Парфюмер Будды - М. Дж. Роуз Страница 34

Когда детектив ушел, Жас села за стол брата и начала методично просматривать его бумаги. Что еще ей оставалось делать? Необходимо было попытаться узнать, над чем работал Робби. С кем он встречался. Во что оказался втянут. Возможно, полиция уже обыскала его вещи, но, может, существовал ключ, который они не заметили.

С ее братом не могло случиться ничего плохого. Он должен быть где-то рядом.

Она вскочила от внезапного звонка телефона и уставилась на него, словно это было живое существо, притаившееся и готовое напасть. Телефон зазвонил снова. Включился автоответчик.

Марше сказал, что они отслеживают все звонки. Ей не надо было отвечать, если только это не Робби. А если он ранен, или в беде, или остался у друга и теперь звонит ей?

– Бонжур?

Молчание.

– Робби?

Кто-то дышал в трубку, потом тишина, потом щелчок. Проклятье. Не надо было произносить его имя. А если он пытался связаться с ней? Что, если Робби в беде и просит о помощи? Возможно, он не хочет, чтобы полиция узнала об этом. Может быть, они подслушивают. Если бы она его узнала, он не смог бы ответить даже в самой отчаянной ситуации.

Нет, так думать было глупо. Робби даже не знал, что она в Париже. Кто бы ни звонил, он хотел поговорить с Робби, но, услышав ее, испугался и повесил трубку.

Она смотрела на телефон, мечтая, чтобы он зазвонил снова, кто бы это ни был. Тишина дразнила ее воображение.

Вернувшись к тому, что она начала делать, Жас открыла верхний ящик стола и стала перебирать его содержимое, но в этот момент из сада в дверь ворвался ветер. Счета, конверты, письма и записки разлетелись по комнате.

Закрыв двери, Жас начала собирать бумаги. Некоторые из них застряли между флаконами на органе. Жас остановилась в конце старинной лаборатории и уставилась на орган, не решаясь к нему приблизиться.

В детстве орган был вне досягаемости и для нее, и для брата; драгоценные эссенции в нем были слишком дорогими. Запретный, он приобрел для них нереально большие пропорции. Это была лаборатория волшебника, искушение.

Иногда Жас сидела вдали от него и смотрела, как свет играет на маленьких стеклянных бутылочках. Блики плясали на стенах, на потолке, даже на ее руках, когда она их вытягивала перед собой. Прекрасные моменты, пока не сгущались облака и орган не погружался в тень. Волшебное существо в углу комнаты. Чудовище, издающее уродливые, странные, прекрасные и могущественные запахи.

Некоторые из масел теперь были настолько старыми, что Жас сомневалась, чтобы брат мог ими пользоваться. Другие превратились в осадок. Некоторые, насколько она знала, были настолько редкими, что, когда они заканчивались, их можно было заменить только синтетическими эквивалентами.

Парфюмерная промышленность менялась. Но для создания действительно стоящих духов по-прежнему требовался настоящий талант. Для смешивания десятков отдельных ароматов в исключительно чувственный, запоминающийся букет всегда необходим истинный знаток запахов.

В течение двухсот лет ее предки сидели здесь, смешивая эликсиры из этих самых бутылочек. Теперь эти сотни стеклянных гробниц в музее алхимика ожидали своего волшебника, чтобы он вернул их к жизни. Возможно ли, что именно Робби стал таким волшебником?

Она уже была не в том возрасте, чтобы бояться. Жас прошла через комнату и села за орган. Эссенции здесь не отличались от тех, которыми пользовались все парфюмеры. Но в скольких бы лабораториях она ни бывала, ни в одной не пахло так, как здесь. Она вдохнула воздух: аромат, которым она не дышала со дня смерти матери. Жас сложила руки на деревянной полке, опустила на них голову и закрыла глаза.

В детстве Робби назвал это Ароматом Комфорта. Став взрослым, он пытался воссоздать этот запах. Она с ним не согласилась, сказала, что он сумасшедший и что это был аромат чего угодно, но только не комфорта. Темный и провокационный, для нее это был запах давно ушедшего времени, сожаления, тоски, возможно, даже безумия.