Бегущий за ветром - Халед Хоссейни Страница 34
Бегущий за ветром - Халед Хоссейни читать онлайн бесплатно
Толстяк в войлочной охотничьей шляпе предложил три доллара за набор подсвечников стоимостью в пять, и Сорая уступила. Положив деньги в коробочку из-под конфет, стоявшую на земле, она застенчиво взглянула на меня:
– Хочу рассказать вам кое-что, только немного смущаюсь.
– С удовольствием послушаю, – воодушевился я.
– Только не смейтесь.
– Рассказывайте же.
– Когда я училась в четвертом классе в Кабуле, отец нанял служанку по имени Зиба. Ее сестра жила в Иране, в Мешхеде, и Зиба, которая была неграмотна, иногда просила меня написать письмо сестре. А когда приходил ответ, я читала его Зибе. Что, если я научу тебя читать и писать? – спросила я однажды. Зиба сощурилась, широко улыбнулась и сказала: я с удовольствием. Я садилась с ней в кухне, и мы принимались за Алефбе. Поднимешь, бывало, глаза от тетрадей, а Зиба потряхивает кастрюльку с мясом и вслух зубрит алфавит, а потом садится к столу и пишет буквы на бумажке.:
Через год Зиба читала детские книжки. Мы устраивались во дворе, и она читала мне сказки про Дару и Сару – медленно, но верно. Меня она стала называть моалем – наставница. – Сорая засмеялась. – Знаю, это звучит по-детски, но, когда Зиба сама написала письмо, я преисполнилась такой гордости, будто добилась чего-то важного в жизни. Понимаете меня?
– Да.
Наглая ложь. Где уж, мне понять такое. Сам-то я свою грамотность использовал для насмешек над Хасаном. Истолкую ему неправильно слово и хихикаю про себя.
– Отец хочет, чтобы я выбрала юриспруденцию, а мама – медицину. Но я буду стоять на своем. Учителям здесь платят не так много, но это мое призвание.
– Моя мама тоже была учительницей.
– Я знаю. Мне матушка сказала.
Краска залила лицо Сораи. Проболталась! Значит, они с матерью обсуждали мою персону.
Мне стоило огромных усилий сдержать самодовольную улыбку.
– Я тут вам кое-что принес, – сказал я, вынимая из кармана несколько сцепленных скрепкой страничек. – Как обещал.
И я передал Сорае один из своих рассказов.
– Значит, ты не забыл, – расцвела она. – Спасибо!
В голове у меня еще не уложилось, что она впервые обратилась ко мне на ту вместо положенного шома, как улыбка вдруг исчезла у нее с побледневшего лица. За спиной у меня кто-то стоял. Я обернулся – и оказался нос к носу с генералом Тахери.
– Амир-джан. Наш вдохновенный сочинитель. Какая радость. – На губах у генерала змеилась улыбка.
– Салям, генерал-сагиб, – выговорил я закоченевшим языком.
Генерал шагнул мимо меня прямиком к торговому месту и протянул Сорае руку.
– Какой чудесный день сегодня, а?
Она передала отцу скрепленные странички.
– Говорят, на этой неделе пойдут дожди. Не верится, правда? – Генерал выбросил листки бумаги в мусорный бак, положил руку мне на плечо и увлек за собой. – Знаешь, бачем, ты мне очень нравишься. Я убежден, ты славный юноша. Но… – он вздохнул и взмахнул рукой, – даже славных юношей иногда надо призвать к порядку. Мой долг напомнить тебе, что мы на рынке и на нас смотрят со всех сторон.
Генерал остановился и уставил на меня свои бесстрастные глаза.
– А здесь каждый сочинитель. – Тахери улыбнулся, демонстрируя идеально ровные зубы. – Передай поклон отцу.
Он отпустил мое плечо и вновь улыбнулся.
– Что случилось? – спросил Баба. Он принимал деньги за лошадку-качалку у пожилой дамы.
– Ничего, – сказал я, садясь на старый телевизор. И рассказал ему все.
– Ах, Амир, – вздохнул отец.
Только горевать по этому поводу нам довелось недолго.
Ведь уже на следующей неделе Баба простудился.
Все началось с сухого кашля и насморка. Хлюпать носом Баба скоро перестал. А вот от кашля было никак не избавиться. Отец откашливался и прятал платочек в карман, а когда я хотел поинтересоваться, что у него там, отгонял меня подальше. Он терпеть не мог госпиталей и докторов. Насколько помню, Баба за всю свою жизнь обратился к врачу единственный раз – когда в Индии заболел малярией.
Недели через две я застукал его, когда он выплевывал в унитаз сгусток мокроты, окрашенный кровью.
– У тебя это давно? – перепугался я.
– Что на обед? – спросил он.
– Все, веду тебя к врачу.
Хоть Баба и был у себя на заправке маленьким начальником, медицинской страховки хозяин ему не предоставил, а отец из гордости не настаивал. Пришлось отправиться в окружной госпиталь в Сан-Хосе. Доктор с землистым лицом и заплывшими глазами представился врачом-стажером на двухлетней преддипломной практике.
– Ну и вид у него, – пробурчал мне на ухо Баба. – Такой молодой, а болячек больше, чем у меня.
Врач– стажер направил нас на рентген. Когда медсестра опять пригласила нас в его кабинет, стажер заполнял какую-то медицинскую бумагу.
– Отнесете в регистратуру, – сказал он, не переставая писать.
– Что это? – спросил я.
– Направление. (Черк, черк.)
– Куда?
– В пульмонологическую клинику.
– Что за клиника?
Врач взглянул на меня, поправил очки и опять занялся писаниной.
– У него затемнение в правом легком. Пусть посмотрят специалисты.
Комната вдруг стала тесной.
– Затемнение? – переспросил я.
– Рак? – небрежно обронил Баба.
– Возможно. Есть такие подозрения, – пробормотал доктор.
– А если подробнее?
– На данном этапе сложно сказать. Ему сперва нужно пройти компьютерную томографию, а потом пусть его осмотрит специалист по болезням легких. – Стажер вручил мне направление. – Так, говорите, ваш отец курит?
– Да.
Врач кивнул, посмотрел на Бабу, потом опять на меня.
– Они вам позвонят в течение двух недель.
Мне захотелось спросить, а мне-то как прожить целых две недели с «такими подозрениями»? Как мне есть, учиться, работать? И как у него хватает совести отправлять меня домой с этаким напутствием?
Я взял направление и отдал куда надо.
В эту ночь я подождал, пока Баба заснет, соорудил из одеяла молитвенный коврик и, кланяясь до земли, прочел полузабытые строки из Корана – как оказалось, намертво вколоченные в свое время в наши головы муллой, – прося милости у Господа, про которого сам не знал толком, есть он или нет. Сейчас я завидовал мулле, его крепкой вере в Бога.
Две недели прошло, и никто не позвонил. Пришлось мне опять обращаться в больницу. Оказалось, наше направление потеряли. Если я, конечно, оставил его в нужном месте. Ждите еще три недели, вам позвонят. Я поднял шум, и срок сократили. Неделя на томографию и две на посещение специалиста.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments