Убить двух птиц и отрубиться - Кинки Фридман Страница 32

Через два дня после коронации Тедди три возмутителя спокойствия собрались отметить свой успех в «Единороге». Народу в этот вечер было до странности много, волны «Гиннеса» бурлили в заведении, как в ночном океане, и мы немедленно в него нырнули. Я глядел на толпу в переполненном баре и думал: если бы не мои герои, то есть Клайд и Фокс, я бы сейчас ничего не пил. И ничего бы не писал. Все-таки они спасли меня и как человека, и как писателя. А я им ни разу не сказал спасибо. Но как сказать спасибо людям за то, что они такие, как есть? И в конце концов, думал я, если бы Клайд и Фокс не встретили человека по имени Уолтер Сноу, они никогда не попали бы в священное казино художественной литературы. В будущем, к моменту расставания у нас накопится предостаточно причин и для благодарности, и для стыда. Их жизни будут разрушены, а я стану настоящим писателем. Но, поверьте, в тот момент, когда мы сидели в «Единороге», я об этом еще не знал. Мы сидели в «Единороге», полные надежд, весело и беспечно поднимали бокалы и не знали, что ждет и нас, и этот потрепанный ирландский бар.

— Не выше вас! — сказала Клайд, вставая и чокаясь одновременно со мной и с Фоксом.

Ее кружка оказалась чуть выше наших. Мы с Фоксом переглянулись в недоумении.

— И не ниже!

Теперь ее кружка оказалась пониже наших.

— Всегда плечом к плечу! — заключила она, чокаясь в третий раз и поднимая кружку вровень с нашими.

Мы осушили свои кружки. Фокс одной рукой обнял Клайд, она обняла меня, я — Фокса, и мы немного постояли так, обнявшись, посреди переполненного бара. Это было особенное мгновение. Фокс утверждал, что есть мгновения, которые переносят нас в иные миры, и потому они длятся вечно.

— Солнышко, — сказала Клайд, — а не поприветствовать ли нам нашего друга Джонджо?

— Конечно, — ответил я. — Если только мы до него доберемся.

Добраться до Джонджо, действительно, было непросто: гном был скрыт целой толпой посетителей.

— Бизнес, похоже, наладился, — сказала Клайд. — Ну, так ты узнал что-нибудь про тех сук, которые его доставали?

— А как же, — ответил я. — Я провел, так сказать, небольшое расследование, но в конце концов уткнулся в каменную стену. Я попросил у Джонджо визитку одного из его врагов. Хотя, заметьте, что враги могли быть и плодом его фантазии. Но я все-таки позвонил парню по имени Стэнтон Маловиц в компанию, которая называется Северо-Западная недвижимость. Фирма оказалась в Сиэтле. Но очень странная. Они совсем не похожи на торговцев недвижимостью.

— Ты думаешь, кто-то прикрывается этим названием? — вмешался Фокс. Он не терпел, чтобы его оставляли в стороне в каком-либо деле.

— Скорей всего, — ответил я. — Женщина, с которой я говорил, постаралась от меня поскорей отделаться. Более того, ей явно не хотелось, чтобы кто-то добрался до этого Маловица. И все это очень странно. Конторы по недвижимости обычно дружелюбны. Они всегда стараются удовлетворить клиента.

— Удовлетворить клиента при помощи штыревой антенны, — саркастически заметил Фокс. — Именно так в наши дни ведут свой бизнес большие корпорации.

— Наверно… — сказала Клайд. — Но все-таки это очень странно.

— Зайду-ка я в туалет, — сказал тут Фокс. — И прихвачу с собой немного «малабимби».

— А я, наверно, схожу с тобой, — сказал я.

— А я, наверно, пока поговорю с Джонджо, — сказала Клайд.

Мы с Фоксом встали и отправились заправиться дымом.

— В этом месте без перископа не обойтись, — сказал Фокс.

И действительно, народу сегодня баре было полно, как сельдей в бочке. Очень необычно для «Единорога», да еще и в будний день, думал я, пробираясь за долговязой фигурой Фокса к туалету. Но когда я зашел с ним в кабинку, запер дверь на задвижку и затянулся из «крышеломки», ощущение странности у меня пропало. После затяжки из этой штуковины у меня любые мысли пропадали.

— Закурить есть? — спросил Фокс.

— Закурить? — удивился я.

— Ну да, Уолтер, закурить. Я имею в виду сигарету.

— А, сигарету!

Я пошарил в кармане, достал свой «Кэмэл», дал Фоксу сигарету и поднес зажигалку. Он затянулся и выпустил дым.

— Вот дым, — сказал он.

Затем он открыл свой медальон в форме сердечка и погрузил кончик «крышеломки» в его темно-коричневое содержимое. Я дал ему прикурить еще раз, он сделал длинную затяжку из фальшивой сигареты и снова выпустил дым.

— А вот дым жизни, — сказал Фокс. — Он помогает потерять или найти себя, он подсказывает, что происходит вокруг и чего вокруг не происходит. И что должно происходить.

— Н-да, интересно, — сказал я, следя за глазами Фокса. Они у него вращались, как колесо рулетки, и при этом еще искрились.

— Вот например, — задумчиво продолжал Фокс. — Только здесь, в туалете, я понял, наконец, что сегодня происходит в «Единороге». Откуда такая толпа. Что она чувствует.

— И что она чувствует?

— Скорбь, — ответил Фокс. — Это гребаные поминки.

— Поминки?

— Да, поминки по «Единорогу». Все вроде бы веселятся, весело поддают, никто не говорит, в чем дело, но все всё знают. Эти ребята, о которых ты рассказывал, все-таки сожрали «Единорога». Еще когда мы сюда входили, я почуял, что что-то не так. Но когда попадаешь на поминки с улицы, сперва не можешь понять, что это — поминки или просто вечеринка. И я не понимал, пока не пришел сюда в туалет и не сделал пару затяжек дыма жизни. И дым жизни подсказал мне, что смерть носится в воздухе.

— Вау! — только и смог ответить я.

Неужели «Единорог» и вправду накрылся? И неужели пары затяжек «малабимби» достаточно, чтобы понять все то, о чем говорит Фокс? Но слова его звучали очень убедительно. Теперь бы только добраться назад до столика.

Мы благополучно выплыли из туалета. Я следовал строго за Фоксом. Мы долго виляли в море людей, пока не увидели Клайд. Она сидела одна за столиком, положив голову на сложенные руки. Она взглянула на нас, и я увидел, что ее тушь или тени, — как все это называется у женщин? — была размазана. Она плакала.

— Ты выглядишь, как Элис Купер, — заметил Фокс.

— Я чувствую себя, как Элис Купер, — ответила она. — Джонджо разорен. Это последний вечер, все напитки за счет заведения. А завтра утром тут уже не будет «Единорога».

Мы выпили еще по «Гиннесу», и это нас приободрило. Клайд пересказала в деталях свой разговор с Джонджо. Она принимала его горе так близко к сердцу, как будто это ее выбрасывали на улицу.

— Ну чем мы можем помочь? — спрашивала она. — Джонджо познакомил меня со своей женой, Мойрой. Она тоже плачет. Она меня обняла так, как будто мы с ней всю жизнь знакомы, и мы поплакали вместе. Она говорит, что санитарный отдел муниципалитета и еще три других каких-то отдела приняли совместное решение. Мол, надо тут срочно что-то ремонтировать — за такие деньги, каких у них нет. И хозяин дома вдруг повысил арендную плату ровно в четыре раза со следующего месяца.