Арабская кровь - Таня Валько Страница 30

– Действительно плохо, – соглашается Дорота.

– Ну, уже удалось, заплатили кому надо бакшиш ^[35], и деньги у нас в кармане. Билеты куплены, чемоданы упакованы – и прощай Геня, мир меняется. Хватит!

– Так когда вы выезжаете? – снова задает вопрос Дорота.

– Через два дня. – Божена счастливо смеется. – Эй, Муаид, а как ты справляешься с проблемой выплаты пенсий в твоей частной клинике? – пытаясь задеть хозяина, спрашивает она на ломаном арабском.

– А что за проблема? – удивляется собеседник. – Раз в месяц приходят в бухгалтерию и получают. Мы все чаще перечисляем на карточку, потому что никто в это смутное время не будет ходить с деньгами по городу, – поясняет он.

– А что с премиальными?

– Как везде. До конца первого квартала следующего года у всех работников они уже в кармане.

– Жаль, что мой старый не попал к тебе, а должен был работать в этой дурацкой государственной больнице.

– В которой?

– Центральной.

– Да… – Муаид уже знает, о чем речь, потому что это наихудшее место работы такого типа в столице. – Когда-то там платили регулярно и подписывали контракты на неслыханно большие суммы, но сейчас, я слышал, это просто трагедия.

– Собственно, об этом я и рассказывала Дороте. Она удивляется, почему мы выезжаем.

– Я трудоустроил бы твоего мужа тотчас же, и наверняка у него не было бы никаких хлопот.

– Too late, – вздыхает Божена. – Ты как не с этой земли, не из этой страны, не ливиец, – признает она, а Дорота весело смотрит на Муаида, который с возрастом стал необычайно похож на своего биологического отца. Он кажется копией человека с билбордов, расставленных по всему Триполи, только моложе.

– Бася, почему ты ничего не говоришь? – спрашивает Дорота с грустью в голосе. – Почему ты такая печальная? Всегда была такой болтушкой, что слова не вставишь, – смеется она, вспоминая давние времена.

– Я печальная?! – собеседница почти кричит. – Ты шутишь? Тоже собираюсь выезжать.

– Насовсем? – Дорота только качает головой. – А куда? Хасан нашел работу в Польше? – У сидящих вокруг женщин бледнеют лица, они отводят глаза и поднимают брови вверх.

– Ну, необязательно, – загадочно отвечает Баська, встает и первой направляется к столу, который, собственно, уже накрыт. Она накладывает себе большую тарелку с горой и принимается есть, не желая продолжать беседу.

Польки, приглашенные сердечным хозяином, идут за подругой.

Удивленная вскрывшейся ситуацией и потерявшаяся среди чужих людей, Дорота смотрит на свою красивую дочь, которая разговаривает с семьей. «Может, по крайней мере, ее этот приезд в Ливию радует, – думает она про себя. – Для меня это ад, и я жду только, пока все закончится. Впрочем, я не сомневалась, что так и будет, – признается она себе. – Но потерплю, чего не сделаешь для ребенка». Со стороны она видит, однако, что Марыся сидит, как на турецкой казни, и только согласно кивает в ответ на поток слов, который выбрасывает из себя Хадиджа. «Она ее заговорит насмерть, – смеется Дорота над ситуацией. – Когда она стала такой говорливой? – думает она. – Она радуется, потому что живет без стрессов, и это видно по ее полноте. Я должна спасать дочку», – решает она и отправляется на помощь.

– Ahlan wa sahlan, Хадиджа, – здоровается она по-арабски с бывшей золовкой. – Как вы тут?

– Моя хорошая, Аллах послал мне счастье, видно, я работала добросовестно. – Хадиджа нежно обнимает блондинку, которая ниже ее на голову. – Ты должна увидеть моих чудесных деток, о, какие ангелочки! – Лицо женщины излучает любовь, что заставляет окружающих ее людей сразу же улыбаться. – И муж такой добрый… – Она поворачивается и с гордостью указывает пальцем на высокого мужчину среднего возраста с большим брюшком, а тот мило машет рукой в знак приветствия.

– Супер, женщина, мои поздравления. Mabruk! – Дорота берет дочку под руку и тянет к столу. – Ну как? – шепчет она ей на ухо.

– Какие-то все чужие, – жалуется ей Марыся.

– Именно, – поддакивает Дорота.

– У тебя тоже такое впечатление?

– Угу.

– Но еда, по крайней мере, не изменилась, – смеется Марыся. – Как всегда, великолепная.

После двухчасовой беседы все собираются по домам.

– Я не зарезервировала места в отеле, – говорит Дорота и беспомощно разводит руками, глядя на уходящих подруг. – Вылетело из головы.

– Я думал, что вы останетесь у меня. – Муаид приглашающе показывает на лестницу, ведущую на второй этаж. – Вас ожидают апартаменты, в которых вы жили много лет тому назад. Место приятное и удобное. Даже кухню пристроили.

– Я вам сняла домик в поселке в местности Айнзара, где сейчас кочуем, – включается Баська. – За городом, свежий воздух и щебетание птиц, – уговаривает она.

– Так вы уже не живете на Гурджи в вашей большой вилле? – удивляется подруга.

– Она была слишком велика для нашей семьи, – объясняет Хасан. – Дочери выехали за границу, остались только втроем с сыном, поэтому…

– Да, да… Именно, именно… – Баська поджимает губы, не желая сейчас разговаривать на эту щекотливую тему. – Об этом я, может, расскажу в следующий раз.

Она выразительно смотрит подруге в глаза.

– А в четверг я приглашаю всех к нам на гриль! – улыбается она, хлопает в ладоши и говорит так громко, как в те времена, когда работала в польской школе и учила малышей первого класса.

– Искренне приглашаю приехать, у меня даже с собой карта, как доехать. Добраться очень легко.

Снова это та самая старая Баська, которую знала Дорота. «Может, у нее выдался плохой день или поругалась с Хасаном», – подытоживает с надеждой Дорота.

– Спасибо, наверняка будем, – без колебаний соглашаются польки.

– Мы тоже, очень приятно. – Муаид, как представитель семьи, чувствует себя обязанным.

– Я поеду с Назимами, а ты, Марыся? – Дорота спрашивает дочку, которая искренне удивлена такому решению. – Я еще не готова тут заночевать, – поясняет мать. – Чересчур много воспоминаний.

– Так мы вас разделим, – заявляет Муаид, который не хочет отпускать двоюродную сестру. – Мириам остается с нами, по крайней мере на эту первую ночь, а завтра попрошу водителя подбросить тебя в деревню к матери. О’кей?

– Все в порядке, нет проблем.

Марыся разочарована. В конце концов, они приехали сюда вместе, чтобы подольше побыть друг с другом, а сейчас, с самого начала, разделяются. Какое-то недоразумение. Но все соглашаются с таким предложением, и Марыся решает воспользоваться случаем, чтобы немного побыть с глазу на глаз с двоюродным братом.