Жизнь мага. Алистер Кроули - Мартин Бут Страница 34

Появление Кроули в Болескине взволновало местных жителей, но проблема, во всяком случае поначалу, заключалась не в его магических занятиях. Что по-настоящему беспокоило соседей, так это ночные прогулки Кроули по окрестностям. Однажды рано утром он обнаружил у себя на пороге бутыль с самодельным виски — молчаливую просьбу не доносить чиновникам из акцизного управления о существовании в горах нелегальных винокуренных заводов. Винокуры волновались напрасно. Отношение Кроули к законодательству было двойственным. С одной стороны, закон защищал обиженного и восстанавливал справедливость, но в законе было и много глупого, поскольку он диктовал мелочные правила для того, чтобы мешать безобидным занятиям невинных людей, нередко делая из мухи слона и заставляя хороших людей прибегать к уловкам и ухищрениям.

Среди постоянных гостей Кроули были его друзья-альпинисты, которые приезжали, чтобы заниматься скалолазанием. Частым гостем был и Оскар Экенштайн, в тот момент увлечённый идеей полётов и летательных аппаратов. Совместно с учёным-математиком из Тринити-кол-леджа Гилбертом Томасом Уолкером (известным современникам какУолкер-Бумеранг) Экенштайн сконструировал несколько бумерангов различной формы, что придавало им очень необычные летательные свойства. Уолкер с Экенштайном и Кроули даже оборудовали на крутом склоне одного из холмов поблизости от Болескина специальный спуск, напоминающий лыжный трамплин. Предполагалось, что кто-то из них на полной скорости помчится с этого склона на велосипеде, снабжённом специальными крыльями, чтобы проверить, сможет ли он парить. У берега озера должна была ждать лодка, чтобы вытащить и человека, и велосипед. К счастью, этот план так и не был реализован.

Среди гостей Кроули была, возможно, и Лора Хор-ниблоу. В записях Кроули говорится о женщине, которую он когда-то «осчастливил» и которая теперь приехала, чтобы остаться у него до весны 1900 года, когда, как он надеялся, его обязательства по отношению к ней закончатся. Подразумевается, что она была беременна, но едва ли это соответствует истине. Как бы то ни было, она гостила в Болескине недолго и вернулась в Лондон.

Кроули наслаждался жизнью в Болескине. Это место было идеально приспособлено для магических целей, оно позволяло ему вести помещичью жизнь (во всей её полноте) и предоставляло широкие возможности для развлечений. Но здесь было и многое другое. Кроули испытывал

благоговейный трепет перед впечатляющими пейзажами этих мест, перед острыми, тёмными холмами, угрюмыми водами одного из глубочайших пресных озёр в Европе, считающегося обиталищем доисторического чудовища, перед зубчатыми развалинами замка Уркварт, находящегося в трёх милях от Болескина на косе противоположного берега озера. Всё отвечало романтическим представлениям Кроули о своих предках. В одном из стихотворений Кроули обобщает свои впечатления от Болескина. Озаглавленные «Отшельнический гимн одиночеству», стихи включают такие строки:

Я сидел на мшистом мысе,

Где каскад рассек породившую его скалу,

И умчался к стремительной светлой пене,

И сиянием крутится он на просторе

И неутомимым священным ударом

Стремится завлечь и запереть

В дикую ласку изумительных водоворотов…

Стихотворение посвящено водопаду Фойерс, расположенному в полутора милях от Болескина. Этот водопад послужил также причиной протеста, который Кроули выразил «Британской Алюминиевой Компании», планировавшей использовать этот водопад, чтобы вырабатывать электроэнергию для своего завода в Форт-Августине. Формулируя идеи, значительно опережающие своё время, Кроули бушевал: «В погоне за деньгами делается всё, чтобы надругаться над природой и уничтожить её». Несмотря на его протесты, этот план всё же был осуществлён.

Хотя Кроули играл роль помещика, истинной целью его жизни в Болескине зимой 1899 и весной 1900 года были занятия магией и соблюдение клятвы о доведении до конца Операции Абрамелина, начинать которую можно было только в пасхальные дни. Итак, Кроули взял на себя устное обязательство, которое звучало так: «Я, Пердурабо, в присутствии Царя Вселенной и всех Сил, Божественных и Ангельских, связываю себя духовной клятвой подобно тому, как я сейчас физически привязан к Кресту Страдания». Затем следовало десять длинных параграфов обязательства, после чего было сказано следующее:

Кроме того, я даю торжественное обещание и клянусь: овладевать этой Священной Наукой так, как то предписано книгой Абрамелина, не пренебрегая ни одной даже мельчайшей деталью её содержания; не интерпретировать и не комментировать это знание в отношении того, что является возможным, а что — невозможным, не использовать эту Священную Науку с целью оскорбить великого Бога или причинить вред ближнему. Обещаю не передавать эту Науку никому из живущих, если только путём длительного взаимодействия и долгих бесед я не буду знать этого человека досконально и тщательнейшим образом не проверю, нацелен ли он на служение Добру или Злу. Я буду точно соблюдать и учитывать при своём обучении тот метод, который использовал Абрамелин по отношению к Аврааму. В противном случае пусть мои усилия останутся бесплодными. Как от скорпиона, буду я бежать от соблазна торговать этим Знанием. Да пребудет это Знание во мне и в моих потомках так долго, как это будет угодно Всевышнему.

Раздел магии, которым был занят Кроули, по преимуществу имел отношение к визионерству. В автобиографии он приводит примеры своих видений, одно из которых было таким:

Лёжа в постели, я вызвал Огненных ангелов и духов, значившихся в списке, назвав их по именам и т. д. и Шестой ключ. Затем я (в качестве Гарпократа) вошёл в свой кристалл. Ангел, который встретил меня, сказал мне в числе прочего, что духи (из списков) вели войну с ангелами тридцати эфирных небес, стараясь предотвратить квадратуру круга. Вместе с ним я отправился в обиталище Огня, но, вероятно, уснул по дороге. Как бы то ни было, очнувшись, я оказался в очень странном состоянии: часть моего сознания осталась там, а вторая часть была здесь. Я пришёл в себя и прогнал духов, но всё тело моё горело. Я метался на кровати — сонный, но в то же время охваченный Огнём! Только повторное, очень осторожное принятие божественной формы Гарпократа позволило мне вернуться в моё нормальное состояние. Потом мне снился длинный сон о женщине, с моей помощью спасавшейся от преследования, а затем о мужчине, который пытался украсть мою драгоценность в виде Розового Креста с туалетного столика в гостинице. Я схватил его, но он оказался гораздо мягче, чем обычный человек (его можно было как угодно согнуть или сделать плоским), а потом сон лишился всякой логики… Я носил его на себе, а потом нашёл расчёску, чтобы побить его ею, и т. д. и т. д. Спрашивается: находился ли я в состоянии одержимости? Призывая ангелов Земли, я достиг удивительного результата. Ангел, бывший моим проводником, отнёсся ко мне с глубочайшим презрением, вёл себя очень грубо и прямолинейно. Он показал мне разные вещи. В центре мира находятся Роза и Крест. Роза является символом абсолютного самопожертвования, слияния всего в нуле (отрицательного), Вселенского Принципа рождения через изменение (а не только при помощи женщины), и Вселенским Светом «Хабс». Крест же — это продолжение принципа Пехт. Итак, я узнал что-то новое, но моё внимание было рассеяно. Так закончилось видение четырёх элементов, которые явились мне — увы! — в сопровождении слабости, глупости и безумия!