Загадай любовь - Ася Лавринович Страница 31

– Нечего сказать? Я так и знала! Не ожидала такого от тебя, Натуся!

Алина выскочила из-за стола и снова убежала в свою комнату, в итоге так толком и не поев. Я устало обхватила голову руками. Думала, что мама, как обычно, бросится следом за Алиной или начнет точно так же укоризненно меня отчитывать за поцелуй с чужим парнем… Пусть и бывшим. Но мама внезапно положила мне руку на спину и негромко спросила:

– Наталья, это было против твоей воли?

Ее голос прозвучал так тихо, обеспокоенно и участливо, что я не выдержала и разревелась. Так же горько, как тогда в арке.

– Мама, он просто животное! – всхлипывая, наконец произнесла я.

Мама придвинула ближе стул и крепко обняла меня, давая волю слезам. Я даже не знаю, сколько проплакала. Слезы просто текли и текли, будто не было им конца. Было обидно, что Алина могла подумать про меня так плохо. И гадкий поступок Эдика так и не выходил из головы. Зачем он полез целоваться?

– Наташа, но почему ты мне сразу не сказала о своих подозрениях? – спросила мама, когда я немного успокоилась.

Тогда я подняла на нее заплаканные глаза:

– Разве ты бы мне поверила? Алина вот не верит…

Мама снова погладила меня по волосам.

– Конечно, поверила бы. Ведь ты – мой ребенок. Я буду верить тебе всегда.

– Но вы ведь души не чаяли в этом Эдике. Я вообще сначала решила, что все это мне только кажется. Не было доказательств, были только опасения.

– Опасениями как раз-таки и надо делиться, – сказала мама. – Пока не будет слишком поздно.

Я вытерла слезы кулаком и вздохнула:

– А еще я решила, что вдруг тебе это совсем не важно.

Мамино лицо исказилось вдруг гримасой боли. Она встала с места, обхватила мою голову руками и, склонившись, поцеловала меня в висок.

– Прости. Прости меня, Наташа. Я действительно ничего не замечала. Как хорошо, что все обошлось.

От ее слов я снова не смогла сдержать слезы.

– Впредь мне рассказывай все, хорошо? – попросила мама. – Иначе я с ума сойду.

Я неопределенно дернула плечом. Наверное, действительно нужно было все сразу рассказать маме… Но делиться с ней абсолютно всем я по-прежнему не планировала. Например, своей любовью ко взрослому учителю.

– А Алина? – спросила я, подняв голову и посмотрев на маму снизу вверх.

– Она скоро остынет, – пообещала мама. – И вы поговорите. Все будет хорошо.

Отношения у нас с сестрой и так особо не складывались. И теперь мне не верилось, что все может стать хотя бы как прежде.

* * *

На экране то и дело мелькали праздничная реклама «Кока-Колы» и анонсы всевозможных новогодних распродаж в магазинах бытовой техники. У всех актеров, с восторгом рассказывающих об акциях, были такие счастливые лица, будто они на самом деле сэкономили кучу денег… Слишком довольные, красивые и неестественно белозубые. Эти люди из телика только раздражали.

У нас же дома праздничного настроения так и не появилось. Алина наконец начала выбираться на улицу и ездить сдавать зачеты. Из института возвращалась молчаливая и, не вдаваясь в подробности, просто сообщала маме: «Сдала». И это было настоящим чудом, учитывая, что к зачетам моя сестра теперь не готовилась – не до этого ей было. Просто зачетка работала на нее.

Мы даже не знали, как проходили их встречи с Эдиком. То, что они пересекались в коридорах института, – факт. Возможно, мама знала какие-то подробности, но со мной Алина не разговаривала. А я и не лезла к ней с расспросами. Мы и раньше не были близки, а теперь и подавно. После той ссоры на кухне сестра смотрела на меня волком. А я не находила в себе смелости поговорить с ней наконец по душам. Возможно, Алина решила, что мне все равно, раз я не лезу к ней с задушевными разговорами. Но я, как и родители, тоже переживала за сестру. Без ее громкого смеха и бесконечных бесед квартира казалась пустой.

Алина вела себя со мной так, будто это я увела у нее жениха. Иначе чем объяснить ее вечное раздражение? Я старалась войти в положение сестры и не обращать внимания на ее язвительные комментарии, хотя это было сложно…

Сидеть дома становилось все невозможнее, но выбраться из квартиры было особо некуда. Тем более в такую скверную погоду.

С Казанцевой я встретиться теперь не могла. У подруги появился какой-то тайный поклонник из музыкальной школы. Яна рассказывала мне о нем еще в прошлом году, но тогда Казанцева фыркала, что парень этот не в ее вкусе – слишком худой и прыщавый. А в этом году, по словам Яны, он превратился в настоящего красавчика. Кожа стала намного чище, да еще и в спортзал записался… В общем, моя подруга взглянула на него другими глазами. И великодушно разрешила сводить ее в кафе на первое свидание. А где первое, там и второе… Мне было интересно посмотреть, что же это за принц на белом коне, покоривший мою подругу, но Яна не спешила нас с ним знакомить. Снежана и Милана видели его как-то издалека, потому что их дом находился рядом с музыкалкой. По словам близняшек, Яна со своим новоиспеченным парнем брели по аллее, мило держась за руки. Яна казалась непривычно смущенной и тихой.

– Ну, он ничего такой, – сказала Снежана на большой перемене в столовой, когда Яна отправилась за чаем. Мы сидели за столом, и девчонки, уже зная, что произошло у нас дома, старались меня подбодрить сплетнями. В том числе и о нашей дорогой и любимой Казанцевой.

– Ага, – подхватила Милана. – И почему Янка называла его в прошлом году макарониной?

– Спагеттиной, – поправила ее сестра.

– Не суть важно! – отмахнулась Милана. – В общем, парень как парень. Жду не дождусь, когда Яна нас с ним познакомит. Может, Новый год вместе встретим?

В то, что скоро наступит Новый год, особо не верилось. Даже новогодняя реклама «Колы» не могла спасти положение. Не было не только праздничного настроения, но и зимней погоды. В город пришла обещанная аномальная оттепель с дождями. Вот уже пару дней держалась плюсовая температура. По тротуарам разлились мутные лужи, на обочинах – грязь. Но самое неприятное – это гололед по утрам.

И пахло на улицах вовсе не приближающимся Новым годом, а выхлопами, мокрым асфальтом и прелыми листьями. Даже не верилось, что три недели назад мы слушали, как воет метель, сидя у камина на даче. Тогда Алина была счастливой, а Макеев – рядом со мной. Тот самый Макеев, который сейчас в школе на меня практически не смотрит. Все это было будто в прошлой жизни. А еще я вспомнила, что у Алины лежат два билета на «Щелкунчика». Наверняка теперь пропадут… Жалко.

Близнецы уехали на спортивные сборы, Яна прогуливалась с Мистером Икс, некогда бывшим Спагеттиной, а мне не оставалось ничего другого, как сидеть на подоконнике и наблюдать за тем, как машины обдают брызгами прохожих. Окна большой комнаты выходили на оживленный проспект. В толпе я разглядела ряженого Деда Мороза, раздающего листовки. Он выглядел забавно на фоне разлитых мутных луж. Его белые кроссовки, выглядывающие из-под красной бархатной шубы, казались нелепыми.