Записки паркинсоника - Лана Невская Страница 34

К двенадцати пришел дедушка, сменил меня, а я поехала на «Школу».

Сначала выступила Н. В. Федорова и рассказала о речевых нарушениях при БП. В сухом остатке – учите и рассказывайте вслух стихи, больше общайтесь с людьми и пойте протяжные народные песни.

Потом выступил представитель Института нервных болезней Иллариошкин, который долго рассказывал, что было предпринято генетиками для внедрения стволовых клеток при лечении БП. В остатке – ждать нам еще начала этого процесса лет пять или больше, но пока все на мышах.

В заключение – традиционный фуршет (очень неплохой), девичий квартет скрипачей играл приятные мелодии, а на выходе – на десерт, – всем вручили по симпатичной шоколадной лошадке и поздравили с наступающим Новым годом. Так что все было очень прилично и мило, но малосодержательно для меня: проблемы речи меня пока не очень волнуют, а в стволовые клетки верится с трудом, да и стоить такая операция будет столько, что не подступишься.

Еще один положительный момент этого мероприятия – пообщалась с женщинами из нашего «коллектива», с которыми были прошлый раз. Все очень симпатичные, интеллигентные люди, стаж болезни у них уже в районе 10 лет, поэтому у них я почерпнула нужных мне сведений больше, чем на «Школе».

Следующее занятие обещали провести в апреле, приурочив его к Всемирному дню борьбы с болезнью Паркинсона.

20 января 2014 года

Два дня назад мне позвонила подруга и сообщила, что она собирается в Боткинскую, на кафедру, к зав. кафедрой профессору Федоровой.

– Если хочешь – пойдем со мной, или могу тебя записать к ней на удобное для тебя время! – спросила она.

Я согласилась, и уже через день сидела под дверью на кафедре и ждала приема. Я пришла немного раньше, поэтому спокойно ждала прихода доктора. Ровно в 10.30 меня пригласили в кабинет.

Федорова просмотрела прошлые заключения специалистов с кафедры, у которых я была раньше, выписки из истории болезни и назначения, внимательно выслушала все мои вопросы, развеяла некоторые сомнения. Наталья Владимировна назначила мне более сильные, чем Проноран, препараты. Вернее – препараты другого спектра действия. Раньше мне пытались стимулировать выработку собственного дофамина, а теперь уже будут давать его дополнительно в форме таблеток – так я поняла.

Также я поучила дополнительные рекомендации по лечению позвоночника и отеков на ногах, направления на ЛФК, в бассейн и т. д.

Федорова предложила позвонить ей через месяц, рассказать о самочувствии, а показаться в конце мая, перед дачным сезоном.

В целом я осталась довольна визитом.

Когда я вышла из кабинета, то, как всегда, вспомнила, что еще не задала несколько вопросов, но возвращаться уже было неудобно. Да и голова моя была занята переживаниями по поводу необходимости посещения ДКЦ, где мне придется предъявить заключение кафедры, чтобы мне выдали другое заключение – для невролога районной поликлиники, чтобы она имела формальное право выдать мне бесплатное лекарство…

Уф! Написала и даже сама устала от тяжеловесности фразы!

Ну, где еще, кроме России, нужно пройти столько инстанций, чтобы тебе выдали положенное по закону и необходимое по жизненным показаниям лекарство.

Можно подумать, что такие больные, вроде меня, от нечего делать решили порадовать себя приемом более сильных таблеток и поедают их в завтрак обед и ужин для собственного удовольствия. Как лакомство! И еще требуют, чтобы им выдавали их вовремя, а не тогда, когда наша аптека соизволит их привезти!

Только у нас тебе радостно сообщают, что ты можешь лечиться в любой поликлинике, у любого врача, которому ты доверяешь! Но, в результате всех этих консультаций, ты все равно должен прийти к врачу, к которому тебя прикрепили в соответствии с регистрацией в паспорте, чтобы именно этот доктор выписал тебе льготный рецепт. Но тут выясняется, что этот доктор последней инстанции, видите ли, не согласен с назначениями, с которыми ты к нему явилась, и спокойно заявляет, что это она выписывать не будет, а выпишет то, что она считает нужным!

И все! Ты попалась! Через ее голову не перепрыгнешь! Или лечись за свой счет, или пей то, что она, в меру своего понимания процесса, решила тебе выписать!

Тогда зачем разговоры об этой мнимой свободе выбора? Мало того, что хорошие врачи, которых ты нашла через десятые руки, принимают обычно в частных клиниках за приличные деньги, так еще и лекарства придется покупать самой, хотя они предусмотрены льготным списком и должны выдаваться бесплатно. Я согласна покупать те лекарства, которые мне рекомендовал выбранный мной доктор, если бы деньги, которые выдают на лекарственное обеспечение, составляли полную стоимость этих лекарств, а не одну сотую их часть!

Ладно! Не надо денег на лекарства! Но пусть пенсия увеличивается на величину этих затрат, по крайней мере для определенных видов заболеваний.

Впрочем, кажется, – я мечтаю о несбыточном! Надо исходить из того, что есть. А есть у нас – наша страна, наша медицина, наше законодательство и наши специалисты. И уж тут – как повезет: в зависимости от того, какие представители этого всего «нашего» встретятся на Вашем пути.

7 февраля 2014 года

Сегодня, наконец, я пробилась на прием в ДКЦ к Табаковой! Естественно, без помощи районной поликлиники! Там в начале декабря меня записали в журнал на получение талона в ДКЦ. Обещали, что до февраля уж точно попаду, так как в очереди в этом году я всего третья, а талоны к паркинсонологу дают почти каждую неделю.

Учитывая свой богатый опыт, я не поленилась и в начале февраля съездила-таки в ДКЦ и в регистратуре спокойно записалась на удобный мне день. В поликлинике ничего говорить не стала – просто интересно, когда они для меня талон найдут?

В два часа я уже была у кабинета. Ольга Леонидовна с кем-то разговаривала: из-за двери доносились два женских голоса, один из которых то приближался к двери, то опять удалялся в глубь кабинета. Судя по нарастающему раздражению в голосе доктора, я поняла, что пациентка ей попалась… любознательная, решившая получит ответы на свои бесчисленные вопросы за один прием. А учитывая повторение одних и тех же вопросов уже по третьему разу, я поняла, что терпение доктора тоже не безгранично!

Наконец, доктор почти грудью вытеснила пациентку за дверь, по-моему, по пятому разу что-то втолковывая ей, и велела мне заходить в кабинет.

Разгоряченная предыдущей беседой, Табакова набросилась на меня:

– Где мое предыдущее заключение? Я всегда прошу вас всех приходить с моей последней бумагой! Я не могу помнить все назначения! – она вскочила со стула и стала искать мою карточку на стеллаже.

Понимая, что под горячую руку лучше не попадаться, а дать ей возможность «спустить пар», я тихонько промямлила, что ее заключение забрали на медкомиссии, когда я инвалидность оформляла.

Видя, что я не встаю на дыбы, доктор немного остыла и извинилась за свой срыв. Я ее простила, и разговор пошел по делу и в мирном русле. Я ее прекрасно понимала: та дама кого угодно могла довести до белого каления!