Девочка-беда. или Как стать хорошей женщиной - Диана Чемберлен Страница 34

В кошельке у нее недоставало двадцати долларов, и Лейси, кажется, знала, кто их взял. Они с Нолой начали осуществлять свой план по присмотру за Маккензи по новому расписанию, и по дороге к дому Нолы Лейси сделала пару остановок, а девочка оставалась в машине. Она заехала в банк, где разменяла чек в сто долларов на наличные, а потом остановилась у магазина «7-Eleven» [1], чтобы взять себе чашку кофе и пончик для Маккензи. В магазин она взяла с собой одну из двадцаток, а остальные оставила в кошельке в машине. Сдачу с двадцати долларов она сунула в карман. И только позже, в тот день, когда заехала пообедать, она заметила, что в кошельке только три двадцатки.

Сердце у нее упало, когда она обыскивала кошелек в надежде обнаружить недостающую двадцатку. Как бы там ни было, у нее не было доказательств, что деньги взяла Маккензи, и она пока не знала, с какого конца подступиться к этой ситуации.

По дороге домой в тот вечер Маккензи сидела в машине как всегда замкнутая и необщительная, а Лейси обдумывала, каким образом поднять тему пропажи. Она могла бы просто заявить:

– Я получила в банке пять двадцатидолларовых купюр, взяла с собой одну в магазин, а в обед обнаружила, что в кошельке осталось только три.

Или могла бы заключить с Маккензи сделку:

– Из моего кошелька пропали двадцать долларов. Если завтра они появятся, я все прощу.

Но дело было в том, что она боялась сказать об этом Маккензи. Трусиха, ругала она себя. Отношения между ними и так не складывались, и она боялась, что они ухудшатся. Она предупредит Клея и Джину, чтобы они следили за кошельками. Она тоже будет постоянно носить кошелек с собой. И она будет давать Маккензи определенную сумму. Ей это не приходило в голову раньше. Конечно. Девочке нужны свои деньги.

Она знала, как поступила бы ее мать в подобной ситуации. Она бы сказала что-нибудь вроде:

– У меня из кошелька пропало двадцать долларов. Я думаю, кому-то они были нужнее, чем мне. Я надеюсь, что этот кто-то в будущем просто попросит их у меня, вместо того чтобы брать.

Это было бы так типично для воспитательного стиля Анни О’Нил, мягкого и слегка безалаберного. Но Лейси не была похожа на свою мать. Ей надо найти собственный подход, и прямо сейчас.

Опасность заключалась в том, что Бобби Ашер был вором. Он воровал деньги у нее и у Джессики. Он воровал датский рулет в магазинчике на углу, когда ему хотелось перекусить, и Лейси жалела пожилого подслеповатого продавца за прилавком, который не догадывался, что его обворовывают. Лейси также видела, как Бобби воровал мелочи: от сигарет из пачки, лежащей на столе в ресторане, до крупных вещей, вроде доски для плавания, выставленной в витрине магазина. В кражах он был мастером на все руки, и, подобно тому как Лейси унаследовала от своей матери склонность к неразборчивым половым связям, Маккензи, вероятно, унаследовала от своего отца склонность к воровству.

Да уж, Бобби был проблемным парнем. Ну почему Лейси так влекло к нему? Помнится, в юности она мечтала о нем по ночам, грезила о нем днем и ночью. Лейси бы сделала для него все, о чем бы он ни попросил, и у нее так сильно ныло в груди всякий раз, когда она видела его с Джессикой.

Может, Джессика поступала мудро, не впуская Бобби в жизнь Маккензи. И все-таки он был отцом девочки. Даже Рик, сама консервативность, считал, что ему следует рассказать о ней. И Лейси собиралась это сделать. Возможно, он поймет Маккензи лучше, чем она. В худшем он, наверное, просто не заинтересуется тем, что у него есть ребенок. В любом случае, однако, ему пора узнать, что у него есть дочь.

В тот вечер, когда она обнаружила пропажу денег, Лейси, сидя в спальне с телефоном на коленях, стала обзванивать справочные бюро. Телефонистка сообщила ей, что в Ричмонде и окрестностях живет несколько Робертов Ашеров, и Лейси записала их телефоны. Первый, до которого она дозвонилась, оказался кузеном Бобби.

– Он живет недалеко от меня, вниз по улице, – ответил кузен и дал ей телефон Бобби, вот так просто.

Лейси хотела спросить у него «Каким он стал? Он употребляет наркотики?». Но единственный вопрос, который она смогла вымолвить, был:

– Как к нему лучше обратиться? По имени? Бобби?

– Конечно, – засмеялся кузен. – Не переживайте.

Закусив губу, Лейси взглянула на номер, который он ей дал. Маккензи сидела у себя в комнате, обмениваясь посланиями по электронной почте с друзьями в Финиксе. Рани спала, а Джина с Клеем внизу, в гостиной, смотрели какой-то фильм. У Лейси было время, необходимое для звонка. Все, что ей теперь нужно, – это смелость и нужные слова.

Она набрала номер. Звонок прозвонил семь раз, и Лейси уже пыталась сформулировать послание для автоответчика, как вдруг трубку подняли.

– Привет, – ответил он, немного задыхаясь.

– Это Бобби? – спросила она.

– Да. Кто это? – Она бы не узнала его голос. Это был голос мужчины, а не подростка, которого она когда-то знала.

– Я не знаю, помнишь ты меня или нет, – начала она. – Это Лейси О’Нил, и я…

– Лейси? – удивился он. – Вот это послание из прошлого! Как ты поживаешь, девочка?

Ей стало легче от того, что он вспомнил ее и что ей не придется напоминать о себе в дальнейшем разговоре. Он был пьян или обкурен так часто в то лето, что она не была уверена в том, что он сможет вспомнить хоть что-нибудь.

– Прекрасно. А ты?

– Я – хорошо, – голос его звучал громко и оптимистично. Она не помнила его таким. – Так как случилось, что я слышу тебя после стольких лет?

– Ну, – сказала она. – Дело довольно сложное, и я не уверена, что знаю, с чего начать. Но постарайся отнестись терпеливо к моим словам, ладно?

– Без проблем.

– Ты помнишь Джессику Диллард?

– Конечно. Я провел с ней целое лето. Как она поживает?