Молоко, сульфат и Алби-Голодовка - Мартин Скотт Страница 33

Интересно, она понимает, что я вдохновитель антимолочной кампании, или я для нее анонимный гражданин? Я не поднимаю темы, но думаю об этом непрерывно: Правление по Сбыту Молока, грязные свиньи, наняли убийцу, чтобы от меня избавиться. Я отомщу вам, жалкие придурки, отравители страны, в вашей продукции полно стронция-90, не удивлюсь, если его колют прямо коровам.

Чен вовремя появляется на работе.

Сначала босс отправляет его по мелким делам, потом Чен отвозит его на совещание, а сам забегает в видеомагазин за новой игрой.

Он теряет бдительность и натыкается в магазине на болельщика из галереи.

– Здоров, решил дома потренироваться? Я не знал, что это по правилам…

Чен бранится про себя, внешне стараясь казаться независимым. Он платит и спешит к машине.

– Брикстон, – командует босс.

Чен мрачно рулит. Как жаль, что его застукали за покупкой игры.

Стейси наконец-то выпускают из больницы.

Врачи жутко раздражены, они до сих пор не знают, что излечило пациента, но им надоело за ним наблюдать, и Стейси выписывают.

– Не доставай нас больше своими вымышленными болячками, – говорит главврач.

Стейси заходит попрощаться с Памелой Паттерсон и обещает разузнать, почему Алби ее избил. Как выяснилось, у Памелы нет серьезных повреждений, но имеются очень болезненные синяки, она теряла сознание, поэтому врачи хотят за ней понаблюдать профилактически. Ужасная история, Памела в негодовании. Пытаешься продать кому-то комиксы, и что получается? Покупатель – полоумный маньяк с дурацкой кожей, дергается и трясется во время разговора и при первой же возможности на тебя нападает. Жизнь – вечный бой, не правда ли? – думает Памела.

– Боюсь у вашего мужа серьезные проблемы, – говорит адвокат. – Судя по всему, он влез в какую-то крупную аферу, и у полиции против него куча улик.

Жена изводится, ей трудно поверить в происходящее. Ее муж – аферист? На него это совсем не похоже – прежде всего, насколько она знает, он не любит риска.

– Что с ним будет?

– Зависит от обстоятельств. Он член Ассоциации Директоров?

– По-моему, нет.

– Гмм. Жаль. Это бы здорово помогло. Иначе ему грозит тюрьма.

Ожидая свидания с мужем, она проводит в участке семь часов, и когда ее наконец допускают, жена в шоке: управляющий ужасно выглядит.

– Я невиновен, – говорит он, – меня подставили.

Она знает мужа вдоль и поперек, она знает, что он говорит правду.

В этот раз, думает китаец, сидя на заднем сиденье своей машины на пути в Брикстон, мне не придется слоняться по улицам. Он взвешивает, не англизировать ли свое имя в поисках аристократической жены. Может, это лучше, чем роль загадочного азиата? Или вот – суперэффективный восточный бизнесмен? Или декадентствующий повеса? Одержимый исследователь отношений между Западом и Востоком?

В надежде на подсказки об аристократическом мире он тайно покупает журнал «Харперс-энд-Куин», но постольку при внимательном изучении журнал не демонстрирует ни лоска, ни ума, китаец уверен, что как-то не так читает.

Может быть, надо стать полнейшим хамом, как аристократы, которых он ежевечерне наблюдает? Нет, он никогда не сможет убедительно им подражать.

По Лондону лучше всего перемещаться на автобусах, а в сравнении с метро это просто роскошно: метро – гиблое и жутко опасное для здоровья место, а если там еще и пожар начнется, никогда не выберешься живым. Хотя и в автобусах таятся некоторые опасности. Возле тебя может сесть какой-нибудь кошмар, например, толстяк, который впечатает тебя в стену, или живчик, возжелавший с тобой поболтать. Хуже всего, конечно, когда рядом кто-то садится, а в автобусе полно свободных мест, почему этот урод плюхнулся рядом со мной, он что, не в курсе, что в этой стране так не положено?

Или вот рядом с тобой садится очень непривлекательный человек, ты все косишься на него и замечаешь, что он на тебя тоже смотрит. Какого лешего он на меня пялится, думаешь ты, интересно, а если это существо внезапно атакует, оно способно меня избить? Или у него тут рядом друзья, готовые к бою при первой же возможности?

А еще омерзительны чужие разговоры, послушаешь – и с тоской понимаешь, что мир наводнен уродами.

Сегодня я сидел за двумя скинхедами, комбинацией из нескольких вышеперечисленных опасностей, хотя, если честно, бывает и хуже.

– Почему ты декламируешь монолог пассажира? – спрашивает Джун.

– Ой, прости, я долго бухтел?

Не то чтобы Мюриэл не сочувствовала профессору. Он хочет захоронить корону неподалеку от места находки и найти ее еще раз, тем самым заработав славу первооткрывателя. Конечно, за молчание секретарши ему придется заплатить.

– Для вас ведь это не очень важно, правда? – спрашивает он Мюриэл.

Ну вот, думает она, если бы я рассказала правду, открытие приписали бы мне, а это хоть что-то.

Но наверняка мелочь какая-нибудь, например, заметка в газете и фотокорреспондент, вертящийся под ногами, как раз когда времени совсем нету и она опаздывает на работу. Профессорское мошенничество не затрагивает ее никоим образом. В голове мелькает мысль попросить что-нибудь взамен, но Мюриэл не имеет представления, что этот человек может ей дать или для нее сделать.

– Ну ладно, – говорит она. – Забирайте ее и хороните обратно. Я ничего не скажу.

Мюриэл уходит. Если не поторопится, она опоздает на работу.

К многоэтажке подъезжает автомобиль. Строение напоминает исправительно-трудовую колонию для малолетних. Китаец выбирается из машины, за ним выходит Чен. Они направляются к карте на углу дома. Разыскав подъезд, они заходят и поднимаются по лестнице. Чен стучится в дверь.

Кто-то стучится в дверь.

Я содрогаюсь, вашу мать, который из моих врагов на этот раз? Кто из злодеев явился по мою душу? Или за моими комиксами?

– Ты почему не открываешь? – спрашивает Джун.

Да, эта девушка полна гениальных идей, она совсем не понимает, из какого ужаса и бардака состоит моя жизнь. Она-то в полном порядке, никто не припрется изводить ее дурацкие цветы, а мне надо защищать комиксы, не говоря уже о собственной персоне, настраивающей против себя наихудших из злодеев.

Если честно, после бывшей любовницы, нарисовавшейся на пороге в полном вооружении, я не хочу открывать двери больше никогда. И вот Джун, добрая девочка, идет и делает это за меня.

– Это к тебе, – кричит она.

Господи, ну что она несет? Конечно, ко мне, иначе зачем им стучаться в мою дверь, но это вовсе не означает, что я хочу их видеть. Может быть, это Памела Паттерсон явилась с подкреплением, чтобы поквитаться, у меня сердце выскакивает из груди, на моем пороге в один день появляются два человека с дурными намерениями – это уже слишком!