Картезианская соната - Уильям Гэсс Страница 34

— Ну, мистер Риффетир, теперь можно и позавтракать. Пойдемте!

Еще минута — и Бетти поставила перед ним салатницу с бананами, залитыми сливками. Уолтер издал благодарственный стон.

— Да я такого не пробовал с…

— Краткий визит в детство, — сказала Бетти. — Но сперва…

Уолтер кивнул, сложил руки и склонил голову, придав лицу выражение, строгое, как ее темное платье.

— Господи, я знаю, Ты слышишь меня, ведь Ты всегда слушаешь, Ты по доброте своей приглядываешь за нами здесь, внизу, где жизнь порою обходится с нами круто…

В кухне засвистел чайник. Бетти крикнула:

— Мистер Эмброуз, накройтесь с головой! Я подойду посмотреть, готовы ли вы, как только мы с мистером Риффетиром побеседуем с Господом. — Обратившись к Уолтеру, она довольно мрачно объяснила: — Бедному мистеру Эмброузу в такие дни, чтобы дышать, требуется помощь Святого Духа.

И снова она возвысила голос и продолжила общение с Богом:

— Да, жизнь порою обходится с нами круто в этом мире, где все мы должны трудиться в поте лица своего, чтобы достичь процветания. И я надеюсь, что Ты, Господи, почтишь особым вниманием нашего доброго гостя, который нынче собирается покинуть нас, чтобы трудиться в согласии с волей Твоею, насколько я знаю…

— Кстати, сегодня… — начал Уолтер, но Бетти сейчас было не до разговоров.

— …Господи, мистеру Эмброузу сегодня очень плохо, и это несправедливо, ведь на него и так уже ополчилось столько напастей. Разве заслуживает он, чтобы его нос не мог дышать и все внутри было забито соплями?

Уолтер вздрогнул. Эта женщина внушала ему благоговейный ужас.

— Позволь хотя бы, чтобы паровая ингаляция ему помогла. Аминь. Благодарю Тебя за разрешение мистеру Эмброузу принять Твое благословение.

Бетти жестом пригласила Уолтера приступить к еде, хотя он и не понял, что нужно есть.

— Я испекла оладьи для тех двух джентльменов.

Уолтер почувствовал, как голова его кружится, будто семечко на ветру.

— Кстати, насчет моего сегодняшнего…

Однако Бетти уже ушла на кухню проверять, как там Эмери и плотно ли он закрыл голову полотенцем.

Оладьи явились, обильно политые маслом и сиропом. Кофе был черным, как глубокий колодец, и когда Уолтер решился отхлебнуть, он увидел в чашке свое отражение. Уолтер помнил, что нельзя резать сразу все оладьи, а нужно отрезать по кусочку и есть. И он стал есть, почти не жуя, и сладкие кусочки превращались в кашицу, а потом таяли и проскальзывали в глотку, как жидкость. Придется сидеть тихо, как мышка, и ждать возвращения Бетти. А тогда он скажет: «Мне очень понравилось у вас. Сегодня я собирался уехать, но мне хотелось бы задержаться еще…» И еще нужно сказать: «В Квод-Сити оказалось больше работы, чем я рассчитывал». Но нельзя создавать впечатление, что у него такое налаженное дело, ведь Бетти может подумать, что у него денег куры не клюют, и потом, это же неправда, хотя если позвонить и узнать, какие поступили вызовы, может, и найдется что-то подходящее, не на границе штата, а где-нибудь посередке, куда нетрудно доехать. Будем надеяться на лучшее — если удастся договориться здесь…

— Мистеру Эмброузу стало лучше, благодарение Богу, — возвестила Бетти, — он уже может дышать носом. Теперь я могу дать отдых ногам, а пока что еще чашечку кофе, мистер Риффетир?

Из носика излилась красивая дуга, Бетти села и поставила кофейник. Уолтер чуть не обратился к ней по имени (Боже упаси!), такой потерянной и далекой показалась она вдруг, сидя на месте, где только что завтракал один из двух отбывших джентльменов, — его тарелки и салфетки уже не было, но остались масло, хлеб и джем. Уолтер протянул руку к чистому прибору, стоявшему на столе рядом, взял чашку с блюдцем и подал Бетти. «Позвольте поухаживать за вами?» Он осторожно налил ей кофе, подвинул сахарницу.

— Бедный Эмери, — сказала она, бросая в чашку два кусочка. — Когда-то он вел веселую жизнь, пил, курил и болтал лишнее, но, я думаю, он уже вполне расплатился за это годами лишений и боли. Человек-то он хороший, хотя и грешный, как и многие другие. Всегда помогал по хозяйству, без напоминаний. Никогда не позволял себе публичных выходок. Держится как может. Однако нелегко зависеть от такого беспомощного человека, когда нужна помощь по дому…

Она подняла чашку двумя руками, как чашу, вдохнула аромат кофе и застыла, задумчиво глядя в сторону гостиной.

— Мне бы хотелось остаться здесь еще, — выдавил Уолтер. — На какое-то время. Видите ли, моя работа здесь затягивается, и… и мне очень, очень нравится комната, миссис Эмброуз, и ваши завтраки, и меня восхищают все замечательные вещи в вашем доме, их история, и то, как их любили когда-то, и как вы заботитесь о них теперь…

— Комната по фасаду — самая лучшая, — сказала Бетти, взглянув на него с выражением, которого он не смог понять.

— Несомненно, — подавляя тревогу, отозвался Уолтер. — Комната просто великолепна.

— Движения по улице почти нет…

— Да, я заметил.

— Кое-кто жалуется, что из окон не видна река.

— Видно только баржи, — признался Уолтер.

— Зимой там не задувает, — пообещала Бетти, — не то что в задних комнатах, это северо-западный угол, и ветер просто завывает.

— Ну, впереди, я уверен, он не буйствует, — пытался вставить свое слово Уолтер. — Только, понимаете ли, я не смогу платить полную сумму, во всяком случае, не сейчас. Но я уверен, что скоро раскручусь, а пока что я надеялся… понимаете… если я останусь надолго… как постоянному жильцу… нельзя ли уменьшить плату…

Бетти отхлебнула из чашки и не отняла ее от губ; она грела о фарфор пальцы и лицо.

— И я мог бы помогать вам по дому, мне это будет только в радость. По утрам, когда больше всего хлопот, а потом вечером.

Бетти отставила чашку, и Уолтер заметил, что рука ее слегка дрожит, как, бывает, дрожат листья от незаметного ветра. Глаза ее наполнились слезами. Может, ей нехорошо?

— И в любом случае, миссис Эмброуз, я буду вам очень признателен, если вы порекомендуете мне подходящий молитвенный дом, потому что по воскресеньям я часто в дороге пропускал службу…

— Ну что ж, мистер Риффетир, идея хорошая. Сезон кончается, приезжих становится меньше. И мистеру Эмброузу не помешает помощь, расчищать дорожки от снега. Давайте попробуем, скажем, на неделю, и если вы не передумаете и мы не передумаем, тогда да свершится воля Божья, и будем жить, как жили. Подходит это вам?

Это было чудесно, разумно, справедливо. Уолтер постарался взять себя в руки, тщательно изобразил спокойствие на лице, как будто картинку рисовал, но от Бетти не укрылось, что он счастлив… счастлив, и это явно порадовало ее, хотя улыбка лишь мелькнула на ее губах, словно птица, пролетевшая мимо окна.

— Всегда хорошо, когда у человека есть кто-то близкий, несколько друзей, чтобы вместе слушать проповедь Божью, и будет, пожалуй, лучше всего, если вы пойдете в нашу с мистером Эмброузом церковь, это неподалеку, на этой же улице. Хотя далеко не каждый, вы понимаете, мистер Риффетир, приходит туда ради блага Господня или блага собственной души. Правда, священник у нас молодой, я бы даже сказала, еще зеленый, и он, на мой взгляд, недостаточно строго придерживается канонов, но уж такое нынче время…