Два капитала. Как экономика втягивает Россию в войну - Семен Уралов Страница 34

Всеобщее избирательное право — обоюдоострый инструмент: с одной стороны, можно выпустить пар в обществе, сгладить противоречия, с другой стороны, можно получить непредсказуемый результат. Не забывайте, что и Гитлер, и Муссолини пришли к власти в ходе победы на выборах. Причем непростой победы: Гитлер штурмовал на выборах рейхстаг трижды, прежде чем получил вожделенное кресло канцлера. Большинство диктатур XX века были сформированы в ходе победы на выборах. И бунты чаще всего поднимают во время выборов или после них.

Как говорят политтехнологи, «выборы — это холодная форма гражданской войны». Действительно, между выборами и гражданской войной больше сходств, нежели различий. В обоих случаях решается вопрос о власти, причем на соревновательной основе. Очень часто победа сомнительна, и проигравшая сторона решает оспорить ее — именно в этот момент холодная форма переходит в горячую, а выборы становятся гражданской войной.

Однако вопрос о власти слишком сложный вопрос, чтобы его можно было свести до банального противостояния. Часто решается вопрос коллективной власти, например выборы в областную Думу и борьба за пост мэра. Никто же не будет затевать гражданскую войну из-за мандатов депутата гордумы. Но тем не менее даже на выборах городских депутатов решается вопрос о власти, только в таких случаях речь идет об экономической власти, потому что городская Дума — это городской бюджет, расходы на ремонт дорог, лицензии, участки под застройку, поставки детского питания в школы и детские сады. На уровне субъекта федерации на кону уже стоят недра, крупные индустриальные объекты, а в приграничных регионах — еще и таможня, и международные торговые потоки.

Выборы власти городского и областного уровней — самый интересный уровень, на котором заметно, как экономика становится политикой (видно рождение политэкономических отношений, причем видно на осязаемом уровне).

Так, крупная московская корпорация активно вкладывается в местные выборы и получает контроль над 1/5 в городском совете провинциального областного центра. Инвестируют во все политпроекты — и во власть, и в оппозицию, и в центристов, и в коммунистов, и в националистов, и в либералов. Под флагами разных партий в городском совете оказывается 20 % депутатов, объединенных вполне конкретными экономическими интересами и целями, которые поставил этим людям общий инвестор. Вне зависимости от партийной принадлежности эти люди выполняют определенные задачи, а у корпорации есть определенные интересы: открыть филиалы своего банка, получить побольше участков для постройки коттеджных поселков и жилых районов, еще бы неплохо оформить пару муниципальных подрядов и заказы для местных производств корпорации.

Городской власти, в свою очередь, необходимы голоса, чтобы принимать бюджет. Время от времени город берет кредиты у банков. По стечению обстоятельств кредит получается в банке корпорации, а все 20 % муниципальных депутатов голосуют за нужные решения. Город получает кредит, который идет на ремонт дорог, подряд получает дочернее предприятие корпорации, где директором числится один из тех 20 % депутатов, а в совете директоров оказывается сын вице-мэра по капитальному строительству и ЖКХ. В общем, обычная история, речь может идти о любом городе — от Норильска до Владикавказа.

Однако в этой истории важно то, как капитал влияет на власть путем выборов, чтобы потом добиться необходимых политических решений, которые уже на втором шаге обернутся повышением капитализации корпорации. В результате корпорация получает и власть, и капитализацию, но достигает этих целей с помощью выборов, то есть благодаря всеобщему избирательному праву.

Как так получается? Ведь народные массы точно не голосовали за политэкономические интересы корпорации. Ответ на этот вопрос — в изучении политтехнологий.

Или обратный пример: в небольшом городе многократно избираемый мэр сформировал закрытую систему власти, депутатский корпус в теме: у каждого небольшой подряд, есть пара оппозиционеров, на которых повесили бирку городских сумасшедших — и погоды они не делают. Многолетняя монополизации в экономике города приводит к тому, что у мэра создается собственная корпорация: очень маленькая, но полноценная. Финансовый, торговый и промышленный капитал мэра присутствует в жизнедеятельности всего города и каждого гражданина: билеты на автобус, в котором ездят на работу граждане, напечатаны в типографии, которой владеет шурин мэра; дороги и межквартальные проезды ремонтирует зять; фешенебельным рестораном с дискотекой распоряжается младший сын — мажор, тусовщик, весельчак и оболтус; старший сын давно на должности в горгазе и курирует газификацию частного сектора; газовые, водяные и тепловые счетчики в этот небольшой город поставляет торговая фирма, записанная на жену мэра; одноклассник мэра возглавляет городской совет, так что все решения принимаются быстро и без проволочек.

Городок маленький, люди прекрасно знают и видят, как их бывший горожанин превратил городскую экономику в частную лавочку. И конечно же, знают, кто за какой фирмой стоит, почему у 19-летней дочки мэра уже второй спортивный «Мерседес» и где она отдыхала на этот раз. Но все же народные массы продолжают голосовать за этого мэра. Назначены очередные выборы. В народе бурлит недовольство. Действующий мэр не особо популярен. И тут откуда ни возьмись появляется толпа кандидатов, каждый из которых много обещает, — начинаются скандалы, политика кажется такой мерзкой, что не хочется даже идти на эти выборы. Тем не менее идут и снова выбирают того же мэра — вместе с его зятьями, шуринами, сыновьями, горгазом, рестораном и ремонтом дорог.

Почему так происходит? Ведь все всё знают и всё равно не голосуют за представителя своего социального класса. Ответ на этот вопрос также лежит в понимании сути политтехнологий.

Итак, мы имеем дело с ремеслом, которое призвано влиять на политическую реальность. Основа этого ремесла держится на заблуждениях и стереотипах, свойственных массовому сознанию. Массовое сознание — странный субъект, который руководствуется не только логическими доводами, но и эмоциями. В этом смысле массовое сознание по своему типу является скорее женским, нежели мужским. Поэтому, кстати, так важна популярность кандидата среди женского электората. Массовое сознание характеризуется склонностью к распространению слухов и сплетен, чрезмерной возбудимостью, эмоциональной и оценочной реакции.

Поэтому задача политтехнологии — поместить гражданина в определенный информационный и эмоциональный контекст, который позволит сделать не такой выбор, как если бы человек действовал, отталкиваясь от своих экономических, социальных и гуманитарных интересов. В стерильных политтехнологических условиях гражданин всегда проголосует за социально и классово близкого себе, но в условиях искаженной политической реальности делает выбор, основанный на вторичных или ложных основаниях.

Ну и что с того, что мэр приватизировал весь город? Зато он нашенский, в футбол по воскресеньям на «Динамо» гоняет! Против него приехал баллотироваться заезжий москвич, который на встречи отправляется с охраной и билборды дурацкие развесил — поэтому проголосую-ка я за нашенского. И невдомек обывателю, что заезжий москвич — это часть общего спектакля, набор информационных и эмоциональных методов, с помощью которых его мотивировали сделать выбор «за нашенского», вовремя напомнили народную мудрость о том, что старый конь борозду дважды не приватизирует.