Одесская сага. Ноев ковчег - Юлия Артюхович (Верба) Страница 32

Слух о том, что появился поставщик хороших уловистых снастей, разошелся быстро, и остальные ножи и садки были мгновенно проданы всем желающим.

Постепенно первая дюжина ловцов мидий рассчиталась с Ксеней, и она перешла к оплате денежной. Поскольку такой набор снастей дал возможность мальчишкам добывать хороших и крупных мидий, то Ксения забирала практически весь улов. Отборные экземпляры шли под заказ, более мелкие – продавались на Привозе оптом.

Крючки, которые оказались отменного качества, менялись на рыбу по старой схеме, ну и продавались барыгам на побережье и на Привозе.

Дома рыба не переводилась и в мастерские Котьке поставлялась регулярно, дабы не нарушать технологическую цепочку. Излишки ее и неходовая мелочь – все вялилось-сушилось. Всё это до боли напоминало то далекое счастливое и безоблачное время, когда семья жила на даче. И все чаще Фира шептала тихонько:

– Моя девочка, моя кровь…

Постепенно Ксения перезнакомилась с окрестными рыбаками, которые на чудом уцелевших шаландах выходили в море. Это позволило ей разнообразить ассортимент ставридкой, тюлькой, скумбрией, барабулькой и калканом. Отдельно в этом списке шли катран – черноморская акула – и камбала.

Почему-то они считались рыбой для бедных, однако знатоки и гурманы всегда, во все времена отдавали дань этим рыбкам, ценя их за вкусовые качества и высокое содержание белка. Кроме того, мясо катрана – довольно плотное и по вкусу очень напоминающее курятину, – охотно закупали предприятия общепита.

Правду говоря, приработок на всех этих видах рыбы был не очень, однако такой товар выводил Ксеню на иной уровень заказчиков. Вот тогда-то и свел случай родных сестер, – неожиданный, надо сказать, случай для обеих…

До Лиды очень быстро дошел слух о новом поставщике качественной рыбы. Ее знакомая подтвердила:

– Хороший товар, дороговато, правда, никогда не уступает в цене ни копейки, но уж больно хороша рыбка!

– А кто ж этот рыбачок? Может, я знаю его? – заинтересовалась Лида.

– Это Ксюша с Молдаванки, девчонка, совсем молоденькая.

– Молоденькая, говоришь, не уступает?.. Ну-ну… – Лида хищно улыбнулась. – А передай-ка ей, пожалуйста, и мой заказик: десять кило рыбы. Ассорти, так сказать.

– Да куда тебе столько? Пропадет же… Жара вон какая стоит уже месяц!

– Потом расскажу… И про цену на рыбку – тоже.

Через день ровно в 15–00 в дверь постучали. Открыла домработница.

– Рыбу заказывали?

– Мы ничего не покупаем и не заказываем!

– Хозяйку позовите!

– Иди отсюда, босота.

– Хозяйку позовите! Лидия Ивановна Ланге будет рада меня видеть, уверяю вас.

На шум вышла Лида, потому как Галина Ивановна, по-домашнему – Цербер, – больше двадцати секунд с незваными визитерами не разговаривала.

– Да кто там, Галина Ивановна?

– Здравствуйте, Лидия Ивановна, рыбку заказывали? – елейным голосом ответила Ксения.

– …Ты!.. Ты – Ксюша с Молдаванки?.. Ты?..

– Я. Вам ли не знать, как меня крестили? На один же ж горшок ходили, из одной кастрюли борщ ели! Может, пройдем на кухню, Лидия Ивановна, не на лестнице ж мне товар показывать?

– Хорошо, иди на кухню! – Кивнула нервно Лидия.

Ксюша аккуратно поставила корзину на пол и тут же, схватив здоровенного калкана, начала в стиле торговок с рыбного ряда крутить им перед носом Лидки и нахваливать товар, стараясь, как бы невзначай, мазнуть рыбьим хвостом по лицу сестрички. Лида брезгливо уклонялась…

– Да вижу я, вижу! Все хорошо, все устраивает, сколько с меня причитается?

– По четыре рубля за кило, как договаривались.

– Я с тобой ни о чем не договаривалась! – взорвалась она. – Кому, что и по какой цене ты продаешь, меня не интересует! Я твоя старшая сестра, мы – одна семья, значит, и цена для меня должна быть иная, – отчеканила.

– Цена для всех одна – четыре рубля за кило! Дешевле не отдам! – возмутилась Ксюша.

Но Лидка не была бы Лидкой, если б не попробовала торговаться по старой схеме:

– Так, Ксюха, смотри: ты берешь у рыбаков на берегу катрана живым весом по рублю, плюс трамвай до центра, плюс услуги босяков – это еще 20 копеек на килограмме, а мне продаешь по четыре рубля, да я…

Но Ксения не дала закончить сестре ту знаменитую фразу, которую давно знала наизусть:

– По четыре рубля!!! Точка! Я знаю свой товар, и твое легендарное обещание «Прокляну и будешь без почина весь день» здесь не работает!.. Времена изменились, сестричка, моя рыбка по заказчикам расписана, и я никогда не остаюсь с товаром! Вечером у меня только деньги, а не тухлая рыба в корзине, запомни это раз и навсегда!

– Так – замахала руками Лида, – вот тебе двадцать рублей, и вали отсюда, пока я добрая!

– Мы договаривались по четыре рубля!!! Я не отдам товар по два, это ниже моей закупочной цены! – стояла на своем Ксеня.

– Разговор окончен! Галина Ивановна, проводите девушку, она уходит… – закричала Лида.

На кухню моментально влетела Галина Ивановна и сделала недвусмысленный жест рукой в сторону выхода.

– Стерва ты, Лидка, – бросила Ксения и, проходя мимо, вырвала купюры из руки сестры.

– Ага… конечно, стерва. Еще какая, – захохотала Лида. – Учись, пока я жива, – добавила она в спину Ксении. – Ну что, Галина Ивановна, – довольно произнесла после того, как захлопнулась входная дверь. – Приступайте, у нас сегодня пир – рыба! Десять килограммов!

– Да куда ж столько, не одолеем!

– Я вас умоляю: приглашены десять человек, да мы с Николенькой, итого двенадцать персон… Ну а что останется, то – ваше, правила нашего дома вы знаете.

– Да как же это десять? Здесь всего килограмм пять с походом, не больше… – догнал Лиду на пороге ее комнаты вопрос Цербера.

– Как пять? – развернулась она удивленно. – Должно быть десять! Взвесьте и не морочьте мне голову своими подозрениями. Это моя родная сестра, к вашему сведению!

Контрольное взвешивание подтвердило правоту Цербера – пять с походом. Лида была вне себя от бешенства. Она пожаловалась было Николеньке, так кстати пришедшему домой, но тот, сославшись на занятость, произнес сакраментальную фразу – заклинание их семьи:

– Лидонька, ты ж у меня умная, придумай что-нибудь, – и поспешно удалился в кабинет, откуда тут же раздался язвительно-радостный, сдерживаемый изо всех сил, хохот. Лида задохнулась от возмущения. Ну как же: сначала верная Цербер, на лице которой читалось явное превосходство и удовлетворение от прокола хозяйки, теперь вот такой домашний, покорный и затюканный Николенька искренне радовался тому, что его Лидочку объегорила какая-то малолетка! Да что там малолетка!! Родная сестра!!! Это было ни с чем не сравнимое унижение. Вечер прошел скомканно, потому как Николенька, хватанув несколько рюмок водки и, не испросив разрешения, поведал гостям историю с покупкой рыбы, представив все, как казалось ему, в максимально возможном юмористическом ключе… И теперь каждую усмешку и улыбку любого из гостей Лида воспринимала в штыки и все относила на свой счет. Гости быстро отужинали и раскланялись, а уже на лестнице дали волю своим эмоциям, и их веселый смех окончательно Лиду добил.