"Шведский стол" - Ася Лавруша Страница 34

У нее осталась кредитная карточка Влада, и она расплатилась ею в магазине. «Он, наверное, скоро закроет кредитку, подумала Карина. – Так, может, стоит оплатить по ней детектива? Понаблюдать за Владом за его же счет!» Она чувствовала себя ужасно кровожадной.

«Хотя чего, собственно, я добьюсь, если буду «все» знать? – Кровожадность неожиданно начала линять куда-то в грусть. – И потом, что конкретно может означать это самое «все»? Что у него роман с этой занудой? Мне станет легче, если я буду твердо знать, что она по утрам варит кофе и тащит чашку ему в постель? А он млеет оттого, что его так куртуазно обслуживают… Тоже мне – Цезарь с Клеопатрой!..»

Карина вспомнила одноклассника Женьку, который от любви к ней в восьмом классе всерьез намеревался застрелиться. Из отцовского охотничьего ружья. Он тогда вынес завернутое в детское одеяло оружие во двор, потрясал им в воздухе, как повстанец, и требовал у Карины взаимности. Соседи вызвали милицию, их обоих погрузили в зарешеченную машину и увезли в отделение. Туда же своим ходом примчались родители. В целом, история довольно быстро перекочевала из трагики в комику, так как выяснилось, что ружье было не заряжено, и патроны хранились отдельно. Рослого взрослого Женьку отец тем не менее принародно выпорол. Каринины же родители во время публичных разбирательств больше молчали и делали страшные глаза, а потом дома на кухне громко смеялись и говорили что, кажется, вырастили Клеопатру…

От этих воспоминаний Карине стало немного легче. Она импульсивно набрала Женькин телефон. Его цифры сидели в памяти на маленьком, но прочном крючке где-то по соседству с совершенно ненужной во взрослой жизни формулой площади круга или каким-нибудь правилом буравчика.

После пятого гудка ответил сонный женский голос. Пока Карина соображала, стоит ли ей называться одноклассницей и спрашивать Женьку в двенадцатом часу ночи, где-то рядом со вторым вялым «алло» заплакал ребенок. Приподнявшееся было настроение снова стремительно рухнуло.

Карина попыталась читать, но слова не складывались в предложения. За окном предостерегающе звучал тамтам дождя и время от времени по-поросячьи визжали тормоза полуночных автомобилей.

Когда она наконец уснула, ей приснилось густое темно-зеленое поле и маленькая едва заметная голубая стрекоза, висевшая в воздухе на трепете своих прозрачных крыльев. У самой кромки поля, опираясь на ненадежную иву, стоял велосипед из ее детства – синяя металлическая рама, на ней золотыми буквами выписано слово «Орленок». У велосипеда было рыжее, вытертое, похожее на лису Алису седло… А где-то вдалеке звучал мощный баритон мотора, и ветер, как глашатай, сообщал о приближении роскошного никелированно-черного кадиллака, за рулем которого сидел Влад, рассуждавший вслух о превратностях любви голосом следователя Бельского.

Она проснулась со странным ощущением – словно где-то в полотне ее сна были спрятаны загадки будущего, которые она почти разгадала. Но просыпаясь и разминая сознание, она случайно стерла смысл сна из памяти и поэтому чувствовала себя обманутой.

В кухонное окно заглядывало лицемерно теплое октябрьское солнце. Латунная джезва, уловив театральность освещения, вовсю бликовала и притворялась золотой. Карина вспомнила их неторопливые субботние и воскресные завтраки. Тщательно копируя воспоминание, начала накрывать стол. На двоих. В веселой желто-синей тарелке приготовила фруктовый салат, с ювелирной аккуратностью нарезав банан, апельсин, курагу, чернослив и финики и залив их йогуртом. Сварила два яйца всмятку, на тминных хрустящих хлебцах приготовила бутерброды – немного творога, кружок помидора, кружок огурца, веточка петрушки и специи. Расставила посуду красиво и композиционно, поместив в центре свечу и сияющую джезву, из которой едва не убежал крепкий с ярким запахом кофе. Потом отошла чуть в сторону, придирчиво посмотрела на второй прибор, вздохнула, покрутила пальцем у виска и решительно спрятала в шкаф часть сервировки, предназначавшуюся «тому парню». После чего не без аппетита съела все приготовленное на двоих. После завтрака ей казалось, что Влад ее больше совершенно не интересует… Хотя, пожалуй, она не прочь как-нибудь ему отомстить…

На дне синей кофейной чашки будущее цвета мокрой земли прятало свои густые тайны. Вчерашняя газета-грязнуля лежала на полу под столом. Карина подняла ее, увидела объявление детектива Бельского, усмехнулась и перевернула страницу. Рядом с предложением «дорого купить антиквариат и прислать оценщика на дом» большими буквами предлагалась «МАГИЯ», а потом буквами помельче: «Приворот. Работа в причине и карме. Возврат любимых, коррекция любовных отношений. 100 % -я гарантия. Потомственный колдун, магистр белой магии Дэль».

Снова не дав себе времени задуматься, Карина набрала номер.

На другом конце провода ответила дама, явно намеревавшаяся на цыпочках пробраться к звонившему в душу.

– Я по объявлению. Вы можете навести порчу по телефону? – деловито спросила Карина.

– По телефону мы услуги не оказываем. Так, чтоб вам было известно, поступают только мошенники! – вкрадчивая дама явно демонстрировала обиду. – И потом, что значит «навести порчу»? Вы слышали о законе бумеранга? О том, что зло возвратно?

– Слышала, – ответила Карина воинственно. – Я как раз и собираюсь вернуть зло тому, кто первый мне его прислал.

– Видимо, у вас просто возникли проблемы, которые кажутся вам трудноразрешимыми. – Дама погасила все прочие интонации и зазвучала утешающе и мудро. – Если вы действительно нуждаетесь в помощи, я могу записать вас на прием к магистру. Скорее всего, он сможет вам помочь…

– А сколько будет стоить его помощь? – спросила Карина.

– Первая консультация у нас всегда бесплатно. А стоимость всей программы определяется индивидуально в каждом конкретном случае. Есть одно время на сегодня, в семнадцать тридцать, и еще два приема завтра – ровно в полдень и в восемь вечера. Вам что-нибудь подходит?

– Подходит. Сегодняшнее, – мрачно ответила Карина. Потом записала адрес, выводя на серых полях газеты буквы в дурацких кружавчиках. Вежливо поблагодарила даму, попрощалась, повесила трубку. И в ту же секунду разрыдалась.

День был, как и вчера, дождливым. И, как и вчера, дождь иногда брал непродолжительные, но солнечные паузы. Каринино настроение менялось в точном соответствии с погодой – слезы претендовали на родство с дождем, и Карина начинала плакать, как только на подоконник падала первая тяжелая капля. Но когда выходило солнце, она пыталась над собой иронизировать, думала о чем-то другом и даже не без интереса посмотрела передачу про подводную одиссею команды Кусто.

В половине шестого она появилась в приемной магистра белой магии. Это был обыкновенный полуподвал в старом доме на канале Грибоедова. Низкие окна в решетках, стены, выкрашенные белой краской с наружной электропроводкой, похожей на позумент в муке. В прихожей висело овальное зеркало. Карина взглянула на себя. Выглядела она неплохо, но как-то прозрачно. Как поэтесса.

– Кто бросил, муж или друг? – спросил с порога магистр.

Немного помолчав, Карина ответила: