Смерть в Сонагачи - Рижула Дас Страница 35
Смерть в Сонагачи - Рижула Дас читать онлайн бесплатно
Она улыбнулась, давая понять, что ее история подошла к концу, и положила руку ему на бедро. На этот раз мистер Рэй не возражал, хотя периодически отвлекался, чтобы глотнуть виски. Поначалу Лали пыталась удержать его в постели, вызывающе настаивая на внимании, но вскоре подстроилась под несвязный, обрывочный характер их встречи. При всей своей бесстрастности он оказался достойным любовником, относился к Лали как к диковинке, объекту, требующему изучения, но по большому счету это мало что значило. Однако она заметила, что всякий раз, когда она пыталась верховодить, мистер Рэй как будто находил это забавным и позволял ей проявлять инициативу, но ненадолго, чтобы затем подчинить ее, иногда с излишним рвением. После нескольких раундов этих схваток Лали сдалась, стала полностью покорной, отзывчивой и податливой.
Когда игры закончились и мистер Рэй захрапел, лежа на спине, Лали села рядом с ним, вытянув ноги. Еще недавно она и подумать не могла о том, чтобы провести ночь в таком шикарном месте. Сколько же стоит ночь в этом номере? Пять тысяч? Десять? Пятнадцать? Она посмотрела на немолодого спящего мужчину — его грудь мягко вздымалась под одеялом — и попыталась представить, насколько богатым нужно быть, чтобы спускать такие суммы на ночные забавы. Большинство девушек, которых она знала, не зарабатывали столько и за месяц. Ей стало интересно, сколько зарабатывала Мохамайя, бывала ли она когда-нибудь в номере дорогого отеля, думала ли про своих детей, когда перед ней выставляли горы изысканных блюд. С момента убийства мысли Лали постоянно возвращались к этой молодой женщине, едва ей знакомой, и каждый раз ее охватывал гнев. Никто лучше нее не знал, что на месте Майи могла оказаться любая из них. Да и она тоже. Для остального мира шлюхи Сонагачи были взаимозаменяемым товаром. И кого это волнует? Когда человек привыкает к большим деньгам, все то, что он может на них купить, становится мелким, бессмысленным.
Она бесшумно соскользнула на пол, заботливо поправив простыни на широкой спине мистера Рэя. Его очки опасно зависли на краю кровати. Лали осторожно подняла их и положила на тумбочку. На этот раз она налила себе более щедрую дозу виски. Мистер Рэй повернулся во сне, издавая приглушенный звук.
Она на цыпочках подошла к стеклянной стене, села на пол, обхватила колени, уткнулась в них подбородком и оглядела улицу внизу. Она всегда думала о Парк-стрит как о почти мифическом месте веселья и роскоши. Даже здешние проститутки могли похвастаться лучшей одеждой, прическами, деньгами и английскими именами. Однако в этот поздний час улица выглядела обшарпанной. С высоты пятого этажа открывался вид на потрепанные временем колониальные здания. Тем, кто приходил на Парк-стрит выпить вина и пообедать, было недосуг любоваться красотами прошлого.
Внизу темнели забранные ставнями витрины магазинов и дорогих ресторанов, посетители которых давно разошлись по домам. На тротуарах бездомные сворачивались в тугие клубки, укрывались газетами и шалями, пряча лица от шумного веселья пьяниц и завсегдатаев вечеринок, выходящих из отеля, в котором она находилась. Лали представила, как их крикливые голоса разносятся в ночной темноте, неуместные и одинокие, среди желтых такси, проползающих мимо в поисках пассажиров.
Дверь всегда была открыта. Висхал не стал стучаться, он просто вошел. Знакомый запах неизменно навевал на него легкую меланхолию. Внутри все выглядело как обычно. Ему стало интересно, выглядела бы квартира по-другому, если бы он когда-нибудь уехал далеко, чтобы учиться или искать работу, как делали многие в городе, где никогда не хватало рабочих мест для молодежи. Вернулся бы он изменившимся человеком, обзавелся бы парой глаз, которые видели и паутину, и желтушный свет, падающий на антикварную мебель? Дом его родителей был памятником общине, которая балансировала на грани исчезновения. Калькуттские парсы составляли убывающее меньшинство, и родительский дом, как и многие подобные дома, оставался последним бастионом культуры, которая, возможно, не переживет еще одно поколение.
Его мать и ее подруги, миссис Барвани, Мистри, Эдулджи и Дисуза, перекидывались в картишки, расположившись за маленьким кофейным столиком, все так же опирающимся на три ножки, как это было еще до его рождения. Он помнил эти долгие послеполуденные часы, переходящие в еще более долгие сумерки и вечера, когда женщины играли на смехотворно низкие ставки, мизерные, даже если сравнивать со стоимостью самых скромных колец на их пальцах. Ему потребовалось время, чтобы осознать: главное здесь — удовольствие от игры и ее неторопливое развитие, а не суммы выигрыша или проигрыша. Этим праздным женщинам никогда не приходилось зарабатывать на кусок хлеба, но их дни были заполнены заседаниями в бесчисленных комитетах, организацией выставок, клубных мероприятий, благотворительных акций — проще говоря, претворением идей в жизнь.
— Как ты, ма? В наши дни на Аташ Адаран [49] уже нет времени?
— О, тише, — мать отмахнулась от него, едва отрывая взгляд от своих карт. — Я — попечитель храма, и все время мира в моем распоряжении. Разве не сегодня по телевизору показывают Дипу?
Висхал кивнул, сомневаясь, что мать это заметит.
— Тогда включай скорей. Пападжи спит и вряд ли проснется к большим новостям.
Висхал прошел на кухню, разгрузил пакеты с продуктами в ее темные и непостижимые закрома. Как и все в этой домашней вселенной, антикварная кухня представляла собой ценный экспонат для музея ранних технологий и образцового содержания. Ему нравилось набивать ее экзотическими и дорогими предметами, которые он специально заказывал по каталогам. Нравилось воображать, что Ма Карримбхой ценит такие усилия, даже если никогда не признается в этом.
Он вернулся в гостиную, плюхнулся в мягкие глубины дивана и включил телевизор, отрегулировав громкость до терпимого уровня. Дипа появилась на экране.
— О, я вас умоляю, — фыркнула ее собеседница, Видья Дехеджа. — Все эти бордели, «Голубой лотос» и… и… «Нанда Ранир Бари»… у всех есть техкханы [50], где они прячут несовершеннолетних девочек во время рейдов.
— Хорошо, мисс Дехеджа, так вы говорите, что в этих борделях вовсю идет торговля несовершеннолетними девочками?
— Безусловно. Любой, кто говорит обратное, лжет. Но, конечно, напрашивается вопрос: кто за всем этим стоит? Торговля людьми — глобальное явление, и давайте скажем прямо, что многие извлекают из нее выгоду, даже те, кто заявляет, что хочет покончить с этим злом.
— Я полагаю, — вмешался телеведущий с самодовольной улыбкой, — это прямой вызов вам, мисс Дипа Мархатта.
— Саморегулируемый совет Коллектива с 1995 года проводит серьезную работу, чтобы убедиться: ни одна женщина, занятая в Сонагачи, не находится там по принуждению и не является несовершеннолетней. Этими рейдами вы делегитимизируете их профессию, их право объединяться в профсоюзы и бороться за свои трудовые права. Члены совета потратили годы и с трудом заработанные ресурсы на то, чтобы организовать сканирование костей скелета, лично беседовали с каждой женщиной, чтобы удостовериться, что они достигли совершеннолетия и работают там по собственному выбору.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments