Розовый коттедж - Мэри Стюарт Страница 31

— Иностранец? Ты имеешь в виду — настоящий иностранец или просто не из Тодхолла?

— Самый настоящий иностранец. Выговаривал забавно. Высокий такой, стройный, в коротком пальто и…

— Он не представился, не сказал, откуда он?

— Нет, мисс.

— Это не мог… Он был похож на цыгана?

— Точно нет, мисс. Ну, я хочу сказать, он был загорелый, но волосы седые, короткие, а одежда… она тоже была заграничная, но хорошая. Это был джентльмен, хотя и выговаривал забавно, — она добавила, словно в доказательство: — Он на машине приехал.

— Что он сказал?

— Спросил, как зовут викария. Я ему ответила и говорю, не хочет ли он побеседовать с викарием, который в ту пору ушел на вечернюю службу и должен был вернуться поздно, как и хозяйка, но гость сказал, что нет. Потом спросил, кто живет по соседству, я говорю — Паскоу, но они уехали на выходные на свадьбу. Я спросила, знает ли он их, и он снова сказал «нет». Потом зашла речь о могильной плите, почему на ней ничего не вырезано, и я сказала, что вряд ли кто распоряжался на этот счет, ведь никого не осталось приглядеть за этим, потому что старая леди умерла, а ее сестра уехала, вернулась к себе в Шотландию. Вот и все, мисс. Что-то не так, мисс?

— Нет, спасибо, все хорошо. Что-нибудь еще?

— Вроде бы нет. Я еще спросила, передавать ли викарию, и гость сказал, что это без разницы.

— И он не обмолвился ни откуда он сам, ни почему он интересуется могилой? Он не говорил… Он не упоминал, к примеру, про Розовый коттедж?

— Нет, мисс.

— Он один был?

— Ну, я больше никого не видела, но думаю, что в машине сидел кто-то еще. Машина его стояла за воротами и мне показалось, что я слышала, как он с кем-то разговаривает, прежде чем завести мотор и уехать.

Я стояла, ничего не говоря, столько времени, что Лил начали одолевать тревога и любопытство, но тут, стремясь добраться до корма в миске, которую Лил держала в руках, молодой петушок поднял суматоху, во время которой я пришла в себя и смогла достаточно легко произнести:

— Что ж, большое спасибо, Лил. Это, конечно, немножко странно, и мне хотелось бы знать, кто был этот джентльмен, но он, наверное, скоро объявится, и если он узнает, что я в Розовом коттедже, то сможет приехать ко мне туда. Нет, я не стану заходить. Дело не в Патерсонах, их номер есть у меня в письме, которое дал мистер Паскоу. Не буду тебя задерживать, и спасибо еще раз. До свидания.

И, отклонив предложение выпить чашечку чаю, я выбралась от викария и отправилась в мастерскую, расположенную по соседству.

Это было длинное строение, во времена, когда ферма являлась частью хозяйства викария, — сеновал. Помещение освещалось главным образом через окошки, проделанные в крыше, но сейчас воздух и свет лились в открытые двойные двери в торце, сквозь которые раньше опускали и поднимали сено. Пол покрывали опилки и стружка, и вся мастерская благоухала сосной, кедром и другими деревьями, и к этому аромату примешивался запах лака и льняного масла.

Дэйви вел рубанок по длинной доске, прижатой тисками к верстаку, который вытянулся по середине чердака. Когда мой силуэт обрисовался в дверном проеме, он мельком взглянул на меня, не прерывая плавного хода рубанка по доске. Серебристая стружка, тонкая, как бумага, вилась и опадала вниз, образуя пахучий ковер. Дэйви выпрямился и повернулся ко мне:

— Ну как, добыла у викария, что хотела?

— Да. И еще узнала кое-что интересное от Лил, его прислуги.

— Да? — Он отложил рубанок. — Что такое?

Я рассказала ему про таинственного посетителя Лил, и он слушал, склонив голову и рассеянно проводя пальцем по гладкой поверхности оструганного дерева. Когда я закончила, он фыркнул и, помолчав несколько мгновений, произнес:

— И еще кто-то в машине, так? Женщина?

— Конечно. И я думаю о том же, что и ты.

— А именно?

— Что они приехали в Розовый коттедж, увидели, что дом пустой, и вошли внутрь. По словам Лил, этот мужчина говорил с ней во время вечерней службы. А позже, когда мисс Линси отправилась на кладбище, они были там.

— Снова.

— Снова?

— Ну да. Они, конечно же, приходили на кладбище раньше, перед тем как идти расспрашивать Лил про могильную плиту. А потом вернулись.

— С цветами для тети Бетси?

— Получается, что так, верно?

Дэйви отвернулся и поставил рубанок на полку для инструментов, которая тянулась вдоль одной из стен:

— Когда твоя мама погибла, тот цыган был с нею?

— Думаю, да. Я слышала только то, что рассказывала мне тетя Бетси. Она еще упоминала, что цыган собирался женится на матери. Бабушка не знала его имени, а мать называла его Джейми. А про автомобильную катастрофу в вырезках у бабушки в альбоме ничего не нашлось.

— Полагаю, что если нам понадобится, то мы узнаем. А думал я о том, что если этот цыган остался в живых или если они расстались перед тем, как твоя мать погибла, он ведь мог жениться еще раз. У цыган «забавный выговор»?

— Не представляю. Но если это был Джейми, и он по какой-то причине вернулся в Тодхолл — показать его новой жене или залезть в тайник, про который рассказала ему моя мать, или еще за чем-нибудь, — то почему, с какой стати эти цветы тете Бетси? И зачем забирать бумаги из «сейфа»? Почему бы не похитить одни «ценности»?

— Судя по словам Лил, ему нет нужды воровать вещи твоей бабушки — ценой всего в несколько фунтов, — отвечал Дэйви. Он снял свою куртку с крючка у двери. — Мы ничего не добьемся, если снова и снова будем пережевывать одно и то же. Сдается мне, тебе надо посмотреть, что там написал викарий, а потом стоит подумать о вещах твоей бабушки.

— Полагаю, да.

— Кто бы ни был этот парень, если ему и правда нужно что-то в Тодхолле, он вернется. И немало бы прояснилось, поговори ты с ним… Присси зайдет к тебе завтра, я не ошибся? Ладно, я появлюсь завтра днем и помогу тебе, так что не пытайся ничего двигать сама, а собирай и упаковывай всякую мелочь. Пошли?

Я последовала за ним.