В осколках тумана - Сэм Хайес Страница 35

— Знаю я таких, как вы, — заявляет она наконец. — Сначала мужа выгнали, а теперь и нас хотите.

Она плюет на пол и тащит к двери Грэдина. Момент выбран крайне удачно, потому что на пороге стоит Марри. Он все слышал.

— Эй, что здесь происходит? — На его лице написано удивление, как будто он и в самом деле не понимает.

— А, обычное дело, — отмахиваюсь я. — Подростковые истерики. Гормоны. Вообще-то я выкидываю их на улицу. У них нет дома, а их родители — жестокие уроды. Короче, ничего особенного.

Я больше не сдерживаю слез.

— Ты сказала, что им придется уехать? — Марри протягивает мне салфетку и забирает у меня нож. — Позволь, я сам этим займусь. А то опять порежешься.

Марри не зря интересуется судьбой подростков из Нортмира. Он думает, что я попрошу его остаться, чтобы защищать нас.

Я набираю воду в большую кастрюлю и ставлю на плиту.

— Разве у меня есть выбор, Марри? Я должна вернуться домой ради детей. Кроме того, мне пора на работу. — Я чуть было не добавила: «Ведь теперь я мать-одиночка», но вовремя сообразила, что нарвусь на ядовитое замечание. — Не мог бы ты резать лук помельче? А то Флора не станет есть.

Мы будто переносимся назад, в прежнюю жизнь, рядом из-за игрушки ссорятся дети, в кухне пахнет глаженым бельем и соусом для спагетти, а мы болтаем о всяких мелочах.

— Как в старые добрые времена, да? — улыбается Марри, а я отворачиваюсь, чтобы скрыть слезы, которые опять тут как тут.

Со звоном бросаю ножи и вилки на старый кухонный стол, который с незапамятных времен стоит в Нортмире.

— Послезавтра я возвращаюсь в Или. Устала мотаться туда-сюда. Устала всем угождать. Мне нужно навещать маму в «Лонс», а оттуда гораздо ближе. Кроме того, Флора ходит в балетную студию, Алекс в бассейн…

— Спокойно, спокойно! — Марри откладывает нож. — Мы живем раздельно, но я по-прежнему несу часть ответственности за детей. Ты же знаешь, что я готов тебе помогать.

«Почему ты не убедил меня в этом полгода назад?» — хочется заорать мне, но в кухню входит Алекс, и я сдерживаюсь.

— Проголодался? — обращаюсь я к сыну и поворачиваюсь к Марри: — Вытащи оттуда Дэвида. Это все, о чем я прошу, Марри.

Мы смотрим друг на друга. Марри упорствует в своей вере, что у нас есть шанс.

— Хотя бы ради мамы, чтобы он продолжил ее лечить. Кроме того, если ты забыл, в прошлом у нас не очень хорошо получилось изображать счастливую семью.

Я тут же жалею о своей грубости. Затыкаюсь и раскладываю салфетки, пытаясь успокоиться. Даже Марри не заслуживает такого отношения.

— Так ты хочешь, чтобы я остался его адвокатом? — Во взгляде его недоверие.

Чтобы избавиться от чувства вины за свою грубость, ожесточенно вспоминаю о ящиках с пивом, о бесчисленных бутылках из-под виски, о нескончаемых одиноких вечерах. Затем думаю о последней встрече с Дэвидом. Похоже, он не собирается ничего менять и, как ни странно, вполне доволен, как Марри ведет его дело.

— Нет, Марри. Я вовсе не хочу, чтобы ты оставался адвокатом Дэвида. Глупая идея. — Я набираю в стакан воды. Никаких других напитков в доме нет.

Марри косится на стакан, прекрасно понимая, на что я намекаю. Затем бросает взгляд на часы, и тут уж я понимаю его намек — в ближайший магазин он еще успеет.

— Я считаю, чем быстрее Дэвид найдет…

— Хорошего юриста?

— Нет, Марри. Другого юриста.

Он снова смотрит на часы.

— Закрыто, — говорю я.

— Что?

— Магазин уже закрыт. Ближайшая выпивка в получасе езды отсюда, если, конечно, ты не собираешься переплачивать в пабе или вламываться к соседям. (Марри молчит, и это кажется мне хорошим знаком.) Послушай, Дэвиду нужна помощь. Любой разумный судья с ходу разберется, что обвинение абсурдно. Дэвида ждут его пациенты.

Мы с мамой.

— Я подам апелляцию, — резко бросает Марри.

Так он не собирается воспользоваться возможностью и передать дело другому адвокату? Ведь вряд ли он получает от него удовольствие. Хочет угодить мне? Но на кону стоит нечто гораздо большее, чем моя благосклонность. В чем же причина? Господи, как все запуталось. Я закрываю глаза и молчу. Он тоже молчит. Не знаю, как долго мы так стоим. В чувство меня приводит шипение — это закипевшая вода выплеснулась на плиту из кастрюли с картошкой. Я открываю глаза, делаю глубокий вдох и понимаю, что все это время мы держались за руки.