Прелестные создания - Трейси Шевалье Страница 35

Поэтому мы с мистером Баклендом по большей части оставались одни. Хотя мы были поглощены только поисками антиков, наше столь частое совместное пребывание оказалось чрезмерным даже для жителей Лайма. В конце концов нас захлестнули городские сплетни, подпитываемые, я в этом уверена, Адмиралом Антиком. В течение нескольких лет после оползня, который едва не убил его и меня и засыпал первого крокодила, он оставил меня в покое, но ему никак не удавалось найти самому целый крокодилий скелет, и он по-прежнему не прочь был шпионить за моими занятиями. Как только я начала выходить на охоту с мистером Баклендом, Адмирал Антик взревновал. Он часто отпускал ехидные замечания, когда проходил мимо нас по берегу, позвякивая своей лопатой но скальным уступам.

— Что, развлекаетесь здесь вдвоем? — цедил он, бывало, сквозь зубы. — Наслаждаетесь уединением?

Мистер Бакленд ошибочно принимал внимание Адмирала Антика за интерес к найденным нами окаменелостям и спешил показать ему их, озадачивая его научными терминами и своими гипотезами. Адмирал Антик переминался с ноги на ногу, чувствуя себя не в своей тарелке, а потом насмешливо ухмылялся мне, найдя предлог для того, чтобы убраться. Вприпрыжку удалялся он по пляжу, готовый рассказывать всем и каждому, что видел нас вместе.

Я не обращала внимания на разговоры, но однажды мама услышала, как кто-то назвал меня шлюхой. Она отправилась прямо к Церковным утесам, где мы с мистером Баклендом высвобождали челюсть крокодила.

— Собирай свои вещи и ступай со мной, — велела мне она, пропуская мимо ушей приветствие мистера Бакленда.

— Но, мама, у нас осталось только полчаса на выкапывание, пока сюда не доберется прилив. Смотри, здесь же видны все зубы.

— Марш домой. Делай, что говорю. — Мама заставила меня почувствовать себя виноватой, пусть даже я ничего не сделала. Я быстро встала и отряхнула юбку от грязи. Мама испепеляла взглядом мистера Бакленда. — Я не хочу, чтобы вы оставались здесь наедине с моей дочерью. — Никогда я не слышала, чтобы она так грубо разговаривала с джентльменом.

К счастью, мистера Бакленда не так легко было оскорбить. Возможно, из-за того, что он не так ее понял, потому что был не таким человеком, чтобы думать так же, как жители нашего городка.

— Миссис Эннинг, мы нашли великолепнейшую челюсть! — вскричал он. — Вот, потрогайте зубы, они ровные, как зубья в расческе. Обещаю вам, Мэри не потратит из-за меня времени даром. Мы с ней стоим на пороге грандиозного научного открытия!

— Мне нет никакого дела до ваших научных открытий, — проворчала мама. — Мне надо думать о репутации своей дочери. Наша семья и так достаточно натерпелась. Нам ни к чему, чтобы ее перспективы пошли прахом из-за джентльмена, который не думает ни о чем другом, кроме как о том, что он может ее поиметь.

Мистер Бакленд повернулся и посмотрел на меня так, словно никогда раньше не думал обо мне подобным образом. Я вспыхнула и ссутулила плечи, чтобы скрыть свои груди. Потом он уставился на собственную грудь, словно внезапно решил пересмотреть свое поведение. Это выглядело комично.

Мама начала пробираться обратно по пляжу, огибая лужи.

— Пойдем, Мэри, — бросила она через плечо.

— Подождите, мэм, — окликнул ее мистер Бакленд. — Пожалуйста. Я глубоко уважаю вашу дочь. Никогда не захотел бы испортить ее репутацию. Проблема состоит в том, что мы остаемся с ней наедине? Если так, то ее легко уладить. Я найду для нее компаньонку. Если я спрошу об этом в «Трех чашах», они, уверен, смогут нам кого-нибудь предоставить.

Мама остановилась, но не обернулась. Она думала. Да и я тоже. Мамины слова пробудили у меня мысль обо мне самой, которую я никогда по-настоящему не обдумывала. У меня были перспективы. Мною мог заинтересоваться джентльмен. Возможно, я не навсегда обречена на бедность и нужду.

— Хорошо, — сказала она наконец. — Если с вами нет мисс Элизабет или меня, вы берете с собой кого-нибудь еще. Пойдем, Мэри.

Я подняла свою корзину и молоток.

— Но как же быть с этой челюстью, Мэри? — Мистер Бакленд выглядел слегка обезумевшим.

Я шагнула обратно, чтобы взглянуть ему в лицо.

— Попытайтесь сами, сэр. Вы долгие годы собираете окаменелости, так что во мне не нуждаетесь.

— Но я нуждаюсь, Мэри, нуждаюсь!

Я улыбнулась. Покачивая корзиной, повернулась и последовала за мамой.

Вот как Фанни Миллер вернулась в мою жизнь. Когда мистер Бакленд зашел за мной на следующий день, за спиной у него вертелась Фанни, выглядевшая такой же жалкой, как кучер под дождем. Она не сводила глаз со своих туфель, шаркая ими по булыжникам Кокмойл-сквер, чтобы отчистить их от грязи. Подобно мне, она превратилась в юную женщину с правильным овалом лица, которое было обрамлено поношенной шляпкой, отделанной голубой лентой под цвет ее глаз. Несмотря на вполне затрапезный вид, она все же была такой хорошенькой, что мне захотелось отвесить ей пощечину.

Но мистер Бакленд, казалось, не замечал ни ее внешнего вида, ни холодных взглядов, которыми мы с ней обменялись.

— Вот, как видите, — сказал он, — я раздобыл для нас новую компаньонку. Она работает на кухне в «Трех чашах», но там сказали, что смогут отпускать ее на те несколько часов, пока длится отлив. — Он так и сиял, явно очень довольный собой. — Как вас зовут, сударыня?

— Фанни, — произнесла она таким тихим голосом, что я усомнилась, чтобы мистер Бакленд вообще ее расслышал.

Я вздохнула, но поделать ничего не могла. После всей той суеты, которую подняла мама ради того, чтобы он нашел кого-нибудь, кто сопровождал бы нас в наших пляжных вылазках, я не могла сетовать на его выбор. Мне придется просто смириться с нею, а ей со мной. Фанни, разумеется, так же мало радовалась, как и я, тому, что ей придется идти вместе с нами на взморье, но она нуждалась в работе и готова была делать все, если ей заплатят.

Мы снова пошли к тому месту в Церковных утесах, где обнаружили челюсть, а Фанни тащилась позади. Когда мы принялись за работу, она уселась в сторонке, перебирая камни у себя под ногами. Может быть, ей по-прежнему нравились блестящие камешки. Она выглядела такой испуганной, что я едва ли не жалела ее.

То же испытывал и мистер Бакленд. Возможно, он считал, что праздность — это то зло, которого каждый хотел бы избежать. Увидев, что она играет с камешками, он подошел к ней, чтобы поговорить о «логике земли», как он любил называть геологию.

— Послушайте, Фанни, так? — сказал он. — Хотите, скажу вам, что это за камни, которые вы раскладываете? По большей части то, что у вас здесь имеется, это известняк и кремень, но вон тот красивый белый камень — это кварц, а коричневый с полоской — песчаник. Вдоль этого берега залегают несколько слоев скальных пород, вот, смотрите. — Он поднял палочку и нарисовал на песке разные слои гранита, известняка, сланца, песчаника и мела. — По всей Великобритании, да и на континенте тоже, мы обнаруживаем эти пласты горных пород, почти в том же порядке. Разве это не удивительно? — Не дождавшись от Фанни никакого ответа, он сказал: — Может, вы хотели бы подойти и посмотреть, что мы выкапываем?