На прибрежье Гитчи-Гюми - Тама Яновиц Страница 36

Не переживай, – сказала мамочка, увидев, как я сникла. – Мозги у тебя есть, не бог весть какие, но есть. Он вовсе не хотел тебя обидеть. Мы все так этого хотим, Мод. Только что по телевизору показывали, как собирают сперму у нобелевских лауреатов. Это нас всех совершенно потрясло, вот мы и загорелись.

– Приедем в Калифорнию – сразу этим и займешься, – сказал Теодор. – Правда, я, возможно, передумаю и с вами не поеду.

– Новый братик или сестренка – это просто здорово! – сказал Леопольд. – Он или она сможет помогать готовить и убираться.

– Так мы компенсируем утрату Мариэтты, – сказала мамочка.

– Да вы все спятили! – сказала я. – Как можно заводить ребенка в наше время! Озоновая дыра растет и растет.

Все задумчиво помолчали.

– Ну и пожалуйста, – сказал наконец Леопольд. – Сейчас выпускают замечательные кремы от солнца.

– Подумай хорошенько, – сказала мамочка. – Я могу одновременно с тобой завести ребенка традиционным способом, буду воспитывать сразу двоих. Тогда получится, что у меня семеро.

– Кошмар какой-то, – сказала я. – Так когда мы все-таки уезжаем?

Мы совсем забыли про Фреда – он стоял у входной двери, зажав в кулаке ручку, которая снова отвалилась.

– Может, мне тоже с вами поехать? – сказал он.

– Я же тебе говорила, – сказала я, – что тебе нельзя с нами ехать.

– А я тебе в который раз говорю: жених твоей матери очень опасен. Я вам и половины всего не рассказал. Вы еще обрадуетесь, что я с вами поехал.

– Если хочет, пусть едет, – сказала мамочка. – Если он тебе не нужен, я возьму его себе. Да и вообще, лучше ехать на двух машинах.

– Я, скорее всего, присоединюсь к вам попозже, – сказал он. – Мне еще нужно подать рапорт о переводе. Пусть хоть у одного из нас будет постоянный заработок.

– Ты не один из нас! – сказала я.

– Не обращай на нее внимания, – сказала мамочка. – Я считаю тебя одним из нас. Здесь только мое мнение имеет значение.

– Господи! – сказал Леопольд. – Нельзя так воспитывать ребенка!

– Какого ребенка? – спросила я.

– Меня! – ответил Леопольд. – Похоже, все забыли, что я ребенок. Детям нужны порядок, стабильность и обилие материальных благ.

– С полицейским в доме стабильность гарантирована, – сказала мамочка. – Разве нет?

– Откуда мне знать? – сказал Леопольд. – А они не разбрасывают где попало заряженные пистолеты?

– Нет! – твердо ответил Фред. – Я никогда не разбрасываю где попало заряженные пистолеты, особенно если в доме дети. Если захочешь, в Калифорнии мы с тобой запишемся в стрелковый клуб, я тебя всему научу.

– Круто, – сказал Пирс, выходя из кухни с тарелкой политой кетчупом яичницы.

– Ой, как я ненавижу пистолеты, – сказала мамочка. – Обещай, что будешь хранить их в запертом чемодане под вашей с Мод кроватью.

– Как я могу хранить их в запертом чемодане? – сказал Фред. – А если в дом полезет грабитель? А если вашего жениха выпустят? У меня не будет времени искать ключ или вспоминать шифр. Оружие всегда должно быть наготове.

Теодор посерел.

– В таком случае лучше вам с Мод жить отдельно.

– Что такое, Теодор? – сказала мамочка. – У тебя дурное предчувствие?

– Да, – сказал Теодор. – Смутное.

– Я сниму квартиру поблизости, – сказал Фред едва слышно. – Знаете, у меня у самого в жизни все было не так легко и просто. Я ведь рос не зная родительской ласки.

– Какой ужас! – сказала мамочка. – Ты что, из неблагополучной семьи?

Фред кивнул.

– Мы этого не знали, но у отца в соседнем городе была другая семья. А когда все выяснилось, он нам сказал, что та семья гораздо лучше нашей.

– Это не неблагополучная семья, – сказала мамочка.

– Почему это? – расстроился Фред.

– Ну что в ней неблагополучного? – сказала мамочка. – Мать у тебя была? Была. Отец был? Был. Братья, сестры, крыша над головой, образование? Подростком баловался спиртным и наркотиками?

– Да, но…

– Вполне благополучная семья, – сказала мамочка.

– Как вы не понимаете! У него в соседнем городе была другая семья, о которой мы даже не подозревали, и эта семья была ему гораздо милее. Он тратил на них больше денег. И джинсы у них были лучше.

– Случаи убийства были? Инцест? Самоубийства? Побоища? Сексуальные надругательства? Нет? В таком случае дело закрыто.

– Как хотите, – сказал Фред разочарованно и, так и держа в руке дверную ручку, плюхнулся в кресло-качалку.

– По-моему, тебе пора везти щенков домой, – сказала я. – Надо их устроить на новом месте. Только учти, они везде писают, а по ночам непрерывно скулят.

Он попытался встать, но кресло завалилось набок.

– Я не хотел! – сказал Фред сдавленным голосом.

– Все в этом доме разваливается, – сказала мамочка. – Мод, помоги ему. Он же твой парень.

– Никакой он не мой парень! У меня совсем другие планы. Я не такая, как вы с Мариэттой, и на первых попавшихся мужиков не бросаюсь.

– Как ты несправедлива! – сказала мамочка. – Ты же знаешь, как плохо в здешних местах с кавалерами. Я всегда вела себя безупречно. Можно сказать, в жизни почти ни одного мужчины не видела.

– Это потому, что свет не зажигала, – буркнул Теодор.

– Отец пресекал все мои попытки завести роман, – продолжала она, не обращая внимания на Тео. – Может, мне лесбиянкой стать? Как вы думаете, это даст мне большую свободу выбора?

Пирс подошел к Фреду и помог ему выбраться из кресла-качалки. Потом они вдвоем установили его на место.

– Похоже, ты его сломал, – сказала я Фреду.

– Не обращай внимания, – сказал Теодор. – Это кресло всегда переворачивается, когда на него садятся гости. Без тренировки равновесия не удержишь.

Фред, хромая, подошел к столу.

– Бедняжка! – сказала мамочка. – Сильно ударился?

– Мам, ты правда решила стать лесбиянкой? – спросила я.

– Не знаю. Надо подумать. Если подвернется подходящая пара… Не могу же я все время быть одна! Похоже, теперь мужчины будут интересоваться только тобой и Мариэттой.

– Мамуля, ты еще вполне ничего! – сказала я. – Зачем, например, старику мы с Мариэттой, если рядом есть женщина его возраста?

– Мод, неужели я так ничему тебя и не научила? – сказала мамочка.

– Знаете, я вроде что-то потянул, – сказал Фред, потирая шею. – Надеюсь, хоть кресло не сломал?

– Похоже, сломал, – сказала я.

– Оно уже несколько месяцев сломано! – сказала мамочка. – Зачем ты мучаешь этого несчастного?