Остров Тайна - Владимир Топилин Страница 30

– Когда начинать? – в нетерпении спрашивали мужики, переминаясь с ноги на ногу.

– Как только прибудете на место своего постоянного жительства! – сухо отрезал начальник заставы, зацепляя за спиной в замок руки.

– Где это? Куда? – наконец-то почувствовав горькую смолу на цветущем дереве, в тревоге переглянулись ссыльные.

– Вон туда! На остров! – Агафьев протянул руку в сторону болота, где возвышался густой, темнохвойный лес. – Вам будут выданы пилы, топоры, лопаты. На постройку жилья отводится три… нет, четыре дня. Потом начнутся работы. Всё, что непонятно, спросите у своих соседей. Покидать остров без разрешения запрещено! Выходить на заставу без разрешения запрещено! Всё ясно?!

Тишина. Новый виток в круговороте черных дней. Окаменевшие лица мужиков. Тяжёлый вздох из груди женщин. Ссыльные считали, что будут жить в тёплых, староверческих домах, а оказалось, им ещё придётся строить себе какое-то жильё. Поздней осенью. В холод. Как потом жить в мёрзлых стенах?

Кто-то в удивлении вскинул брови, не веря своим ушам, просил повторить последние слова: не ослышались ли? Родные одернули их за рукав.

– Есть ли какие вопросы и дополнения? – выдержав паузу, спросил Агафьев. – Говорите сейчас, пока я тут.

– Как с едой дело обстоять будет? – глухо спросил Иван Ерофеев. – Ребятишек-то кормить надо!

– Продукты питания вам будут выдаваться от нормы выработки на одну бригаду, семьи разобьются на две бригады: по две семьи в каждой. Кто с кем будет работать – выбирайте сами. Пусть сейчас по два человека подойдут к складу, завхоз выдаст недельную норму. После продукты будет подвозить служба обеспечения, – Агафьев показал рукой на охранников, куда были зачислены Ванька Бродников, Михрютин и Нагорный. – По каким-то другим вопросам – лично ко мне. Обращаться через инженера Махеева или начальника взвода охраны Коробейникова. Понятно?

– Куда уж понятней! – как пчелы, загудели мужики, опуская головы.

– Если так: разойтись на сборы! Прибрать за собой в избах! С больными детьми оставить двух женщин! От каждой бригады по два человека подойти к складу за продуктами! Через час быть готовыми к переходу на остров!

Все разошлись. Охрана собралась у часовни. Раскулаченные понуро присели на завалинках домов. Женщины принялись собираться в дорогу.

От склада донёсся тонкий, визгливый голос Авдотьи Капустиной:

– И де вы там за продуктами?! Долго мне тут с вами вошкаться? Счас склад закрою! У меня своих дел невпроворот!

Посовещавшись, Мельниковы соединились в одну бригаду с Подгорными. Масловы согласились быть с Ерофеевыми. Какая разница, кому с кем работать?! Всё равно всем придётся тащить одну, общую лямку. От Мельниковых за продуктами пошёл Владимир. Подгорные отправили своего непоседу Гошу. Из второй бригады вышли молодые парни Артём Маслов и Игнат Ерофеев. Все четверо быстро прошли через ограду к складу.

Часовые на вышках и взвод охраны у часовни не обращали на образовавшееся движение внимания. Приставив к стене свои карабины, конвоиры разошлись кто куда. У входа в караулку Ванька Бродников с командиром взвода охраны Василием Коробейниковым лениво обсуждали условия жизни. Мужикам стоило одной минуты, сговорившись, броситься к брошенному оружию, чтобы обрести свободу.

Нет, не вскочили. Не побежали. Не захватили заставу. Хотя позже каждый из них вспоминал это мгновение много раз с запоздалым сожалением. Как бы ни было странно, в тот час никто из раскулаченных крестьян не думал о восстании. Переживая гонение и собственное уничтожение, мужики покорно несли крест несправедливого порабощения, навязанный им новой властью за свой собственный труд. В их сознании тогда жила мысль о стабильном существовании и надежде на спокойное будущее, которого они, как всегда, могли добиться только своими силами. Пила и топор были важнее, чем беспечно оставленный у стены карабин.

Широко распахнув двери склада, Авдотья Капустина строго следила за исполнением своих указаний. Здесь она считала себя полноправной хозяйкой, а доверенные продукты – своими. Когда-то проворная баба работала учетным делопроизводителем у купца Скотникова в Енисейске. Будучи предприимчивой, она научилась вести бухгалтерский учёт, ловко манипулировать в делах купли-продажи готовой продукции и нести прибыль не только своему хозяину, но и себе в карман. За три года работы Авдотья поднялась от простой уборщицы до делопроизводителя лесопогрузочного дока. Удивительно, как, не имея специального образования, кроме церковно-приходской школы, особа могла дать точный прогноз ценам на лес в городе Красноярске.

К своему уму Авдотья, Дуня, Дуся, как звали её в близком окружении, была хороша собой, за счёт чего и добилась определённого успеха и должного внимания от лесоторговца Скотникова. Тесная амурная связь и предприимчивость возвели её в ранг высокопоставленных людей в Енисейске. Очаровательная любовница и владелица небольшого грузового пароходика с баржей под лес в недалеком будущем должна была стать полноправной хозяйкой торгового предприятия. Вероятно, так бы всё и произошло, но помешала революция 1917 года.

Предвидя крах собственного производства, любимый лесоторговец Скотников с семьей и значительными финансовыми накоплениями уплыл на грузовом пароходике Дуни в неизвестном направлении, не уведомив ее об этом.

Оставшись одна в полном разорении (сволочь и скотина Скотников прихватил с собой и её долю), Авдотья едва не лишила себя жизни через повешение. От петли её спас Сергей Агафьев, который впоследствии предложил ей руку и сердце. Она не была полной дурой, чтобы отказаться от внимания молодого большевика, обещавшего ей своё полное покровительство. Брачный союз коммуниста и хитрой предпринимательницы, исходя из идейных соображений, выглядел как обыкновенная свадьба. Корни Авдотьи – из зажиточных крестьян, и никто не мог уличить её в старых грехах. А что ходили разговоры о любовных связях с купцом и дарственным наследием на пароходик, так то недоказуемо: за руку никто не поймал, документов нет. Через несколько лет суматошной жизни, скитаний по таёжным и рыбацким посёлкам, Авдотья наконец-то оказалась с мужем здесь, где и пригодился её прошлый опыт и знания бухгалтерского учёта.

В своём складе Авдотья знала всё: где и что лежит, в каком состоянии. Весов у неё никогда не было, опытная кладовщица каждую меру определяла с помощью разных ёмкостей: муку или крупы – котелками, растительные масла и жиры – кружками, любую другую текучую жидкость – жестяными черпаками.

На каждую бригаду Авдотья выдала по мешку муки, крупы, четверть растительного масла, котелок топлёного жира, по два мешка сухарей, ящику тушёнки, бутылке керосина и курительной махорки (в расчёте на каждого взрослого мужика по пачке).

– Что же это, мать?! – растерянно оглядывая жалкий сбор, спросил Владимир Мельников. – На этих харчах нам целую неделю сидеть?!

– А ты что хотел? – в свою очередь, наступая, подбоченилась Авдотья. – Здесь вам не амбар, где что захотел, то и взял! Сколько мне сказано – столько я и выдала. Вот! – Сунула под нос Владимиру бумагу. – Всё как положено, нечего меня тут укорять! Я вас не раскулачивала!