Культурный герой - Юлия Зонис Страница 32

— Знаешь, когда мне скучно, — сказал Джентльмен, — я приматываюсь колючкой к бетонному столбу. Обожаю вот так вот висеть себе и висеть… Дней девять, а то и больше. Здорово прочищает мозги.

Старлей в ответ лишь ухмыльнулся — все равно озвучить что-нибудь внятное не смог бы. Ибо пьян и трезветь не собирается. Литрушка водяры на четверть полна, в кармане бутерброд с ливерной колбасой и плавленый сырок «Дружба». Что еще надо служивому на гражданке?

Разве что пиво, по возможности «Жигулевское», холодненькое, в трехлитровой банке.

— Где тут, а? Слышь? — напрягся воин.

Джентльмен махнул рукой:

— Ссы, где хочешь, море рядом…

Старлей так и сделал: проследовал на пляж, атаковал кабинку для переодеваний и основательно нагадил, подтершись обнаруженной там же гигиенической прокладкой сомнительной свежести. На противоположном берегу залива располагался порт. Над портом возвышалось местное отделение Стены.

Старлей выбрался на оперативный простор, хлебнул «Пшеничной» и, зашелестев фольгой, вгрызся в белоснежную слизкую мякоть. Старлею было хорошо. Вот только с куревом напряг, закончилось. В такую даль отправляться без табака — самоубийство.

— Ну на?! — выразил недовольство боец ВКС.

Джентльмен кивнул, соглашаясь с мнением коллеги, и вытащил из кармана мобильник. Ткнул кнопочки, придавил динамик к уху:

— Привет. Сигарет еще. Много, да. Нет, больше. Я говорю, больше. Ты что, это он за день выдует, бооо-ольше! И пивка захвати. Да, пивка! У меня что, дефекты речи? Пивка, «Жигулевского», трехлитровую банку, холодного.

Осознав, что любой его каприз будет исполнен, Старлей вылепил из обветренных губ иерихонскую трубу и, брызгая слюной, протолкнул сквозь голосовые связки:

— И ппппу-у-уппп-сиссскаа-аа!

Джентльмен моргнул:

— И пупсика просит. Да откуда я знаю? Ну, возьми на всякий случай. Или барби какую. Да, отбой, до связи.

Старлей вдруг обнаружил, что сидеть значительно приятнее, чем стоять. И плюхнулся тощими ягодицами на просоленные доски причала. Достал носовой платок и чихнул, затем, прищурившись, внимательно осмотрел добычу — что ценней: сопля зеленая или сморчок желтый? Многозначительно хмыкнув, он свернул платок в трубочку, скомкал и сунул в карман к бутерброду с ливерной колбасой.

— Пупсик тебе на кой?

— Так точно! — рявкнул Старлей и счастливо расхохотался.

— Слушай, хватит, а? Не в учебке, не в части, я тебе больше не командир. Водку ведь пьешь, а не говеное саке. Давай по-людски решать вопросы. Тем более здесь вопросы задаю я.

— Да пошел ты на хуй, старый еблан! — продолжал хохотать Старлей.

— Ну вот, совсем другое дело! — обрадовался Джентльмен. — Скоро тебе пивка привезут, сигарет и пупсика, и отправимся в дальние страны, за моря-океаны. Ты хочешь за моря? И чтоб пальмы всякие и телок вагоны? Мулаток, а? Черненьких?!

— Блэк-к-ххх-ф-файтер!..

— Что?

— И н-на-а-а-ппалм, и тра-та-та! На Стену! Стену на!

Джентльмен кивнул:

— Это конечно, а как же. Так и сделаем, без вариантов. Но сначала океаны. А потом и о вечном подумаем, как с ним бороться, тля-муха забодай…

Из-за поворота, взвизгнув покрышками, выскочил алый «феррари». Удар по тормозам, машину развернуло перпендикулярно дороге, хлопнула дверца. Высокий парень в желто-голубом «адидасе» с вышитым трезубом на груди и надписью «Ukraine» покинул салон. Дважды присев и похрустев пальцами, он выдернул из багажника объемистую спортивную сумку.

— Кому пиво, налетай! — скомандовал визитер.

Старлей, шатаясь, потрусил к улетной тачке, по пути выискивая в кармане гвоздь. Достиг цели, обогнул, а затем, игнорируя угрозы, в одно движение нацарапал на алом боку: «Здесь был Вася». И так обрадовался, что пустил слюну и намочил штаны. Затем вынул банку из рук спортсмена, офигевшего от такого беспредела, в два глотка выхлебал половину и вихляющей походкой двинул обратно к причалу. Из салона «феррари» жалобно тявкнула сааабааачкааа, выращенная из мастиффа. Вся она была покрыта иглами, как у дикобраза, и подозрительно пахла персиками. Сааабааачкааа от избытка чувств разодрала кожаную обивку заднего сиденья и теперь выкусывала дверцу, чтоб убежать подальше, опорожнить кишечник и убиться головой об стену. Или о Стену.

Чтоб наверняка.

— Он только пьет? Может, колеса? Или вены портит? — спросил владелец обезображенной машины.

— Кир, тля буду! Я же рядом всегда, заметил бы! Только водяра. Сейчас вот пиво еще. И сырками плавлеными закусывает. Бутерброд пока не трогал.

— Третьи сутки в кармане? Не завонялся?

— А разве тут почувствуешь? — хмыкнул Джентльмен.

— И то правда. А где ледокол?

— В рюкзаке, где ж ему быть… — Джентльмен прикусил губу и отвернулся.

— Ты что, за три дня, не считая ночей и возможности замедлять время, ничего не сделал?! — Похоже, парень решил, что имеет право орать на мужчину, скажем так, более преклонных лет, чем он сам.

— А я тебе что, грузчик в овощном?! — жалко огрызнулся Джентльмен. — Нашел мальчишку!

Хлопнула дверца «феррари», целая, не надкушенная.

— Срок у тебя до заката. Время пошло. Счастливого плавания.

Авто, с места разогнавшись до сотни, исчезло за поворотом. Стальная капля цвета крови скользнула по серпантину. Горы еще и как возвышались над побережьем, но с величием Стены им не сравниться. Да и глупо такое сравнивать, как нельзя отождествлять зеленую соплю с желтым сморчком.

— Вот ведь… как мальчишку… Выпить дай. Да не пива, водки!

Старлей протянул бутылку, не жалко. Джентльмен хорошенько отхлебнул, дернулся кадык. Старлей молча вытащил из кармана бутерброд, типа закусывай, а то захмелеешь, а тебе нельзя, служба, начальство напрягает графиком работ.

— Нет, спасибо, я как-нибудь так…

Бутерброд исчез в кармане.

— Ну что, кореш, до заката управимся? А, Василий?

Услышав гражданское имя, парень как-то сразу обмяк, уронил штоф и свернулся калачиком. Дул ветерок, сваи причала пачкались нефтью. Награда нашла героя — покой и здоровый сон на берегу прекрасного моря. «Как известно, йодированная атмосфера курорта залечивает язвы, положительно влияет на нервную систему, а также укрепляет иммунитет!» — надрывался громкоговоритель с верхушки бетонного столба, одиноко торчащего посреди заброшенного пляжа. Засыпая, Старлей подумал о том, что пиарщики — полнейшие психи. Надо очень сильно любить свою работу и упорно не жалеть денег заказчика, чтоб устанавливать агитационные установки на термоядерных батарейках где ни попадя. Топчаны… температура воздуха… спасатели… в нашем кафе отличный шашлык…

Исчезнет пляж, высохнет море, вообще ничего не останется, а громкоговоритель все так же будет в полнейшей пустоте расхваливать прогулки на катере, катание на «банане» и отличные номера эконом-класса в гостинице, лет пять назад взорванной террористами.