Похождения проклятых - Александр Трапезников Страница 33

Но поднялся я прежде всех. Привел себя в порядок, глотнул кофе и выбрался на улицу. Поначалу я просто остолбенел, увидев вокруг сугробы снега, но потом, поразмыслив, решил, что ничего странного в этом нет. Бывали случаи, когда снег шел и летом, не то что в сентябре. Просто природа малость взбесилась, а у нее на это могли быть свои причины. Европе в нынешнем году тоже пришлось несладко: там то наводнения, то пожары. Да и Америка подвергалась постоянным атакам цунами, некоторые города на побережье вообще ушли под воду. В Турции землетрясение. На Балканах опять война. В Индии засуха. В Грузии очередная революция. На Украине голод. Ну и так далее. Все по плану. Очередь за Москвой.

Я купил в газетном киоске Бульварное кольцо и вернулся домой. По дороге, прямо на ходу, я успел прочитать Машину заметку. Называлась она — Человекоубийца жил на Байкальской и улетел в никуда. Заголовок идиотский, под стать всей газетенке и ее читателям. В самом репортаже сообщалось, что взрыв дома по неосторожности (а может быть, и специально, из мести супруге) осуществил некий инвалид на голову, жилец этого здания Александр Анатольевич Тризников, страдающий хроническими запоями. Труп его под развалинами так и не обнаружен, поэтому он, возможно, продолжает бродить где-то по Москве и представляет серьезную угрозу для общества. И подпись: Маша Треплева.

— Трепло ты, а не Треплева! — возмущенно сказал я, когда увидел Машку, чистившую перед настенным зеркалом свои перышки.

Она хладнокровно подняла с пола газету, прочитала заметку и произнесла:

— Ни слова не изменили, это радует. Еще им что-нибудь накатать, что ли? Например, что по непроверенным данным именно Тризников был замешан в захвате Норд-Оста на Дубровке? Или в массовом падеже скота в Тульской области?

— Ты хоть понимаешь, что меня сейчас может разыскивать милиция? Или ФСБ?

— Ничего страшного. Посидишь годик в тюрьме, в конце концов разберутся.

— А если я под пытками во всем признаюсь? Даже в убийстве Кирова?

— Настоящий человек, как говорил Махатма Ганди, должен пройти три испытания: тюрьмой, семьей и войной, — ответила она с очаровательной улыбкой. — Тебе предоставляется замечательный шанс начать превращаться в личность.

— А сейчас я кто? — оторопело спросил я. — Вошь окопная?

— Сейчас ты никто и звать тебя никак, — последовал жесткий ответ, но все с той же николькидмановской улыбкой.

За какие только мои грехи мне ее подсунуло Провидение! Ну как с ней разговаривать?

— И эта женщина могла быть матерью моих детей! — всего лишь произнес я и ушел вместе с газетой на кухню.

Там уже сидели Алексей, Яков и Владимир Ильич. Пили чай.

— О чем ссорились? — полюбопытствовал папа.

Я молча положил на стол газету и ткнул пальцем в заметку. Ее прочитали по кругу. Яков сказал, что литературный слог качественный. Алексей просто развеселился. А Владимир Ильич серьезно промолвил:

— Я буду тебе передачи носить, ты не переживай. Главное, не занимай место около параши. Но тут внизу есть еще одна заметка, более интересная.

И он начал читать:

Москва уже третий день подвергается нашествию змей. Болотные гадюки были замечены в районах Тушина, Нижних Мневников, Тропарева, Зюзина, Курьянова, Сокольников, Гольянова, а также в некоторых других местах. Ведут они себя чрезвычайно агрессивно, нападают на собак, кошек, голубей и бомжей. Создается такое впечатление, что действуют они по всем правилам военной науки, охватывая столицу по периметру. Отдельные гады были замечены и в центре, возле Кремля. Чем вызвано столь странное поведение теплохладных? Необычайно жарким летом или магнитными бурями на солнце? Мы обратились к специалисту из московского серпентария, кандидату биологических наук М. К. Квашину. Вот что он нам ответил: Популяция болотных гадюк в Подмосковье в последнее время значительно возросла. Связано это с рядом причин, прежде всего с климатическими процессами, но также с хозяйственной деятельностью человека. Но очевидно, что действуют и какие-то иные факторы, которые мы сейчас пытаемся определить. Возможно, это воздействие ртутных паров или радиации, поскольку мы уже давно бьем тревогу по поводу захоронения в зеленой зоне вредных веществ. Но в любом случае подвергаться панике жителям столицы не следует: болотные гадюки, как правило, уползают сами — откуда пришли, а укусы их в это время года не так смертельны, вакцины у нас хватит на всех. Вот такие утешительные слова мы услышали от господина Квашина. А за развитием событий газета будет продолжать следить, если только нас тут всех не перекусают.

Ну и как вам это понравится? — закончил Владимир Ильич.

— Обычная газетная утка, — пожал плечами Яков. — Может быть, пара ужиков где-то и проползла, а они делают из мухи слона. Тираж поднимают. Одним словом, желтая пресса, знаем мы их! Все равно как с нашим дорогим Тризниковым, — и он опять начал мне подмигивать. Глаз ему выбить, что ли?

— Надо бы сходить в народ, порасспрашивать, — задумчиво отозвался отец. И добавил: — Пойду-ка я на паперть, к бомжам своим, некогда мне тут с вами прохлаждаться, меня работа ждет…

— Вообще-то это любопытно, — заметил Алексей. — В Ионическом море есть остров Кефалония. Там в Средние века возле деревни Макропуло находился женский монастырь. Однажды все мужчины из поселка отправились на рыбную ловлю, а в это время на горизонте показался пиратский корабль. Монахини понимали, что их ждет. В отчаянии они стали горячо молиться перед иконой Божией Матери, именуемой Лангабарской, то есть Змеевидной, взывая к Ее заступничеству.

Алексей вроде бы рассказывал всем, но чувствовалось, что он обращается преимущественно к Якову.

— И что же? — спросил тот.

— Казалось, спасения уже нет. Пиратский корабль пристал к берегу. Разбойники начали ломиться в ворота обители. Когда те рухнули и пираты ворвались внутрь, то были охвачены ужасом. Они увидели больших черных змей… Нечестивцы в страхе бежали прочь, а с тех пор на этом острове происходят удивительные чудеса. Каждый год, в день Успения Богородицы, после захода солнца, со всех окрестных гор на место монастыря, где теперь стоит часовня, сползаются ядовитые змеи. Они становятся совершенно ручными и никого не жалят. Хотя в иное время их укус смертелен. Во время литургии они ползут к Лангабарской иконе Божией Матери. Со змеями можно играть, ласкать их, гладить, обвивать вокруг шеи. Всех охватывает какая-то просветленная радость, особенно детей. Это удивительное состояние, словно ты попадаешь в рай. Такого больше нигде нет, ни в каком месте земного шара. На следующий день змеи уползают обратно в горы. И вот тогда уже их укус становится смертелен.

— Гм-м… Плоды древа познания добра и зла вообще смертельны для человека, — заметил Яков. Но рассказ произвел на него впечатление — я видел.

— А насытившись ими, человечество уже не найдет обратного пути к древу жизни, — добавил Алексей. — Ежегодное кефалонское чудо — это из области бессознательно-таинственного, где царствует дух, душа, а не разум. Господь держит перед нашими глазами открытую Книгу, перелистывая страницы жизни и мира, а мы либо зажмуриваемся, либо пытаемся все истолковать по-своему, как господин Квашин.