Подобно тысяче громов - Сергей Юрьевич Кузнецов Страница 30

А я скажу им… хуй знает, что я им скажу: я вообще не уверен, что у меня будут внуки, а дожить до шестидесяти четырех у меня почти нет шансов.

* * *

Поздняя ночь, Горский сидит, смотрит в окно. Чемоданы собраны, вещи упакованы, квартира пуста. Значит, искал Истину? спрашивает сам себя Горский. Хотел, значит, услышать звук, подобный тысяче громов. И что в результате?

Горский вздыхает, моторчик кресла жужжит, Горский подъезжает к окну. Четырнадцатый этаж, да. Искал Истину, хотел удостовериться, сам вызвал Диму Зубова к себе, сбросил на пейджер "захвати три МГ и еще чего-нибудь в этом духе". Вот вам еще маленькая загадка: что значат две заглавные буквы? Объясняю: МГ - это не медгерменевты, это магические грибы, но попробуй догадайся. Вдруг кто-то просматривает сообщения на пейджер? Или бдительный оператор стукнет куда не надо?

Значит, сам вызвал Диму Зубова к себе, все остальные тоже обещали прийти, но Зубов пришел первым. Антон появился, как раз когда Зубов рассказывал про новый стафф:

– Круто повышает интуитивный потенциал и дает очень яркие визуальные образы. На мой вкус - даже покруче кислоты будет. Ты ж известный психоделический гуру, должен оценить…

– Сколько стоит? - спросил Горский.

– Как говорили калифорнийские хиппи, - ответил Дима, - если ты считаешь, что можешь купить стафф, значит, ты не способен им воспользоваться. - И без паузы: - Сорок долларов доза.

Антон смотрел на Зубова и думал: неужели этот человек фактически убил Милу? такой продвинутый, психоделический человек? Понятно, одноклассники Леры, бизнесмены, коммерсанты - у них такая работа, в конце концов привыкаешь убивать. А Зубов? Тут Антон одернул себя: что значит - такая работа? Интересно, подумал он, а Косте приходилось убивать? Ведь не скажет, даже если приходилось.

Снова запищал домофон, появился Олег. Дима представился и протянул руку.

– Мы знакомы, - сказал Олег, но руки не подал, а вместо этого кивнул Горскому: - Это он, я его узнал.

– В каком смысле - узнал? - спросил Дима. - Мы что, в "LSDance" встречались?

– Нет, на лестнице в доме Милы Аксаланц.

– Кого? - спросил Дима, словно впервые слышал фамилию собственной одноклассницы. Он даже не изменился в лице, и Антон подумал: вот это выдержка. Подумал, словно перед ним - матерый преступник, а сам Антон - следователь, готовый его расколоть. Горский попытался сделать примиряющий жест и тоном Кота Леопольда сказал:

– Ребята, давайте только не будем ругаться. Антон, забей нам косячок, а мы поговорим.

– Косячок - это дело, - сказал Зубов и плюхнулся на диван.

Да, вспоминает Горский, так все и было. И что же я чувствовал? Радость? Азарт? Злость? Презрение? Я начал говорить спокойно, размеренно, не спеша, словно убаюкивая Зубова:

– Понимаешь, мы тут на днях сидели все вместе, тоже курили, ну, как сейчас… вот Антон был, Олег, я, само собой, Аленка Селезнева еще, сестра Васи-Растамана, знаешь его, да? (Зубов кивнул.) Ну, вот, значит, мы курили, ну, как сейчас, трепались про всякое разное, ну, знаешь, как оно бывает? (Зубов снова кивнул.) Трепались, значит, вспоминали, ну, каждый свое, про детство, про сказки всякие, то-се, курили, ну, как сейчас, и вот вспомнили Аленкину одноклассницу, Милу Аксаланц. Ты, небось, ее тоже знал, вы же все в одном классе учились: ты, Милка, Аленка, Шиповский еще, другие ребята, да? (Кивок). Ну, и ты знаешь, Аленка с Милой играли в такую игру, ну, типа всяких толкинутых игрищ… девочки такое любят. Как оно называлось? А, Семитронье, точно, ну, ты знаешь, Аленка тебе рассказывала, да?

И Зубов кивнул снова, убаюканный ровным голосом, будто кролик, загипнотизированный удавом, кивнул, да, мол, Алена рассказывала, про Семитронье, конечно, да, рассказывала.

– А потом мы стали дальше вспоминать, - продолжал Горский, - а мы сидели тут вчетвером, вот Антон, Олег, ну, я, конечно, куда я отсюда денусь, и Аленка еще была, одноклассница твоя, так? (Кивок.) Ну, мы курили, ну, как сейчас, и Олег вспомнил, ну, мы же вспоминали, каждый свое, вот Аленка про Семитронье вспомнила, а Олег вспомнил как Мила ему сказала не то "где Дингард?" не то "здесь был Дингард". Дингард - это был такой принц или там король, я уж не помню, в этом Семитронье, ты знаешь, да, тебе Аленка рассказывала? (Кивок.) Ну, мы говорили, вспоминали, а мы курили, надо тебе сказать, вот Антон прекрасные шишки принес, добиваем их как раз сейчас, вот, Антон набьет - ты тоже попробуешь, да? (Кивок.) И вот мы курили, ну, как сейчас, а кто-то сообразил, что кроме тебя и Аленки про Дингарда и не знал никто, верно? Вот мы и подумали, раз уж ты пришел, расскажи нам, пока мы курим, что там у тебя было, с Милой?

Зубов снова кивнул, и Антон восхитился, как Горский вел беседу: словно вина Зубова уже установлена, да и не вина это вовсе, а так - действие, не подлежащее моральной оценке, интересное лишь с точки зрения мотивации. Он его расколол, подумал Антон, но когда Зубов заговорил, Антон понял: слово расколол неуместно. Расколоть можно человека, который запирается, - а Зубов и не думал ничего скрывать. Затянувшись, он начал:

– Слушай, Горский, ты же психоделический гуру, ты поймешь. Прикинь: что такое Семитронье? Чистой воды галлюциноз! Галлюциноз без всяких веществ, крутейшая вещь. Вот если тебе кто-то хороший трип рассказал, ты чего хочешь? Вещество такое же попробовать, такой же трип словить, так? А тут - что делать? Ну, ясно, что с девками делают, у них одна дорожка есть, по которой ходят - ноги раздвинуть и вперед. Как Алена мне про Семитронье рассказала - я сразу завелся. Вот ведь, думаю, как оно интересно: трахаешь девку, а она в это время в галлюцинозе. В Семитронье этом самом. Алена-то уже во все эти дела не верила, а Милка - она, похоже, была самое то. Шизанутая, конечно, совсем, но кто из нас без этого?

– А не жалко… - вдруг заговорил Олег, но Дима перебил:

– Конечно, жалко. Столько усилий - и все зря. Уж сколько ее обхаживал, чего только не придумывал - звонил, писал мелом на лестнице всякие глупости, прямо как школьник… на секс развел - а все равно: не вставило. Меня от этого, собственно, и злость забрала: просыпаюсь утром, лежит девка подо мной и ни хрена не понимает, Думает - Семитронье, все дела. Ну, я ей и велел глаза открыть - тоже умник, не подумал, она ж меня с первого класса знает. Думал - шизанутая совсем, не просечет. А она меня узнала. - Зубов хихикнул, затянулся. - Трава твоя, кстати, совсем не цепляет.

Что касается травы, то Зубов, конечно, врал: трава его цепляла, причем странным и неприятным образом - чем дальше, тем больше он подхихикивал и доверительно заглядывал в глаза. Никогда бы не подумал, решил Антон, что человек, который имеет дело с веществами почти профессионально, может оказаться настолько бессмысленным. Ему бы больше пошло водку пить. С другой стороны - люди разные, и вставляет их по-разному.

Вот был еще случай. Паша рассказывал. У него приятель любит в "Doom" играть. Так вот, бывало, закинется кислотой, наденет плейер с каким-нибудь black metall’ом и на весь день уходит по городу бродить. Паша спрашивает: а зачем? А тот отвечает: да я музыку погромче делаю и монстров стреляю.