Пловец - Ираклий Квирикадзе Страница 36

Вильям открывает жестяную коробочку:

– Что это?

– Я уже давала тебе рецепт…

Бабушка Анна, мамина мама, была башкирка. Она знала язык волков и учила Вильяма Терентия Смитта волчьей азбуке. Волки часто нападали на деревню, задирали коров, лошадей… Председатель колхоза, Рыжий Наполеон, прозванный так за рыжие волосы и любовь носить газетные треуголки на голове, приходил к бабушке Анне с просьбой изгнать хищников из Пескариков. На разговор с волками Анна брала Вильяма, иногда меня. Вильям считал себя учеником башкирки-шаманки. Анна ходила в огромном мужском пальто, в котором была сотня карманов, в каждом она держала самодельные лекарства. Анна раздавала и рассылала их, не беря ни с кого денег…

Луна вышла из-за облаков. Анна подняла свое широкое азиатское лицо и громко завыла. Тут же послышался дальний ответный вой.

– Я ему говорю «Я пришла», он ответил «Иду», – объясняет Анна.

– Я уже знаю, как провыть «Я пришел»… Попробовать?

– Не ошибись. Они заподозрят недоброе… Послушай, как это звучит.

Анна тихонько завыла. Не успел Вильям повторить, как на поляне появились две большие тени. Анна завыла какую-то новую ноту. Услышала в ответ новые голоса.

Анна шепчет:

– В Златоустье на базаре живет старый волк… За собаку выдает себя, питается базарными остатками. Он старый, немощный, они навестили его… К нам заглянули по дороге, злы на Рыжего Наполеона: он в сорок четвертом убил их вожака…

Волки трусцой приближаются к сидящим на ковре.

– Не шевелитесь.

Анна вновь завыла. И в этот раз раздались два громких выстрела. Одна большая тень упала в траву. Анна осеклась в вое. Вильям вскочил. Из-за деревьев показались человеческие фигуры. Возбужденные голоса охотников.

– Негодяи… – обессиленно говорит Анна. – Как они смели убить, когда я разговаривала…

Вильям подбежал к убитому волку:

– Это нечестно. Не по-человечески… Они пришли на разговор с Анной…

Говорит это Вильям маленькому человеку в военном френче, орденах, Рыжему Наполеону. Никита поднимает с ковра бабушку, старую, обессилевшую от коварства председателя колхоза.

– Мальчик, возьми меня домой…

В кресле сидит Динозавр. Щеки его густо намылены. Парикмахер, человек очень низкого роста, стоит на двух толстых книжных томах «Географического атласа мира». В руках он держит бритвенный нож и аккуратно водит им по Динозавровым щекам… В окна парикмахерской летит белый тополиный пух. Среди парикмахерских зеркал человек шесть деревенских мужчин пьют пиво из стеклянной банки, которая передается из рук в руки. Слышны звуки жадных глотков и жужжание больших сонных мух.

Военный во френче без погон говорит:

– Слышали, эти летчицы Рыжего Наполеона чуть в расход не пустили… – Смеется. – Он бежал от них, они за ним с пистолетом…

Динозавр смеется. Парикмахер ждет, когда тот успокоится, чтобы продолжить бритье.

– Но кто-то их все-таки трахает?

– Лейтенант воткнет тебе в жопу парабеллум и сама оттрахает тебя в свое удовольствие, – шутит военный под общий хохот.

– Вот таких цацек обожаю…

– С этими не справишься…

– Спорим! Литр мочи выпью! – гарантирует Динозавр.

– Выпьешь…

– Спорим.

В открытую дверь парикмахерской заглянула курица. Военный захлопнул дверь:

– Чья?

– Не знаю…

– Жирная! Вареная будет вкусная…

Парикмахер начал гоняться за курицей. Та взлетела к зеркалу, сбила коробку с пудрой. Парикмахер взял бритвенный нож, которым брил Динозавра, вышел за занавеску, послышался предсмертный куриный крик…

Парикмахер вышел, помыл окровавленный нож, встал на два тома «Географического атласа мира» и продолжил бритье Динозавровых щек.

– Бросил в кипяток. Федор, общипай перышки…

Тот, кого звать Федор, встал, заглянул за занавеску.

– На чем остановились?

– Завтра я иду в амбар, через четыре дня они мне штопают носки, я трахаю одну – по четным числам, другую – по нечетным…

Большая комната. С потолка свисает электрическая лампочка. Она высвечивает множество сухих трав, кореньев, развешанных в комнате пестрыми вениками. На стуле сидит старая Анна в холщовой ночной рубашке. Ноги ее в тазу. Над тазом поднимается пар. Анна дремлет. Внук Никита сидит рядом и доливает в таз кипяток из чайника. Со двора слышен свист. Никита смотрит на бабушку, осторожно ставит на пол чайник и на цыпочках выходит из комнаты.

На черном небе луна. Тусклый желтый свет высвечивает мраморные плиты старых могил. У одной из них стоит Марфа. Она свистит, заложив два пальца в рот. Из дома напротив церкви выбегает Никита. Он видит Марфу, наклоняется к кустам крапивы, вынимая парабеллум…

Тусклый лунный свет заливает капустное поле, но вот луна вырвалась из плена облаков, и свет ее стал необычно сильным, словно включился прожектор…

По полю бегут Марфа и Никита. Перед ними амбар, который сияет таинственным светом.

– Может, у дверей оставим? – шепчет Марфа.

– А если кто другой возьмет?

– Не надо было воровать…

– Я не воровал…

В тишине слышны шаги. Дети смолкли.

– Динозавр, – узнал мужчину Никита.

По тропе идет Динозавр. На нем черный костюм, высокие кавалерийские сапоги. Белая роза в петлице. Аккордеон на широком ремне свисает с плеча. Никита и Марфа падают в капусту. Динозавр, скрипя сапогами, прошел мимо них.

– К летчицам идет, – шепчет Никита.

Они провожают взглядами учителя.

– Никита…

– Что?

– Если я скажу, ты никому не скажешь?

– Что скажешь?

– У меня уже груди появились…

– Ну и что?

– Хочешь – дам потрогать, если не веришь.

– Дура ты, Марфа! Груди появились!.. До женщины тебе еще расти и расти…

Марфа встала и, обиженная, зашагала по полю назад к деревне.

– Марфа, пошли к амбару. Посмотрим, что там Динозавр!

Никита и Марфа прижались лицами к пыльному окну. В амбаре перед курящими папиросы летчицами ходил Динозавр. Белая роза из петлицы черного костюма перебралась за ухо.

– Могу показать… Такого вы никогда ни у кого не видели…

– Покажи!

– За показ деньги вперед.

– Сколько?

– Так и быть, вам бесплатно.

– Снимай штаны, показывай…

Динозавр вдруг делано захохотал: