История отмороженных в контексте глобального потепления - Александр Никонов Страница 32

Немецкий философ Карл Ясперс назвал эпоху, лежащую в промежутке между 800–400 годами до н. э., Осевым временем. Это был воистину удивительный промежуток истории! Эпоха непревзойденного взлета мысли и человеческой деятельности. Осевое время оставило свой след во всех уголках земного шара (если, конечно, допустить, что у шара есть уголки).

…Главный технологический прорыв Осевого времени – изобретение железа. Бронзовый век сменился железным. Из высоких центров культуры железо проникает в самые дикие уголки Центральной и Западной Европы, в Африку, в Китай. Китаю железные орудия вспашки очень помогли. До похолодания там собирали по 2–3 урожая в год, используя самую примитивную технику. А после для вспашки уже понадобилось железо. И не только оно: именно в Осевое время в Китае впервые появляется тягловый скот. Начинается строительство Большого китайского канала, соединяющего Хуанхэ и Янцзы. Такой проект могло потянуть только одно государство. Поэтому раздробленность сменяется концентрацией. Цинь Шихуанди объединяет Китай в одно государство.

Железо, кстати, и неграм помогло. Именно после овладения железом стронутые изменившимся климатом негры прорубаются сквозь экваториальный пояс джунглей в южную Африку, где доселе черных людей не видели и наверняка очень испугались. А кто бы не вздрогнул?

…Главные географические прорывы Осевого времени – путешествие Ганнона и египтян вокруг Африки. И у египтян, и у пунийцев вдруг отчаянно засвербило касательно глобальных путешествий – египтяне, используя финикийские корабли и матросов, предприняли «кругосветное» путешествие и за несколько лет обогнули Африку по часовой стрелке. А через сто лет уже против часовой стрелки вокруг Африки поплыл карфагенянин Ганнон.

Выйдя из Гибралтарского пролива, карфагенский навигатор прошел вдоль западного берега Африки и дошел аж до Камеруна. Его подвиг настолько впечатлил соотечественников, что на памятной стеле в Карфагене был высечен подробный отчет о плавании – по сути, судовой журнал. После взятия города римлянами стела была разрушена вместе с Карфагеном, но, по счастью, бывавшие ранее в Карфагене греческие историки переписали этот замечательный текст, и он дошел до нас со всеми подробностями.

Если «кругосветка» египтян носила скорее научно-познавательный характер, то из масштабов мероприятия, осуществленного пунийцами, становится ясно, что это было не просто путешествие, но самое настоящее переселение народа в миниатюре: 60 пятидесятивесельных судов и 30 тысяч человек народу отплыли из Карфагена в конце VI века до н. э. с целью найти новую родину. И многие ее действительно нашли – ганноновцы основали на западных берегах Африки несколько колоний.

Ганнон описывает, как, пройдя Столпы (Гибралтар), корабли пошли вдоль западного берега Ливии (Африки), основывая на берегах одно за другим поселения. Иногда в целях рекогносцировки местности углублялись внутрь континента. И всюду на своем пути переселенцы видели реки и озера, заросшие тростником, гиппопотамов, слонов, крокодилов…

«Отчалив и выехав за Столпы, мы плыли два дня и потом основали первый город, который назвали Фимиатирием; при нем была большая равнина. Затем, направившись к… ливийскому мысу, покрытому густым лесом… снова двинулись на восток на полдня пути, пока не пришли к озеру, расположенному недалеко от моря и наполненному многочисленным и высоким тростником. Были тут и слоны, и много других животных, которые паслись. Мы поплыли вдоль озера на день пути и населили приморские города, называемые Карпконтих, Гитта, Акра, Мелитта и Арамвий. Отплыв отсюда, мы прибыли к большой реке Ликсу, текущей из Ливии. У нее ликсистские номады пасли стада; у них мы пробыли некоторое время как друзья».

Везде, куда бы ни высаживались ганноновцы, они видели саванну там, где сейчас простирается бесконечная мертвая Сахара. Впрочем, о том, что Сахара была тогда саванной, я уже писал, не будем повторяться.

Главный экономический прорыв Осевого времени – изобретаются деньги. Деньги в современном понимании этого слова. Вообще говоря, к универсальной мере стоимости человечество шло давно. И путь этот был извилист. Мало кто знает, например, что банки появились гораздо раньше денег. За 2–3 тысячи лет до н. э. в Месопотамии были банки – их роль играли храмы и укрепленные дворцы местных правителей. Они за небольшой процент предоставляли купцам услуги по безопасному хранению товара.

В районе 2250 года до н. э. правители Каппадокии взяли на себя право и обязанность гарантировать качество и вес серебряных слитков, поскольку серебро служило универсальной мерой цены. Это был еще один шаг к деньгам.

Около 1200 года до н. э. в Китае появляется новый иероглиф – «деньги», деньгами тогда служили раковины каури. Чуть позже тот же иероглиф стал обозначать уже не ракушки, а слитки из разных металлов в виде ножей, лопат, мотыг, топоров, которые выполняли функцию денег. Забавный ход денежной эволюции, не правда ли? Металл очень ценен, поскольку из него можно сделать орудия, которые хорошо хранятся, и их всегда можно обменять на что-то другое. Затем незаметно происходит инверсия – на первое место выдвигается не функциональная ценность металлоорудий, а обменная. Но «деньги» еще долгое время имеют форму орудий, хотя как орудия не используются.

И только в Осевое время – в 640–630 годах до н. э. в Лидии (нынешняя Турция) появляются деньги в современном понимании этого слова – круглые монеты из электрона (сплава золота с серебром), стандартизированные государством. Дальше – легче. Всего через полвека появляются самые настоящие банковские операции – некий Тифий открывает сеть контор в разных городах Греции и Ионии, причем использует безналичный расчет – путники в целях безопасности едут налегке, перевозя с собой не деньги, а расписки банка Тифия.