Танго с манекеном - Алекс Форэн Страница 33

– Мой. Но отель-то – ваш. Значит, вы чувствуете его лучше, чем кто-то еще. И снимки должны быть, как минимум, в этой тональности. В вашей. Иначе вы их все равно не примете, правда?

– Зависит от того, как снимите. О чем вы хотите, чтобы я рассказала?

– О вас. Как вы проводите свободное время. Что читаете, какую музыку слушаете. О чем мечтаете…

– А интимные стороны моей жизни вас не интересуют?

– Очень интересуют. Больше других.

– Боюсь перегрузить вас длинным эмоциональным рассказом. Вам не кажется, что мы сэкономим силы, если я просто возьму ваш фотоаппарат и все сниму сама? Тем более, что вам, как мы уже обсудили, лень заниматься этим.

– Слушайте, отличная идея! Держите! – он протянул ей кофр с камерой. – Я думаю, у вас отлично получится.

Выводить ее из себя совсем не хотелось. Но очень любопытно было попробовать ситуацию на прочность. Если это игра, что бы он ни говорил, как бы себя ни вел, она будет продолжать разговор, не просто же так организована эта встреча.

Но она не успела ответить, потому что заметила кого-то в глубине бара и, улыбнувшись, помахала ему рукой. Грег машинально обернулся.

Черт, этого только не хватало. Все правильно – в «Першинге» становится тесно. Теперь здесь останавливаются многие бизнесмены, приехавшие по делам в Париж. Кого только не встретишь…

Со своей неизменной очаровательной улыбкой, между столиками, глядя на Ариадну, к ним неторопливо направлялся Генри Демулен – финансист, глава крупного холдинга, удачливый, обаятельный, уверенный в себе. Они были хорошо знакомы. Не то, чтобы дружили, но были в неплохих отношениях, поздравляли друг друга с обязательными датами, несколько раз пересекались в неформальных местах и мило проводили время.

– Как всегда, обворожительна, – сказал Генри вместо приветствия, и только после этого, скользнув взглядом по Грегу, вежливо кивнул ему. – Если бы не вы, Ариадна, отель… – Генри запнулся на полуфразе и, резко повернув голову, уставился на Грега.

Смотри-ка, кто-то все же узнает. Черт бы побрал эту безотказную деловую наблюдательность… Грег мгновенно придал лицу выражение идиотской ничего не выражающей радости и молча смотрел на Генри.

– Грег? Ну и видок! Что это с тобой? Ты записался в Иностранный легион?

– Привет, Генри. Я тоже рад встрече.

– Слушай… – Генри, не глядя, придвинул к себе низкое кресло от соседнего столика и опустился в него. – Этот стиль… А, пожалуй, тебе идет… Даже помолодел. Ариадна, вы знаете, кто это?

– Я фотограф, Генри. Фотограф. Видишь, фотоаппарат вот у меня… Пришел поснимать интерьеры.

– Генри, мне повезло, что вы знакомы, – Ариадна переводила взгляд с одного на другого. – Может быть, вы сможете повлиять на мистера Таннера? Он, видите ли, согласился выполнить наш заказ, а теперь уверяет, что ему лень фотографировать.

– Мистера… Как вы сказали?

– Таннера, Генри. Ты уже забыл мою фамилию? Я же всего месяц назад снимал тебя для «Форчунс», – Грег поймал ошарашенный взгляд Генри и едва заметно подмигнул ему.

– А… Ну, да… Конечно. Как же… Слушайте, у меня сейчас встреча… Рад был вас увидеть. Обоих… Грег, ты мне позвони сегодня, ладно? Есть это… Ну… один разговор о фотографии.

– Конечно, Генри. Спасибо. Сегодня же и позвоню.

– Отлично, – Генри уже пришел в себя и поднялся. – Ариадна, я вижу дела у «Першинга» идут хорошо. Грег – очень дорогой фотограф. Вы уж с ним поласковее, а то, если он огорчится, может в сердцах купить отель. Что тогда будет с интерьерами…

Он помахал рукой и ушел, не оборачиваясь. А вовремя он подошел. Поддержал реноме… Грег проводил его взглядом, наслаждаясь тем, как он с очевидным недоумением встряхивает на ходу головой, и вновь повернулся к Ариадне.

– На чем мы остановились? Да! Вы же хотели взять мой фотоаппарат и поснимать «Першинг»!

– Давайте так, Грег… Мои пятнадцать минут почти истекли. Сейчас сюда должен приехать очень важный для нас клиент. Между нами: он крайне неприятный человек. Капризный, скандальный, напыщенный и очень закомплексованный, а потому – злой и мстительный. Но, увы, очень влиятельный. У него здесь заказан ужин с его новой пассией. Она пустоголова, абсолютно меркантильна и уже больше месяца, увы, совершеннолетняя. Я должна их встретить, проявить необходимые почтение и любезность и оказать радушный прием. Мне, как вы говорите, сегодня очень лень это делать. Но мы же с вами профессионалы – что должно быть сделано, то должно быть сделано хорошо. Так вот… Я беру фотоаппарат и гарантирую классные снимки. При одном условии – вы встречаете этого жирного борова и гарантируете мне, что он останется абсолютно доволен. По рукам?

Теперь он внимательно смотрел на нее, ничего не отвечая. Она спокойно выдержала этот взгляд, лишь один раз коротко взглянув на часы.

Они не могли знать, что он предложит ей взять фотоаппарат. Он сам этого не знал еще несколько минут назад. Значит, никак не могли подготовиться. Если это игра, никакого клиента не существует, и сейчас все вскроется. Если не игра – ее нельзя будет подвести. То есть, можно, конечно, но как-то… Разве что потом ему, действительно, придется купить отель.

В конце концов, ничего слишком сложного… Неприятно, но терпимо. По большому счету, когда нужно было любезничать с губернатором штата, это было почти то же самое, только серьезнее. Здесь – так, шутка. Детское развлечение. И потом, отказаться – значит спасовать. Нехорошо…

– Как его зовут?

– Малкольм. Мистер Малкольм.

– Что еще мне нужно знать?

– А что мне нужно знать, чтобы уметь фотографировать?

– Правда… По рукам.

– Хорошо. Они должны подъехать с минуты на минуту. Метрдотеля я о вас успею предупредить – все равно я бы предупреждала персонал, если бы вы начали расхаживать здесь со своей камерой.

Они приехали на длинном «Майбахе». Грег несколько лет назад, когда еще доказывал что-то окружающим, а не себе, чуть было не купил такой же. Однако вовремя представил себе, как на это отреагировали бы родители, почти увидел сконфуженно-ироничную улыбку матери, и «Майбах» испарился, не успев стать явью, оставив лишь острое чувство неловкости. А в гараже появилась красная Феррари. Все веселее…

Жирный боров оказался совсем не жирным. Наоборот, вполне подтянутым, явно следящим за собой и излучающим довольство устройством мира.

Девица ничем не отличалась от множества таких же, хотя ей, по сравнению с большинством прочих, эта рыбалка, пусть и ненадолго, уже удалась. Она еще как бы небрежно перекладывала с места на место золотой телефон «Вирту», чтобы он бросался в глаза с любого ракурса, но уже выражала каждой гримасой устойчивое недовольство несовершенствами окружающих. Грега она не замечала также, как официантов, бесшумно порхавших вокруг столика все два с половиной часа, которые продолжалась трапеза.