Бесогоны - Сергей Ильичев Страница 36

Ночью я проснулась. Было такое впечатление, что на улице ураган, так в коридоре хлопали двери.

Я встала с кровати и выглянула в коридор. В конце коридора действительно безостановочно хлопала дверь. Я осторожно дошла до нее и закрыла. И вдруг стали поочередно распахиваться двери других комнат. И это продолжалось до тех пор, пока эта волна не дошла до двери моей комнаты. И тут все стихло.

Я какое-то время постояла и пошла к себе. Вошла в свою комнату и быстро залезла под одеяло.

Тут все и началось… Я почувствовала, как что-то тяжелое и лохматое навалилось на меня сверху, прижало к кровати и потом стало пробираться под одеяло.

Я стала кричать, но меня никто не слышал.

А это существо уже входило в меня. Понимаете, как в женщину входило. Я это так отчетливо ощущала, что мне стало страшно. Потом еще это одеяло… оно вдруг приняло форму этого нечто… и тогда я просто потеряла сознание.

Потом я несколько ночей боялась заснуть, старалась спать при включенном свете… девочки даже ругали меня за это. Но как я могла им в этом признаться? И вот неделю назад я почувствовала, что со мной что-то не так. Пришла к врачу, и мне сказали, что это беременность…

Монах внимательно слушал исповедь девушки.

– И как же мне теперь быть? Я ведь ни в чем не виновата. Родители ни за что в это не поверят…

– С твоими родителями я сам поговорю… И подумаю, как тебе помочь.

В это время распахнулась дверь, и отец решительным шагом вошел в комнату.

– Ну, что? Покатались на лодочке?

Мать чуть не висла у него на руках.

И уже к Илье, вошедшему вслед за ним.

– Ты мне девку спортил? С тебя и весь спрос будет…

– Папа, я, он, мы правда ни в чем перед тобой не виноваты… – сказала Полина и вдруг, упав на пол, забилась в конвульсиях… и даже пена появилась на губах.

Через день начальник рыбнадзора вместе с женой уже сидели в приемной наместника монастыря.

– Проходите, настоятель вас примет, – сказал Олег, выходя из кабинета архимандрита Арсения.

– День добрый, дорогие гости. С какими вестями пожаловали к нам?

– С плохими… – начал Григорьев.

– Что так?

– Один ваш работник… на днях соблазнил дочку мою… Это какой же позор на весь район?

– Вы о ком, собственно, говорите?

– Да на Безымянном кобель приблудный у Виссариона живет.

– Это вы про послушника Илью? – уточнил Владыка.

– О нем, вот уж настоящее бесовское отродье, а ваш монах Виссарион стал говорить мне, что дочку мою бес обуял…

– Он сам вам сказал, что ее бес обуял? – уточнил настоятель.

– Это он с женой моей общался… Эта дура уши и развесила, говорит, мол, дочку отчитывать срочно надо…

– Ну, а с чем вы пришли? Что сами-то хотите? – спросил настоятель у посетителя.

– Пусть теперь женится на ней…

– Как же он женится, если он послушник монастырский…

– А по мне хоть кто, опозорил – пусть берет в жены…

– А может быть, Виссарион прав? – неожиданно сменил тему разговора архимандрит Арсений. – Может, сначала пусть он вылечит твою дочку, а потом уже и свадьбу сыграете…

– Ну и головастый ты, Арсений… Не зря тебя здесь все любят. Я тебе ведь и рыбки привез для братии…

– За рыбку благодарю, – сказал архимандрит, взял в руки колокольчик, на его звук вошел келейник Олег.

– Сходи с нашим гостем до трапезной, пусть у него келарь рыбки для братии примет.

И когда Григорьев ушел, Арсений обратился уже к жене начальника рыбнадзора.

– Ну, а ты, мать, что по этому поводу думаешь?

– Илья ваш тут ни при чем, они и виделись то всего два раза…

– Для этого времени много не нужно… – начал было архимандрит.

Но то, что рассказала ему жена начальника рыбнадзора, заставило его насторожиться.

– Полиночка моя только монаху Виссариону вашему призналась, рассказала ему, как тот лохматый в нее ночью вошел… Даже муж об этом не знает… Потому и собирались ее отчитывать…

В это время в кабинет настоятеля вернулся Григорьев.

Настоятель встал из-за стола и вышел к нему навстречу.

– Еще раз спасибо от всей братии за ваш щедрый подарок, – сказал он, подойдя к Григорьеву, – а вот насчет лечения вашей дочки думаю, что мы поступим следующим образом…

Ближе к вечеру на остров Сострадания причалил катер начальника рыбнадзора Григорьева.

– Прости, Виссарион, – начал он при встрече. – Это все от волнения за дочку… Ты уже приплывай завтра, помоги ей, чем сможешь.

– Хорошо, завтра с утра буду… – ответил монах.

– Вот только… – замялся мужик.

– Денег не надо… – сказал, как отрезал, Виссарион.

– Благодарствую… вот только мне с женой завтра с утра нужно в райцентре быть… Ты уже там сам все сделай, а мы как освободимся, сразу и приедем…

– Как скажешь… – ответил на это монах и какое-то время глядел вслед отходящей лодке.

И снова звонит архимандрит Арсений другу детства Басаргину.

– Он завтра рано утром будет совершать там чин «отчитки»… над дочкой начальника рыбнадзора… Думаю, что и Илья будет с ним…

– Тебе, вижу, монаха не жалко?… – прозвучал в трубке голос Басаргина.

– Он у меня как кол осиновый в груди… Куда ни повернусь, все о нем слышу… Праведник хренов…

– Как скажешь… У меня к нему тоже свой счет имеется…

А утром на острове Сострадания началась перепалка. Илья снова порывался ехать вместе с Виссарионом.

– Не ведаешь, что творишь… – отвечал ему Виссарион. – Но пусть будет по-твоему, видно, не терпится тебе испить всю чашу горечи и потерь до дна…

Утром, когда катер с Виссарионом подъехал к острову, где жила семья начальника рыбнадзора, монах отправил Илью с необходимым требным багажом к дому, а сам решил пособирать немного лечебных травок, коими этот остров был богат…

Илья постучался в дверь, но никто не ответил, и тогда он вошел в дом.

Полина лежала на полу, словно вся вывернутая. Более того, у нее на голове был целлофановый мешок, который, видно, и был причиной ее удушения… А вокруг горели свечи, и какие-то символы были изображены на стенах и потолке…

Когда молодой человек выскочил на улицу, чтобы позвать на помощь монаха, то увидел, как к дому уже подходит наряд полиции.

Виссарион видел, как Илью вели к полицейскому катеру. Но решил не выходить из кустов, чтобы суметь разобраться в том, что произошло на этом острове.