Американская ржавчина - Филипп Майер Страница 30

– У вас такой вид, босс, будто вас самого надо бы подменить.

– Просто устал.

Хо кивнул, и Харрис вышел на улицу, к своему старому “сильверадо”. Отличный вечер, и когда он доберется до дома, то еще не окончательно стемнеет. Есть за что благодарить судьбу. Хоть какая-то радость от должности шефа полиции – можно всегда работать в дневную смену.

Он ехал на юго-запад; асфальтовая дорога постепенно превратилась в разбитую асфальтовую дорогу, потом в гравийную, а потом вообще стала грунтовкой. Хижина Харриса пристроилась на вершине горы, на тридцатиакровом участке, окруженном лесом.

Выпрыгнув из кабины, он удовлетворенно оглядел свое жилище – и, как всегда, порадовался. Приземистая деревянная хижина, каменные трубы, и вид от порога – миль на сорок. С террасы можно разглядеть три штата. И за все четыре года, что он тут живет, никто, даже случайно, не появился на дороге.

Фур, огромный маламут, поджидал в доме. Харрис чуть отступил, пропуская пса, но тот не спешил выскочить на волю, ждал нежностей. Спина у пса чуть провисла, он неуклюже вилял задом, бесстыже вымогая внимание хозяина. На воле, в лесу, добродушно пробурчал Харрис, трепля шею Фура, ты живо пойдешь на корм медведям. Фур был тяжеловат даже для своей породы, и частенько вечерами, сидя перед телевизором, Харрис массировал псу лапы, потягивая виски. И вот наконец финальное дружеское похлопывание, пес радостно спрыгнул прямо с террасы, с добрых пяти футов, и на полной скорости припустил в лес. Может, он и не так уж стар. Может, просто раскусил тебя и теперь использует в свое удовольствие.

Харрис налил себе содовой, вышел на террасу и, опершись на перила, просто стоял и смотрел. Горы, лес и больше ничего – Маунт-Дэвис, горы Пакхорс, Виндинг-Ридж. Прямо от дома начинался крутой спуск до самого дна долины, почти на полторы тысячи футов. Отличное место. Его личный Уолдорский пруд. Персональная Точка Равновесия. Уолденский ^[18], поправил он себя. Не Уолдорский. И усмехнулся. Он мог бы осесть где угодно, на свете полно приятных мест. Как его брат, программист из Флориды, четверо детей и дом в двух шагах от Дисней Уолда точно с картинки. Для Харриса все это называлось одним словом: ад. Брат влез в компьютерный бизнес давным-давно, когда появились первые ЭВМ, старые “Униваки”, зарабатывает в шесть раз больше Харриса. И все равно недоволен собой – может, это семейное. Досадует, что он не Билл Гейтс. Его собственные слова: Бад, мы с Гейтсом одного возраста. Да у тебя все отлично, убеждал его Харрис. Они оба не кончали колледжей, но братец каждые два года покупает новый “мерседес”. У меня все нормально, сказал брат, но хорошо бы отдавать себе отчет в том, что ты ровесник Билла Гейтса. Харрис в этом не уверен. Можно выдумать что угодно, чтобы оправдать собственный выбор, доказательства легко найдутся. Взять, к примеру, этот дом. Гарантирует душевный покой и одиночество до конца дней. Что не одно и то же.

Харрис разжег гриль и достал из холодильника стейк, хотя понимал, что сначала надо бы заняться другим. На автоответчике два сообщения, оба от нее. Не самый приятный разговор. Что ж, вздохнул он, это твой выбор.

Грейс ответила после первого гудка.

– Это я, – сказал Харрис.

– Я очень волнуюсь, – сказала она. – Давай без формальностей, как дела?

– Ну давай. Включил сериал, буду смотреть то же, что и ты.

Пауза.

– Шутка, – смутился он.

– Что с моим сыном, Бад?

Он не знал, как ответить. Помедлив, сказал:

– Билли болтался там, где ему лучше было бы не появляться.

Он чуть не добавил как обычно, но сдержался. Прислушался к дыханию в трубке – и готов был побиться об заклад, хотя и не представлял почему, но чувствовал – она точно знает, что натворил ее сын. Возможно, знает даже лучше, чем сам Харрис. Это раздражало.

– Пока его не обвинили официально, – продолжил он. – Но к тому все идет.

– А твой дружок Патаки?

– Грейс.

– Прости. – Она действительно не хотела задеть его. – Он мой сын.

Раздражение сменилось гневом, но затем Душевный Покой взял свое, и ему стало просто скучно. Каждый раз одно и то же, вечно она просит за парня.

– Похоже, Билли как-то связан с тем трупом, что нашли на старой фабрике, – сообщил он. – Каким образом связан, не знаю, потому что он молчит.

– Нам нужно искать адвоката?

– Да. Насколько я знаю Билли, адвокат вам понадобится.

– Бадди.

– Я пытаюсь помочь. Сделаю все, что смогу.

И поскорее повесил трубку. Почему он помогает ей? Харрис не знал ответа на этот вопрос. Борясь с искушением налить стакан крепкого, он выглянул на террасу. Цвет неба изменился, будет красивый закат. Так, картошку в микроволновку. Мясо на гриль. Салат. Укладывая стейк на решетку, Харрис уже успокоился. Фур завершил поиски приключений и возник рядом в самый нужный момент, как всегда.

– Не для тебя, – улыбнулся он псу. Чуть прикрыл гриль и занялся салатом.

Ему есть о чем тревожиться и помимо Билли Поу. Прокурор штата затеял расследование дела Дона Канко из городского совета, доброго приятеля Харриса; скоро выяснится, что лаунж-зона с баром, оборудованная в полуподвале дома у Дона, оплачена “Стилвилл Экскавейшн”, то есть теми же ребятами, которые выиграли контракт на замену канализационной системы Бьюэлла. Канко – славный малый. Друзей только не тех выбирает. Впрочем, нет, конечно, Канко перешел черту, сначала взяв деньги, потом – устраивая вечеринки в своем домашнем клубе. Ладно, чего лицемерить, у них есть много чего на Дона. Денег тот не брал, но широко пользовался разными привилегиями, особенно когда советовал кое-кому из местных поискать местечко поспокойнее. Потому в Бьюэлле уровень преступности едва не вдвое ниже, чем в Монессене и Браунсвилле. Люди многое могли бы порассказать. Не все из них заслуживают доверия, но тем не менее. В ходе следствия по делу Канко подробности и всплывут.

Есть и еще неотложные вопросы. Городской совет обнародовал новый бюджет, инфраструктура рушится, Агентство по охране окружающей среды требует срочно отремонтировать городскую канализацию, а то после каждого сильного дождя в реку потоком льется дерьмо. Доля расходов на полицию в бюджете Бьюэлла урезана с 785 ооо долларов до 541 ооо – самое крупное сокращение в истории участка. То есть помимо отсутствия денег на обучение персонала и поддержание в порядке раздолбанных служебных машин появляется дополнительная головная боль – отправить в неоплачиваемый отпуск трех сотрудников. Другими словами, практически всех.

Харрис смотрел на свой шестиколесный пикап и прикидывал, когда же сможет съездить в Вайоминг. Как выйдет на пенсию, не раньше. Уже через месяц вся полиция Бьюэлла будет выглядеть так: он, Стив Хо, Дик Нэнс и двенадцать парней, работающих неполный день. Берта Хаггертона надо будет вообще уволить. Никто по нему не заплачет. Но ведь придется сократить и Рона Миллера, а у него дети в колледже. Миллера, которого он двадцать лет знает. Но Миллер лентяй, лишний раз задницу не поднимет, если вдруг во время обеда поступит срочный вызов, обязательно дождется десерта. Ежи Борковски, с которым тоже придется проститься, ничуть не лучше. Они типичные копы из маленького городка, годятся для тихой службы в деревне, но времена изменились, теперь нужен другой подход, время Мэйберри ^[19] закончилось. Как же здорово, что у него есть Стив Хо, – начальство будет требовать, чтоб он оставил Миллера, у того звание выше. Можно было бы соврать Борковски и Миллеру – сказать, что это в мэрии решают, кого увольнять, но в городишке такого размера правды не утаишь. И парни перестанут с ним разговаривать. Что ж, придется стерпеть. Хаггертон тоже обидится, но на Хаггертона плевать.