когда мы с Джорджем листали книгу дома, я сказал:

– Вот видишь, Джордж, я художник, и мои работы публикуют!

Ему нечего было ответить, и он уже не смотрел на меня с насмешкой. Хочется думать, что он чувствовал то же, что и я: лед тронулся, осталось только дождаться следующего шага.

История с «Шордичем без границ» вселила в меня уверенность, и однажды я решил показать книгу в местной галерее, чтобы попробовать подхлестнуть интерес к своим работам и, может быть, договориться об организации выставки. Я просто лопался от гордости и энтузиазма, показывая свои рисунки в книге, но владельцу галереи мои наброски, похоже, не понравились, причем у него даже не хватило такта вежливо мне отказать. Меня просто выставили за порог, и вся моя уверенность улетучилась. Тогда я понял: чтобы зарекомендовать себя в мире искусства, нужно гораздо больше, чем пара рисунков, даже если их напечатали в книге.

Я продолжал рисовать Пса Джорджа на Хай-стрит и картинки с плакатом и продавать их по десять и двадцать фунтов. Я ждал. Реакция владельца галереи отбросила меня назад, но, пережив первое разочарование, я не перестал верить в себя. Благодаря «Шордичу без границ» я не сомневался, что рано или поздно стану настоящим художником: просто нужно продолжать усердно работать и ждать, когда повезет. Я точно знал, что шанс у нас будет, и, хоть Грифф временно исчез с нашего горизонта, я был уверен, что именно он станет моим счастливым билетом.

Я стал иногда раскрашивать свои рисунки и придумал еще несколько текстов для плаката, которые тоже понравились людям. «Вздор. com» – этот слоган высмеивал всякую чепуху в Интернете. А «Секс, наркотики, рок-н-ролл и старая добрая чашечка чая» свидетельствовал о том, что я начинал стареть.

В феврале 2013 года Грифф навестил меня на Хай-стрит. Снова моросило, и мы с Джорджем сидели под зонтиком. Помню, я тогда надеялся, что мне больше ни одной зимы не придется провести на улице. Я не надоедал Гриффу, хоть с нашей первой встречи прошло уже полгода. Я был уверен, что он появится, когда придет время.

Грифф объяснил, что не давал о себе знать, потому что был невероятно занят организацией двух крупных фестивалей уличного искусства, которые должны были состояться в мае и июне в Далвиче и Чичестере.

Мы снова обсудили идею с плакатами и планы о сотрудничестве с уличными художниками со всего мира.

Он объяснил свое видение, и я слушал его с интересом, хотя и не совсем понимал, на что я подписываюсь. Моя уверенность росла, но я только что начал считать себя настоящим художником, а потому идея о совместной работе с другими художниками казалась мне прыжком в неизвестность.

Но Грифф настаивал. Он сказал, что через пару дней у него назначена встреча со Стиком и Тьери Нуаром в кафе на углу, прямо через дорогу от того места, где я сидел.

– Я хочу, чтобы ты тоже пришел и познакомился с ними, – сказал он.

Оба эти имени были мне уже хорошо знакомы, я видел несколько настенных росписей, созданных этими художниками, но все еще полагал, что знаю о них недостаточно.