Кто, если не я? - Катажина Колчевська Страница 35

– Вот зараза! Холера! И откуда ты взялся на мою голову! – ругалась я вслух, ожидая, пока пан сержант в форме из «Детского мира» подойдет к моей машине.

– Добрый день, пани доктор. Опять мы встретились, – дружелюбно воскликнул он.

– Здравствуйте, – ответила я, вылезая из машины. – И опять на том же месте. Что, в наших краях больше патрулировать негде? – ехидно спросила я, стараясь выдавить из себя невинную улыбку.

Чувствовала, что лучше с ним не спорить. Сейчас я сознание терять не собиралась. Однако знала, что у него есть радар, а я превысила скорость.

– Я тут хороший урожай собираю. Вы же, пани доктор, в курсе, что сейчас жатва, вот и у нас тоже жатва! – засмеялся он над собственной шуткой. Я заставила себя улыбнуться, хотя мне больше хотелось плакать.

– Вижу, вам уже намного лучше. Как там ваша малышка? Уже у бабушки с дедушкой?

– Ох, – тяжело вздохнула я. Он задавал трудные вопросы. – Мне уже лучше, спасибо, но как раз тороплюсь в аптеку за лекарствами. – Я попыталась сменить тему и сделала вид, что очень спешу. – Можно мне уже ехать? Рада была снова вас увидеть.

– Извините, пани доктор, но не так быстро, – перебил он. – Наш радар зафиксировал превышение скорости. Прошу подойти к моему напарнику! – Он кивнул на стоящую в нескольких метрах от нас патрульную машину.

Радар лежал на капоте на клетчатом одеяле. Интересно, они не хотели поцарапать свой побитый «полонез» ^[7] или, наоборот, боялись испачкать радар облезающей краской?

Я взглянула на полицейского, который стоял рядом с машиной.

– Вот холера, – выругалась себе под нос. То был один из полицейских, которых в то памятное утро вызвала моя подруженька.

– Что? – переспросил он.

– Нет, ничего, просто спина болит, – ответила я, нехотя идя за шкетом в полицейской форме.

– Сташек, покажи пани, что там на радаре.

Тот подошел поближе и взглянул мне в лицо.

– О, здравствуйте, – поздоровался. По тону было ясно, что он меня узнал. А интонация, с которой было сказано «здравствуйте», намекала, что он хорошо помнит то утреннее происшествие и уже составил обо мне соответствующее мнение.

Эти двое показали мне радар. Оказалось, я превысила положенную на этом участке дороги скорость тридцать километров в час. Полицейские сказали, что выпишут штраф.

– Да здесь никто не ездит с такой скоростью! – повысила я голос, когда услышала размер штрафа. Меня понесло. Нужно было заплатить целую четверть моей будущей пенсии.

– Пани, все должны соблюдать правила дорожного движения и обращать внимание на знаки, – умничал Сташек.

– Но… – начала я, и вдруг в моей дурной голове всплыли воспоминания о вчерашней порции алкоголя. Попыталась вспомнить, сколько я выпила, но никак не получалось. Очевидно, двумя рюмками дело не ограничилось. Я отшатнулась от полицейских: – Ладно… хорошо. Выписывайте штраф, а я в машину за сумкой.

Пока я плелась к машине, прикидывала, как бы оттуда сбежать. «Сяду и поеду», – думала я. Мой «ниссан» был в хорошем состоянии, наверняка получше, чем их «полонез». Сяду и поеду, и они меня не догонят. Вот только они знали, где я живу. Значит, домой возвращаться нельзя. Поеду в банк, заберу свои сбережения и исчезну в неизвестном направлении. Залягу на дно в Торуне или в Варшаве, у Магды. Вернусь через несколько месяцев, когда все успокоится. Могло сработать, вот только они же будут искать меня у Магды. «А Оля? Что с ней будет?» – услышала я свой внутренний голос.

Я взяла сумку и вернулась к господам полицейским. Издалека, потому что боялась дохнуть на них, спросила, какие документы им нужны. Положила их на капот и отступила на два шага.

Пацан, который прикидывался полицейским, пытался завести со мной разговор и сыпал искрометными шутками. Сташек косился на меня подозрительно.

– Пожалуйста, подождите в машине, – сказал он мне и потянул второго к патрульному «полонезу».

Я подошла к своему «ниссану», открыла дверь со стороны водителя и обернулась в сторону патрульной машины. Издалека было видно, что напарники о чем-то спорили. Я стояла, опираясь на дверь, и чувствовала, что сейчас будут проблемы. Через пару минут пацан в полицейской форме подошел ко мне со знакомым устройством.

– Пани доктор, вы употребляли алкоголь?

– Вы что, в такое время? Это же не шутки.

– Не могли бы вы дохнуть сюда?

– Да, конечно! Чего вы от меня хотите? Я еду в аптеку за лекарствами и к врачу в больницу.

– Пани доктор, это не от меня зависит. Мой напарник настаивает.

Я взглянула на пацана, а потом на того напарника, важного как султан, который стоял, опираясь спиной на патрульную машину, и разглядывал мои документы. Что-то не похоже, чтобы он штраф выписывал. «А, значит, ты тут у нас главный», – подумала я, глядя на Сташека.

– А если я откажусь?

– Тогда мы вынуждены будем отвезти вас на анализ крови.

– Значит, выхода у меня нет.

– Что?

– Какой я там должна штраф заплатить? Четыреста злотых?

– Пятьсот, но мы сейчас не о том…

– Знаю, что не о том. А не могли бы вы попросить вашего напарника ко мне подойти, хочу с ним с глазу на глаз поговорить. Пожалуйста. – Я взмахнула ресницами. С моими морщинами и мешками под глазами выглядело это, наверное, жалко, но подействовало. Пацан пошел за своим «шефом», и через пару минут тот уже стоял передо мной.

– О чем пани хочет поговорить? – поинтересовался он тоном «большой шишки».

– Пан полицейский, сержант, как к вам обращаться? – спросила я, отсчитывая перед ним сотенные купюры. – Я очень спешу. Штраф составляет пятьсот злотых – вот, я готова выплатить его без возражений.

Я отсчитала уже восьмую купюру, немного помедлила и протянула Сташеку солидную пачку соток.

– Можно мне уже ехать?

– Пятьсот – это только за превышение скорости, а у вас еще и правый габарит не работает, и, мне кажется, пани без ремня безопасности ехала, – ответил он со злобной улыбкой, забирая у меня деньги.

– Что… – я прикусила язык. Набрала полную грудь воздуха и отсчитала еще пару соток. – Да, конечно, – шумно выдохнула я и протянула ему стопку денег. – Теперь мне можно ехать?

– Да, счастливого пути, пани доктор! – ответил он с лучезарной улыбкой, вернул мне документы и пошел себе с моей тяжко заработанной тысячей. Деньги, отложенные на черный день, таяли все быстрее.