Письма к утраченной - Иона Грей Страница 33

Зачем она пошла на концерт? Будь у нее время на раздумья, она ответила бы отказом. Однако приглашение поступило спонтанно, и Стелла согласилась прежде, чем сообразила, что делает. Да еще весна – солнце, листочки; да еще особое настроение, обуявшее город… Ужасно досадно было бы просто съездить за часами и сразу вернуться в Кингс-Оук. Тем более что там ждали только грязное белье преподобного Стоукса да не первой свежести пикша, из которой требовалось состряпать съедобный ужин. Наверное, поэтому Стелла и согласилась послушать Майру Хесс, наверное, поэтому и не жалела о своем согласии, отдаваясь сияющему потоку звуков.

Вдобавок теперь будет о чем написать Чарлзу, прикидывала она, стараясь не коситься на стройное бедро Дэна Росински в дюйме от ее собственного бедра. Чарлз получил прекрасное образование, Чарлз разбирается в искусстве и периодически дает Стелле понять, насколько невежественна она сама. «Я была в Национальной галерее на дневном концерте, – вот как напишет Стелла. – Это вышло случайно, я просто оказалась на Трафальгарской площади и решила послушать, ведь произведения Баха исполняла сама Майра Хесс. Какой восторг я чувствовала, когда…»

На стенах двигались тени, водопад звуков, обрушившись, потек дальше широкой, мощной рекой. Напряжение постепенно отпускало Дэна Росински. Он слегка обмяк, его бедро соприкоснулось с бедром Стеллы. Стеллу будто током ударило. Сердце запрыгало, обгоняя музыку. Она что, опять все неверно поняла? Дэн Росински решил, будто, согласившись сходить с ним на концерт, она согласилась заодно и?..

Стелла рискнула взглянуть на него. Выдохнула. Дэн Росински, в неудобной позе, с неловко закинутой головой, не замечая бьющего по векам потолочного света, крепко спал.

Эффектного финального аккорда не было. Звуки гасли постепенно, отзывались болезненным эхом. Затем настала тишина, еще полная волшебства, а через миг тишину взорвали аплодисменты. Рука Дэна Росински дернулась, пальцы распрямились, напряглись. Стелла не смотрела на него, но знала: он делает усилие, чтобы очнуться. Наконец он выпрямился, отодвинул ногу от бедра Стеллы и тоже начал аплодировать.

Это продолжалось недолго. Чары были разрушены, люди вставали, расходились по конторам и другим делам. Стелла мысленно репетировала прощание с Дэном Росински – как бы еще раз выразить благодарность без лишней эмоциональности… Правильные слова ускользали. Ни она, ни Дэн Росински не двигались, в то время как публика спешно покидала зал. Дэн Росински со вздохом пригладил волосы.

– Извините.

– За что?

Стелла успела достать из-под скамьи свою сумочку и делала вид, будто ищет в ней что-то крайне нужное.

– Вы очень вежливы. Или же часто имеете дело с людьми, которые засыпают в вашем обществе.

Стелла не стала притворяться. Улыбнулась.

– Вы просто очень устали, вот и все.

– Неделя выдалась тяжелая.

Дэн Росински потемнел лицом, но в следующий миг его особая кривоватая улыбка прогнала тень.

– А еще я ужасно голоден. Поблизости должна быть какая-никакая кафешка. Давайте вместе поищем.

Тут бы Стелле и сочинить уважительную причину, исчезнуть, но она упустила шанс. Оглянуться не успела, а уже стоит на лестнице, у балюстрады, поджидает Дэна, который пристроился в очередь за чаем и сандвичами. От ее внимания не укрылось, что обе буфетчицы, опрятные и чопорные, наперебой стремятся обслужить Дэна, краснеют по-девичьи, ставя на поднос посуду, беря деньги, отсчитывая сдачу. Это из-за акцента, догадалась Стелла. А может, из-за улыбки. Тут важно самой не покраснеть. Стелла взяла себя в руки – приближался Дэн Росински с угощением.

Свободных столиков не было, и они примостились прямо на ступенях, под массивной колонной – совсем как в то утро, возле Буш-хауса.

– В один прекрасный день я угощу вас ужином в настоящем ресторане. Мы будем сидеть как положено – за столом, на стульях, – с улыбкой пообещал Дэн, берясь за сандвич. В следующую секунду выражение его лица кардинально переменилось. – Боже! Мне не следовало так говорить. Я, наверное, все еще сплю. Совсем забыл – вы замужем. Ваш муж на фронте?

– Да, в Северной Африке. Но в боях не участвует. Мой муж – армейский капеллан.

Стелла не извинялась и не оправдывалась – констатировала факт. С облегчением вывела из тени призрак Чарлза. Хорошо, что Дэн сам его помянул, избавил Стеллу от ощущения, будто она играет чужую роль или интригует. Стелла сделала глоток чаю.

– Значит, вы – жена священника. Мне следовало догадаться по вашему адресу. Давно вы замужем?

– С августа прошлого года.

Дэн чуть поднял брови.

– А когда ваш муж ушел на войну?

– В октябре.

Видно было, что Дэн Росински переваривает информацию. В глазах возник вопрос. Дэн даже рот открыл, чтобы озвучить его, да спохватился.

– Бедняга, – сказал он с улыбкой. – Покидать дом и само-то по себе неприятно, а уж если оставляешь молодую жену…