Эшли Белл - Дин Кунц Страница 33

– Я истекаю кровью в жажде получить ответы. Мне нельзя…

Прежде чем женщина договорила, смартфон Биби, лежавший на столе, зазвонил, имитируя звонок старых телефонных аппаратов с дисковым номеронабирателем. Девушка бросила взгляд на экран.

– Звонящий не определен, – сказала Биби. – Не отвечать?

Звонок явно встревожил Калиду.

– Нет! Если ты не ответишь, мы не узнаем, они это или не они?

– Что за «они»?

– Плохие люди!

В мерцающем свете свечей гадалка уже не казалась такой самоуверенной. Она явно, как выражаются, не упиралась ногой в горло тому сверхъестественному существу, которому задавала свои вопросы.

– Ответь, ради бога!

Еще больше сбитая с толку, Биби приняла звонок.

– Алло!

– Суперагент? – послышался мужской голос.

– А-а-а… Кто это?

– Что это значит? Почему суперагент?

– Я понятия не имею, о чем вы…

– Не разыгрывайте здесь наивность. Я видел номер на вашей машине.

– А-а-а… Но это не моя машина, а мамина. Кто вы?

Звонивший отключился.

– Какой-то мужчина, – сообщила Биби гадалке. – Я сейчас приехала на мамином авто. Он хотел узнать, почему у меня такой автомобильный номер с претензией.

Из-за морщин, появившихся на лбу Калиды, ее лицо уже не казалось настолько моложавым.

– Не похоже на одного из них.

– Из них он или не из них, но этот мужик должен был видеть, как я подъезжала к дому, или он сейчас торчит на стоянке перед ним. Все явно сползает…

– Что? Что сползает?

– Все! Все сползает вниз, катится с холма к чертям собачьим, – сказала Биби, задаваясь вопросом, с какой стати ее всегдашняя выдержка ей изменила.

Ладно. Она просто не готова принять мир с этими новыми, неожиданными и странными измерениями. Биби готовила себя к тому, что придется писать рассказы для «Антиохского ревю», «Гранте» и «Фургона переселенцев». Недавно ее первый роман опубликовал «Рэндом Хаус». Такова была ее жизнь до недавнего времени. У нее не хватало эмоциональной и психологической гибкости, чтобы легко воспринять неожиданное, необъяснимое исцеление от рака и сверхъестественные последствия этого исцеления.

Калида бросила пытливый взгляд на девушку.

– Все всегда сползает. Жизнь – это снежная лавина, девочка. Ты это знаешь не хуже меня. Иногда она движется медленно, и это почти приятно, а иногда все катится в тартарары. Я прочла твой роман. Сейчас как раз тот случай. Хватай свои лыжи, девочка, и мчись прочь от снежной лавины. Не позволяй, чтобы она тебя догнала.

– А-а-а… Ну да. Я чувствую себя полной салагой.

– Что?

– Занудой, недотепой, ботаником…

Она приподняла полупустой бокал, пододвинулась ближе к Калиде и опорожнила его одним глотком.

– Спасти жизнь, значит, – произнесла гадалка, глядя на костяшки, рассыпанные на столе. – Давай выясним кого…

37. Все, рожденные матерями, временами ходят пи-пи

Крик каракала в ночи встревожил Пэкса. Он подумал, что его мог издать человек, а не животное. Потом послышались еще два. Они доносились из места, находившегося на довольно большом расстоянии от первого кричащего. Тревога старшины только усилилась. Что, если их выследили агенты одного из местных полевых командиров? Что, если враги знают, что он и его люди сейчас в городишке, и теперь дают сигналы друг другу на языке каракалов.

На Ближнем Востоке каракалы обитают, вот только здесь их гораздо меньше, чем в Африке и Азии. Когда-то иранцы приручали этих животных для охоты на птиц. Хотя вес взрослого каракала составляет около сорока фунтов ^[35], эта дикая кошка может подпрыгивать на высоту семи-восьми футов ^[36] над землей, кусая и сбивая лапами до восьми-десяти птиц из низко летящей стаи.

Пэкс и Денни застыли, вслушиваясь в ночь. Они хотели услышать еще один дикий крик, чтобы составить мнение, насколько он похож на рев настоящего животного. Их руки сжимали снайперские винтовки МК12. Мысленно бойцы очень жалели, что на вооружении у них нет чего-нибудь с более убийственным калибром…

Время шло. Рассвело. Ничего плохого не случилось. Иногда кричал каракал – на самом деле каракал.

В первые часы после рассвета даже легкий ветерок не смог нарушить звенящую тишину вокруг. Пэкстон очень надеялся, что благоприятный случай подтвердит присутствие в доме с металлическими ставнями еще кого-либо помимо курильщика. В 8 часов 47 минут завибрировал спутниковый телефон. Звонил Перри, сидевший вместе с Гиббом на крыше двухэтажного дома к востоку от их цели.

– Один мужчина, – полушепотом сообщил Пэкстону Перри. – Не курильщик. На заднем дворе. С двумя ведрами.

– Повтори. Ты сказал: ведра?

– Несет ведра… – после паузы Перри добавил: – Вышел через заднюю калитку на улицу… Движется на юг.

– Оружие? – спросил Пэкстон.

– Набедренная кобура.

Если бы террорист не был вооружен и отошел бы далеко от дома-цели, они, пожалуй, попытались бы захватить его для «беседы». Один выстрел встревожит плохих парней и, коль разведка права, плохих девочек тоже.

– Думаю, это нечистоты, – сказал Перри.

Он любил исторические романы, особенно те из них, действие которых происходило в XVIII веке, романы о войне и мореплавании. Порой в речи Перри проскакивали старомодные словечки и выражения. Это не было притворством или осознанным выбором. Просто подобные слова стали частью его лексикона.

– Не понял. Что за нечистоты? – спросил Пэкстон.

– Дерьмо, – ответил Перри, выразив тем самым то, о чем думал сам Пэкс.

Как и большинство небольших поселений в этой разрушенной стране, городишко нес на себе черты средневековья. Здесь не было канализационной системы, отстойников и водопровода, проведенного в частные дома. Исключением являлась ручная водокачка на кухне, качающая воду из частного колодца наверх. Принадлежащие всей общине отхожие места находились под открытым небом за последними зданиями. Это были обычные выгребные ямы, разделенные перегородками. Здесь люди опорожнялись. Сюда же они выливали продукты своей жизнедеятельности. Отхожие места располагались с учетом преобладающих в той или иной местности ветров для того, чтобы ветер гнал вонь прочь от города, в данном случае их разместили в направлении юга и запада.

Возможно, стандарты личной гигиены Абдуллаха аль-Газали не позволяли выливать нечистоты в дальнем углу заднего дворика, но более логичным представлялось то, что террористы время от времени сливают свои испражнения в общественные выгребные ямы, чтобы зловоние и тучи мух не выдали место их пребывания с той же легкостью, как развевающийся над домом черный с красной полосой флаг.