Баллада о Максе и Амели - Давид Сафир Страница 31

Макс лег так близко ко мне, что волоски нашей шерсти едва не касались друг друга.

– Послушай, а ты не считаешь, что одним из ловцов собак… – сказала я.

– …был тот человек в маске ворона и тот человек с кнутом?

– Да.

– Нет, ни один из ловцов собак не был тем человеком из моих снов. Его ненависть была гораздо более сильной.

– Значит, его в реальной жизни не существует, – с надеждой сказала я.

– Думаю, существует, – возразил Макс. – Если мы – те собаки из снов, то, значит, тот человек в маске ворона где-то неподалеку.

– Если… – попыталась я было с ним поспорить, но запнулась и ничего больше не сказала.

Макс плотно свернулся клубком – так, будто хотел защититься во сне от тех снов. Я закрыла свой глаз, вдохнула запах Макса и уже почти заснула, когда вдруг услышала, как Макс заскулил:

– Лилли… Как же я ее теперь найду?

Еще вчера я бы пролаяла ему прямо в его морду, что маленькая девочка – человеческий детеныш – не стоит того, чтобы собака ей доверяла. Однако Макс меня кое-чему научил. Иногда бывает так, что важнее ослабить тоску какой-то другой собаки, чем поддаваться своим собственным чувствам. Я попыталась подыскать слова, которые утешили бы Макса, и, так ничего и не придумав, сказала лишь одно:

– Я не знаю…

Макс еще плотнее сжался в клубок всем своим большим телом – так, как будто он хотел найти защиту и утешение в себе самом. Некоторое время спустя он опять заскулил, причем уже громче. Еще немного – и он начнет выть. У меня тут же возникло опасение, что это может привлечь к нам внимание ловцов собак. Однако до воя дело так и не дошло, потому что мы услышали чей-то голос:

– Возможно, я смогу вам помочь.

Этот голос раздался сверху, прямо над нами, и мы оба подняли глаза на крону дерева. В последних лучах солнца половина листьев приобрела темно-оранжевый оттенок. Другая половина уже погрузилась в темноту. На одной из ветвей сидела, как какой-то призрак, серая птица с красными перьями на брюшке и голове.

– Ты? – удивленно спросил Макс.

Я тут же мысленно выругалась. Нам не следовало бы обращать внимание на эту птицу. Заговорить с ней – значит снова подставить себя под ее насмешки.

– Я вижу, у вас опять проблемы с пищеварением, – сказала эта назойливая маленькая тварь и насмешливо показала клювом на то место, где меня стошнило.

– Если ты явилась сюда, чтобы над нами поглумиться… – вскочила я.

Птица тут же перелетела на пару веток пониже – как будто хотела показать, что нет никакого смысла в том, чтобы пытаться ее запугать.

– Нет, я здесь не для этого.

– Вот и прекрасно.

– Но это вообще-то неплохая идея – над вами поглумиться.

Я зарычала.

– Ты рычишь весьма убедительно, – сказала птица.

Я зарычала еще громче.

– Со словами у тебя получается явно хуже, – съехидничала птица.

– Спускайся сюда, и я повыщипываю тебе перья.

– Вообще-то нужно совсем не так разговаривать с тем, кто может вам помочь.

– Ты что, можешь отвести нас к Лилли?

Макс вскочил и взволнованно замахал хвостом.

– Ну, если твоя подружка будет продолжать на меня рычать…

Птица перелетела на самую низкую ветку – на то ее место, где я никак не смогла бы до нее допрыгнуть.

– Что тогда? – поинтересовалась я.

– Тогда я накакаю тебе на голову.

– Этого ты сделать не посмеешь!

– Хочешь напроситься?

Птица поднялась с ветки в воздух и стала летать по кругу как раз над моей головой.

– Я бы на это не напрашивался, – сказал Макс.

Я перестала рычать.

– Так ты можешь отвести нас к моей Лилли или нет? – нетерпеливо спросил Макс.

– Мы, птицы, обладаем очень хорошей способностью определять местонахождение. Если тебе известно, где она живет, и я уже бывала в этом месте, то я смогу показать вам дорогу.

От Макса вдруг запахло весенним ветром, который веет над холмами. Это был запах надежды. Я же не поверила ни одному слову этой птицы. Однако если бы я сейчас громко об этом пролаяла и попыталась прогнать птицу, я лишила бы Макса его надежды. Поэтому будет лучше, если я придержу свой язык и позволю Максу верить в то, что эта птица может ему помочь. Если эта маленькая тварь нас подведет, тогда я уж точно повыщипываю ей перья.

– Я вообще-то из города, в котором люди выглядят по-другому и разговаривают по-другому, – сказал Макс.