Шанхай. Любовь подонка - Вадим Чекунов Страница 31

Быть может, и я, дрейфующий непонятно куда – как букет в проруби, как эта вот канистра по грязной воде, – кому-нибудь пригожусь. Или просто свалюсь по пьяни в речку, и меня вот так же багром будут вылавливать с полицейского катера…

Вдруг понимаю, что мое похмелье прошло. Выпитое натощак пиво не просто смыло его, но поволокло меня в пучину нового опьянения. Попробовал бы сейчас кто-нибудь подцепить меня багром…

Вздрагиваю от тычка в бок.

Ну конечно. Попрошайка – неопределенного возраста дед, с котомкой через плечо. Чем-то, как и многие его коллеги тут, неуловимо напоминает опустившегося Солженицына: та же лысина поперек головы, тот же прищур глаз.

Я делю попрошаек на две основные категории. «Сесеки» и «челобитники». Первые цепляются к вам у автобусных остановок, у входа в парк и на перекрестках, протягивая стаканчик с мелочью и приговаривая: «се-се, се-се!» Последние исповедуют пассивный путь обогащения. Завернутые в лохмотья, лежат ничком в подземном переходе, методично стукаясь башкой об пол. Есть еще интеллигентного вида очкарики, в костюмах и с портфелями: те сидят перед громоздкими «дацзыбао», написанными мелом на асфальте. В иероглифах я не силен, но там что-то про неудавшийся бизнес, голодную семью и отсутствие средств вернуться домой. Иногда попадается женщина с ребенком. Такие чаще не побираются, а продают порнушные диски, то есть работают. Я покупаю у них хуанпянь, так они называют порнуху. Порнуха обычно отвратного качества, в основном азиатская. Скучная, с уродливыми актерами, но я все равно покупаю.

Наглый «сесека» сует мне под нос пластиковый стакан. В стакане несколько цзяо. «Сесека» встряхивает мелочь.

Не отстанет, если не принять мер.

Действенных мер всего две. Выбить у него стаканчик из рук, чтобы вся его выручка разлетелась веером, или удалиться скорым шагом. Слова и жесты на попрошаек не действуют. Ни покачивание головой, ни объяснения, что денег нет, ни даже угроза кулаком. Попрошайки в Шанхае настырны. Никто их тут не бьет и не гоняет.

Неожиданно для самого себя отпихиваю «сесеку» локтем. Расстегиваю ширинку и принимаюсь мочиться на парапет, стараясь не забрызгать свои светлые штаны.

«Сесека» таращит глаза. Стаканчик в его руке замирает.

Я делаю движение в его сторону, струя довольно резвая. Попрошайка пятится. Бормочет что-то и удаляется, оглядываясь через каждую пару шагов.

Проезжают несколько человек на скутерах и велосипедах. Выворачивая головы, с любопытством наблюдают сцену.

Перехожу дорогу, иду в сторону автострады. Где-то там должен быть магазин.

Главное – не разгоняться. Пиво на жаре может разморить в два счета. Будешь потом бродить по району с осоловелыми глазами и отвисшим бурдюком живота. Самый верный способ не раскиснуть – осадить пивной дурман водкой. Водка бодрит, проясняет голову.

Конечно, за «Столичной» или «Абсолютом» я не поеду. Тащиться в «Careefour» за импортной бутылкой мне лень. Да и что потом делать с целым литром бухла?.. Ведь главное – не разгоняться. Вечером, в крайнем случае, завтра утром, все же надо проверить тесты и сдать их в учебную часть. Я единственный, кто подвел: мистер У, седоватый китаец, замдекана, уже извел меня своими звонками.

Не складываются у нас отношения.

В магазине я беру стаканчик водки «Шэнсянь». Обычный стеклянный стакан с изображением двух рыбок, закрытый пластиковой крышкой. Для герметичности крышка обмотана чем-то вроде скотча. Сто пятьдесят граммов вонючей водки. Залпом ее пить невозможно, только вдогонку пиву. Прикупаю две бутылки «Харбина», светлого, освежающего.

На лавочке неподалеку, под сигарету, выпиваю.

Настроение улучшается.

Самое важное – удержать дрянное пойло внутри. Пиво – хороший помощник, настоящий «толкач».

О китайской водке можно рассуждать долго. Я даже среди русских встречал поклонников местного бухла. Хотя уверен, по большому счету это все выпендреж. Такое дерьмо разве может нравиться…

На вкус и запах, вся здешняя водка напоминает просроченный одеколон «Саша» вперемешку с духами «Красная Москва». В армии одеколон пить доводилось – рутинно, «фурик» на двоих, «под рукав». Надо только тип парфюма знать. Чтобы мы не потравились, замполит напоминал, какие литеры на этикетках означают, что вариант «питьевой», а каких надо остерегаться. Китайскую крепкую бесцветную жидкость я пробовал не раз и скажу: уж лучше одеколон «Саша»! Да где ж его взять…

Пью что есть.

На полках магазинов, на почетном месте выставлены дорогие сорта, в подарочных коробках с красным и золотым – «маотай». Пониже, у пола – пластиковые сосуды со странными пробками, наподобие детских сосок. В частных магазинчиках попадается водка в стеклянной таре, с криво налепленной блеклой этикеткой. Есть «йогурты» – я только что принял один. Бывают «фуфырики», похожие на аптечные пузырьки. Встречаются даже и баклажки на несколько литров.

По-китайски такое бухло, называется незатейливо, байцзю – «белое спиртное». Крепость его разная: слабое пойло – градусов тридцать пять, а есть и пятьдесят шесть и шестьдесят пять.

Нормально.

Китайская водка тяжело идет, но хорошо ложится. Пить ее можно и нужно теплой. Маслянистая, сивушная, вонючая – она расслабляет, настраивает на благодушие. Даже под пиво.

Потому-то я ее и пью…