Новенький - Трейси Шевалье Страница 3

– Ди, сегодня ты будешь опекать нашего нового ученика, – указал на нее мистер Брабант, глядя поверх вереницы голов. – Покажешь ему, где столовая, где музыкальный класс, где туалет. Объясняй все, что ему будет непонятно на уроке. Хорошо?

Бланка фыркнула и толкнула Ди, которая покраснела и кивнула. Почему мистер Брабант выбрал ее? Неужели в наказание? Вообще-то Ди ни разу не наказывали в школе, в этом не было необходимости. Уж так ее воспитывала мама.

Вокруг началось хихиканье и шушуканье.

– Откуда он взялся?

– Из джунглей!

– Хо-хо-хо! Ой, больно!

– Не будь придурком!

– Бедняжка Ди, ей заботиться о нем!

– Почему мистер Би выбрал ее? Обычно мальчику помогает мальчик.

– Может, из мальчиков никто бы не согласился. Я бы не согласился.

– И я!

– Да, а Ди – любимица мистера Би. Он знает, что она не откажется.

– Хитро.

– Погодите – выходит, этот парень будет сидеть за нашими партами?

– Ха-ха! Бедный Дункан, достанется ему новый сосед. Или Пэтти.

– Я пересяду!

– Мистер Би не разрешит.

– Все равно.

– Мечтать не вредно, приятель.

Новенький оглянулся. Лицо у него было совсем не настороженное и не подозрительное, как ожидала Ди, а открытое и приветливое. Карие глаза блестели, как монеты, когда он с любопытством посмотрел на нее. Он поднял брови, отчего глаза стали больше, и Ди почувствовала всем телом удар, вроде того, который испытала, когда на спор прикоснулась к изгороди под током.

Она ничего не сказала, только кивнула. Он тоже кивнул в ответ, потом отвернулся и снова стал смотреть прямо перед собой. Они стояли друг за другом, притихшие, растерянные. Ди огляделась, чтобы понять, не смотрит ли кто-нибудь на них. Смотрели все. Она уставилась на дом напротив школы – дом Каспера, между прочим, – в надежде, что все кругом сообразят: в этом большом мире есть вещи поважнее, чем мальчик, который будто заряжен электричеством, вот об этих-то вещах она сейчас и думает.

Тут она заметила за проволочной оградой школьного двора чернокожую женщину: она держалась за сетку. Маленького роста женщина казалась выше благодаря красно-желтому шарфу, намотанному вокруг головы наподобие высокого тюрбана. На ней было длинное платье из той же яркой ткани. Поверх платья – серое зимнее пальто, хотя уже начался май, и было тепло. Женщина смотрела на них.

– Моя мама считает, что я не знаю, как быть новеньким.

Ди повернулась в изумлении от того, что он заговорил. На его месте она бы язык проглотила.

– А ты уже бывал новеньким?

– Да. Три раза за шесть лет. Это моя четвертая школа.

Ди всю свою жизнь прожила в одном и том же доме, ходила в одну и ту же школу, дружила с одними и теми же людьми и привыкла к уютному чувству уверенности, которым сопровождалась ее жизнь. Она вообще не представляла себя в роли новенькой и не понимала, каково это – когда вокруг все незнакомые, хотя после перехода из начальной школы в среднюю она пару месяцев знала только четверть школьников из своей параллели. И хотя Ди во многих смыслах переросла свою школу и созрела для перехода в новую, от одной мысли, что она окажется в окружении незнакомцев, начинало сосать под ложечкой.

В шеренге другого шестого класса, напротив, стояла Мими и, широко раскрыв глаза, наблюдала за этим разговором. Ди всегда училась с Мими в одном классе, а в последний год их развели по разным. Теперь Ди очень страдала от того, что не может общаться с Мими целый день, как раньше, а только на переменах, во дворе. Досаждало и то, что Бланка, которая училась с Ди в одном классе, буквально втиралась в ближайшие подруги – как сейчас, когда она почти повисла на Ди, положив руку ей на плечо, и глазела на новенького. Бланка не могла обходиться без физического контакта, во время разговора она прикасалась рукой к человеку, перебирала его волосы, прижималась к мальчикам, которые ей нравились.

Ди стряхнула ее руку, чтобы не отвлекаться от новенького.

– Ты из Нигерии? – спросила она, ей хотелось показать ему свою осведомленность. У тебя другой цвет кожи, но ты не чужой, я кое-что знаю о тебе.

Мальчик покачал головой.

– Из Ганы, – ответил он.

– А… – Ди ничего не знала про Гану, кроме того, что она, судя по всему, находится в Африке.

Мальчик остался таким же доброжелательным, но выражение его лица словно застыло и стало менее искренним. Ди решила продемонстрировать, что знакома с африканской культурой. Она кивнула в сторону женщины у ограды:

– А на твоей маме дашики?

Она знала это слово, потому что на Рождество ее хиппующая тетушка подарила ей шаровары из ткани с рисунком в виде дашики. Чтобы доставить тетушке удовольствие, Ди надела эти штаны на рождественский ужин, и старший брат дразнил ее, что одна скатерть у них на столе, а вторую Ди напялила на себя. После ужина Ди спрятала подарок в дальний угол шкафа и больше к нему не прикасалась.

– Дашики – это рубаха, которую носят африканские мужчины, – сказал мальчик. В его голосе не было ни насмешки, ни презрения. Он просто делился информацией. – Или чернокожие американцы, когда хотят что-то доказать.

Ди кивнула, хотя не поняла, что именно доказать.

– Кажется, «Джексон Файв» на «Соул трэйн» в них выступали.

Мальчик улыбнулся.

– Мне помнится, Малкольм Икс ^[5] как-то раз появился в дашики.

На этот раз Ди показалось, что он поддразнивает ее. Ди решила, что пусть, она не против, лишь бы не этот суровый, холодный вид.

– На моей маме платье из ткани кенте ^[6], – пояснил он. – Ее делают у меня на родине.

– А почему на ней зимнее пальто?

– Она мерзнет везде, кроме Ганы, даже когда тепло.

– А тебе тоже холодно?

– Нет, я не чувствую холода. – Мальчик ответил полной, развернутой фразой, как обычно отвечала Ди с одноклассниками на уроках французского, проходивших раз в неделю.

Его акцент не был американским, хотя иногда он вставлял американские выражения. В акценте было что-то английское. Мама у Ди любила смотреть по телевизору сериал «Вверх и вниз по лестнице» ^[7], выговор нового мальчика чем-то напоминал этот сериал, правда, без такой резкости и апломба, и гласные у него звучали более певуче – видимо, это африканское произношение. Законченные предложения, отсутствие сокращений, мелодия речи, тягучие гласные, все вызывало у Ди улыбку, но она сдерживалась, чтобы не показаться невежливой.