Арбузный король - Дэниел Уоллес Страница 35

Я подошел к комоду и выдвинул один из ящиков: пусто. Но уже в следующем ящике я нашел листок бумаги, исписанный с одной стороны. Я присел на матрас и начал читать:

И было сказано, что родится дитя и это будет мальчик. Многие бедствия постигнут вас до его рождения, но еще худшее ждет вас вскоре после его явления на свет.

Как можно узнать этого ребенка?

У него не будет ни отца ни матери, и ему будет неведомо его настоящее имя. Мертвый для вас, он тем не менее останется жив.

Что случится потом с этим мальчиком?

Он покинет вас и заберет с собой все принадлежащее вам. Ваши поля испепелятся под безжалостным солнцем, и ничто не произрастет на них.

А что будет с нами?

Тяжелые времена закалят вас, укрепят ваш дух, и терпение принесет вам награду. Ибо однажды истинный король вернется. Приволакивая ногу, юный король явится к старейшинам и попросит их о помощи, ибо он не будет знать, кто он есть на самом деле.

Мы должны избрать его по всей форме?

Хотя всем и так будет известно, кто он такой, вам следует провести церемонию. И хотя нет чести выше этой, сам король может оказаться последним, кто осознает это в полной мере. Поэтому до начала фестиваля за ним должен следить каждый из членов общины, не позволяя ему удаляться от города. Нужно сделать так, чтобы он выглядел привлекательно, и еще до коронации его должны повидать все женщины города, ибо на закате солнца одна из них станет его возлюбленной. Он выберет наименее вероятную из кандидатур в королевы и поместит свое семя в ее лоно. Таким образом он возвестит о начале новых времен. Поля ваши вновь станут изобильными, и вы вернете свое прежнее место под солнцем этого мира.

А что нам следует делать до той поры?

Ждите и рассказывайте друг другу эту историю.

По прочтении этого текста мне стало нехорошо. Я начал задыхаться. Что за чертовщина? Анна ни о чем таком мне не говорила. Надо поскорее выбираться отсюда. Я выбежал из дома, пересек лужайку, сел в машину и поехал обратно к центру города. Там я остановился. Улицы были тихи и пустынны. Я даже затаил дыхание. И тут я заметил старика, сидевшего под навесом у входа в лавку. Я спросил его, где тут можно остановиться на пару дней, и он, помимо всего уже рассказанного мною выше, сообщил мне адрес миссис Парсонс, чей дом находился всего в паре кварталов. Практически всё здесь находилось в паре кварталов от чего-нибудь другого. Население городка вряд ли превышало тысячу человек. Мрачноватая тишина висела над Эшлендом, казавшимся двухмерной черно-белой моделью населенного пункта, единственной реальной, цветной фигурой на фоне которого был я. Так мне тогда показалось, однако я был не прав: в городе нашлись и другие весьма колоритные личности.

Я доехал до дома миссис Парсонс и постучал в дверь. Прошла безответная минута, и я постучал вновь. Наконец дверь открыла пожилая леди, которая при виде меня сперва вытаращила глаза, а затем расплылась в улыбке.

— Боже мой! — произнесла она с радостным изумлением. — Да ты прямо красавец!

— Э-э, спасибо, — сказал я, никогда прежде не слыхавший столь лестных отзывов о своей персоне. — Вы хотите сказать…

— Я только хотела сказать, что вы хорошо выглядите, — сказала она, продолжая таращить глаза. — Мужчинам обычно не нравится, когда их называют красавцами, даже если это чистая правда. Я все понимаю. Извините за неудачное выражение, однако в моем возрасте такие вещи объяснимы. Это одна из немногих старушечьих привилегий. Не желаете войти?

— Да, — сказал я. — Собственно говоря, я хотел…

— Хотел снять здесь комнату, не так ли? — подхватила она, впуская меня в полутемную прихожую, облицованную широкими досками, сучки в которых походили на глаза наблюдающих за нами чудовищ.

— Да, — сказал я. — Думаю провести у вас некоторое время, Я приехал, чтобы…

— Люси! — крикнула старуха.

Откуда она знала?! Я слышал удары своего сердца в грудную клетку, совпадавшие по ритму с быстрыми шагами в соседней комнате. Я успел подумать: «Выходит, она не умерла. Неужели в этом и есть загадка и именно за этим меня прислала сюда Анна? Неужели она провела здесь, в этом доме, последние восемнадцать лет?» Я поверил в это всего лишь на мгновение, как однажды — через три дня после смерти Эдмунда — на мгновение поверил в то, что вижу своего деда за рулем проезжавшего автомобиля, и это заставило меня бежать вдоль дороги, заглядывая в боковое окно, пока я не убедился в своей ошибке.

— Люси! — повторила старуха, и в проеме двери показалось лицо молодой негритянки, смотревшей на нас глазами испуганной антилопы.

У нее были короткие черные волосы, плотно прилегавшие к идеально круглому черепу. Губы ее были темно-оранжевыми, а кожа напоминала цветом опавшие листья, но при этом была гладкой, как поверхность воды в безветренный день. Она была молода, примерно моего возраста.

— У нас сегодня симпатичный гость, взгляни на него, — сказала хозяйка. — Как по-твоему, можно его назвать красавцем? Или он просто симпатичный? По мне, так слово «красавец» звучит лучше, как ты считаешь?

— Миссис Парсонс, — смущенно пробормотала девушка, улыбаясь и опуская глаза.

Но в ее коротком взгляде я успел уловить положительную оценку. Моя оценка была аналогичной, для чего мне хватило той же самой доли секунды. За это время, конечно, я не смог охватить взглядом ее всю, но общее впечатление сложилось мгновенно. Я только понял, что она прекрасна, а затем уже в замедленном темпе оценил ее глаза, ее губы, ее плечи — и далее книзу.

— Я полагаю, нужно вытереть пыль в комнате, прежде чем показывать ее гостю, — сказала миссис Парсонс. — Хотя, возможно, его это не раздражает. Или — случается и такое — он даже любит пыльные помещения. На всех ведь не угодишь. Может статься, кому-то нравится пыль.

— Меня она не раздражает, — сказал я.

— Тем не менее поработай, Люси, — сказала она. — Пройдись тряпкой здесь и там, от тебя не убудет.

— Да, мэм, — ответила девушка.

Миссис Парсонс покачала головой, глядя на нее.

— Почему ты при посторонних всегда называешь меня «мэм»? Она разговаривает со мной совсем не так, когда мы одни, — конфиденциальным тоном сообщила, оборачиваясь ко мне, миссис Парсонс. — В отсутствие посторонних здесь командует она.

Хозяйка дома рассмеялась, а Люси, залившись краской, взбежала по лестнице.

— Она — мои руки, мои ноги и большая часть моих мозгов, — сказала миссис Парсонс. — К тому же на нее приятно смотреть. Как и на вас. Если честно, это главная причина, почему я ее держу: она напоминает мне, как это здорово — быть молодой и красивой. Проходите, присаживайтесь. Дайте мне взглянуть на вас.

Мы уселись в ее пыльной гостиной; жалюзи были опущены, не пропуская внутрь солнечного света.

— Итак, — сказала она. — откуда вы прибыли?