Дорога перемен - Джоди Пиколт Страница 35

Когда я повзрослела, то попыталась понять, что же интересно отцу. Я рылась в ящиках его стола в кабинете, где лежали таблицы, чертежи и тому подобное. Я украла у него кассету с песнями китов и слушала ее на своем плеере. Однажды я целую неделю потратила на то, чтобы найти в словаре все слова, которые не поняла в написанной им статье. Когда он вернулся из командировки, то заметил, что я лазила в его ящиках, и позвал меня в кабинет. Он положил меня к себе на колено и отшлепал. Мне было двенадцать.

Я вспомнила тот период, когда пыталась найти, что еще могло бы привлечь его внимание. Я наблюдала, как он общается с мамой. Надеялась увидеть ее — любовь! — но выглядела она как-то странно. Они жили под одной крышей и могли за целый день не сказать друг другу ни слова. Я пыталась придумать, что же сделать, чтобы он меня заметил. Носила слишком узкие юбки. Настояла на том, чтобы ходить в школу накрашенной. Попросила старшую сестру подруги купить мне сигареты и оставила пачку прямо на стопке с учебниками, так, чтобы отец обязательно увидел, но он так ничего и не сказал. Закончилось все тем, что мама целый месяц не выпускала меня из дома.

Лишь однажды, насколько я могу вспомнить, отец при мне выглядел командиром. Когда мне было пять лет, мы всей семьей отправились на Бермуды — отец по работе, мы с мамой отдохнуть. Мы посетили много достопримечательностей, жарили на пляже хот-доги… Однажды мы все вместе на арендованном судне выплыли в море записать песни китов. Мама держалась за поручни, а я держалась за маму. Папа бегал по судну, отдавая распоряжения людям, которые у него работали, сменить курс и увеличить скорость на сколько-то узлов. На мгновение он замер на носу корабля с биноклем, а когда увидел то, что искал, — широко улыбнулся. Раньше я никогда не видела, чтобы он так улыбался. Я испугалась и уткнулась маме в бок…

Без Хадли мне в саду делать нечего. Дядя Джоли уехал с Сэмом в город, а как зовут остальных работников, я не знаю. Они вежливы со мной, но у них нет времени на разговоры.

Я бесцельно брожу по саду и, к своему изумлению, в промышленной части, где яблоки выращивались на продажу, натыкаюсь на маму. На маму, которая ничего не знает о сельском хозяйстве и никогда им не интересовалась. В такой день не до работы.

— Чувствуется, что жара прямо окутывает тебя, верно? — произносит она, завидев меня. — Одной только жары достаточно, чтобы испытать желание вернуться в Калифорнию.

Она сидит, прислонившись спиной к дереву, — я точно знаю, что его недавно опрыскали, поэтому ее красивая хлопчатобумажная юбка будет пахнуть цитронеллой. Однако я об этом умалчиваю. Поздно уже.

— И где ты пряталась в этом удивительном филиале «Клаб Меда»? [5]

— А чем здесь заняться, а? Раньше я работала с Хадли, но сегодня он меня игнорирует. — Я стараюсь, чтобы мой голос звучал беспечно. — Сэма нет, и он возомнил себя большой шишкой.

— Прошу тебя, — просит мама. Она откидывает голову назад, подставляя лицо легкому ветерку. — Не упоминай его имени.

— Сэма?

— Мужчины — дураки. Сплошная бестактность. К тому же они грубы… — Она потирает шею правой рукой. — Настолько грубы, что не передать. Сегодня утром я была в ванной, а ты ведь знаешь, что там нет запоров. Догадайся с трех раз, кто вошел туда, когда я мылась в душе. И у него хватило наглости встать перед зеркалом и намыливать лицо пеной для бритья, пока я не сказала: «Прошу прощения…» Когда я это говорю, он поворачивается — поворачивается! — и смотрит на меня. И еще начинает злиться и кричать, что он не привык к обществу женщин, которые полжизни проводят в ванной.

Мне кажется это смешным.

— Он тебя видел?

— Разумеется, видел.

— Нет, — настаиваю я, — он тебя действительно видел?

— Откуда мне знать? Да и какая разница?

— Дядя Джоли говорит, что на самом деле Сэм отличный предприниматель. Он в три раза увеличил доход с сада, когда его отец перестал вмешиваться в дело.

— Возможно, он и отличный предприниматель, мне все равно, только хозяин из него ни к черту!

— Откровенно говоря, нас сюда никто не приглашал.

— Не в этом дело.

Мне хочется спросить, в чем же тогда дело, но я решаю промолчать.

Мама встает и начинает поправлять юбку. Цитронелла. Похоже, она ничего не чувствует.

— Что скажешь?

Как я понимаю, она порылась в шкафу, который стоит в комнате, где она спит, в комнате матери Сэма, поскольку вещей она с собой во Флориду не брала. У женщин оказались разные размеры; и большинство вещей мама носила, подпоясавшись ремнем Сэма, в котором проделала еще одну дырочку.

— Мама, — спрашиваю я, — почему вы с Сэмом недолюбливаете друг друга? Ты же его слишком мало знаешь.

— Достаточно. Мы с Сэмом выросли с этими стереотипами, понимаешь? В Ньютоне мы смеялись над ребятами из технических училищ, которые не смогли поступить в колледж, даже в государственный. Мы не могли понять, как можно выйти из училища обычным механиком или плотником и гордиться этим. Ты же понимаешь, как важно получить хорошее образование! Никто не отрицает, что Сэм Хансен смышленый малый. Но похоже, что выше головы он не прыгнет… — Мама обводит рукой раскинувшиеся перед ней гектары — зеленые, бескрайние, усеянные плодиками ранних яблок. — Если он так умен, то почему довольствуется тем, что целый день водит трактор?

— Он не целый день на тракторе, — возражаю я. — Ты даже не ходила по саду. У них тяжелая работа! В едином ритме, понимаешь? Сезон за сезоном. Ты бы так не смогла.

— Конечно, смогла бы. Просто не хочу.

— Ты все время лезешь в бутылку. Хочешь честно? — Я переворачиваюсь на живот и вдыхаю запах клевера. — Я думаю, ты не поэтому не любишь Сэма. Моя теория заключается в том, что ты недолюбливаешь его потому, что он невероятно счастлив.

— Это просто смешно!

— Он точно знает, чего хочет, идет к своей цели и добивается ее. Возможно, ты не к этому стремишься, но он все равно на шаг впереди тебя. — Я пристально смотрю на маму. — И это сводит тебя с ума.

— Благодарю вас, доктор Фрейд. — Мама садится на траву и подтягивает колени к груди. — Я приехала сюда не к Сэму. Я приехала сюда к Джоли. Нам здорово вместе.

— И что теперь?

В ответ она начинает запинаться:

— Побудем здесь немного. Побудем и кое-что осмыслим, а потом примем решение.

— Другими словами, — подытоживаю я, — ты понятия не имеешь, когда мы уезжаем.

Мама бросает на меня предостерегающий взгляд, говорящий о том, что она еще в силах наказать меня.

— К чему этот разговор, Ребекка? Ты скучаешь по отцу?

— С чего ты взяла?

— Не знаю. Скажи мне, когда соскучишься. Я имею в виду, он все-таки твой отец. Это естественно.