Алый чиж - Андрей Анисимов Страница 3

Оглядывая пассажиров салона, ни одной из указанных категорий Дыркин не приметил. В креслах сидели подтянутые мужчины, по-деловому кокетливые, ухоженные женщины. Одни чужеземцы – грустно констатировал Гаврила Михеич. Уже без всякой надежды кинул взгляд на пассажира через проход и, увидев холеного господина с газетой, хотел отвернуться, но вдруг остановил глаз на названии. Пассажир читал «Хрюхрюпинский Вестник». Дыркину сделалось не по себе. Он почуял что-то неладное. Такой газеты при Дыркине в городе не водилось. Раньше издавали «Путь Ильича». При демократах «Ильича» сократили. Газета стала выходить с емким названием «Путь».

Первый удар Гаврила Михеич перенес, когда подтвердилась информация о прямой авиалинии. Если «Кочкодром» под Жопловкой за три года превратился в аэропорт международного класса, значит, тут нечисто. А теперь еще «Хрюхрюпинский Вестник». Дыркин не был лишен воображения и без труда мог бы поверить гибели половины населения города по причине отравления самодельным «Кристаллом». Без удивления принял бы новость, что мост через реку Падловку обвалился и утопил пару самосвалов и тракториста, наконец, воспринял бы как должное весть, что одна из беззубых хрюхрюпинских мамаш на седьмом десятке выродила негра. Но международный аэропорт в Жопловке?

Еще раз взглянув на газету, Дыркин заерзал в кресле. Когда, покончив с чтением, сосед принялся сворачивать страницы, Гаврила Михеич набрался духу и попросил:

– Не дашь почитать?

Белозубая улыбка осветила лик холеного господина.

– Будьте любезны, конечно, возьмите! Какие могут быть тут разговоры! Приятно сделать такое пустяковое одолжение земляку.

И сосед протянул Дыркину «Хрюхрюпинский Вестник», галантно приподнявшись с кресла.

«Во, бля, загнул! – подумал Дыркин, принимая листок. – Говорит, земляк. Значит, наш, хрюхрюпинец, а чешет, как на приеме в ООН».

– Давай сюда, чего там трепаться, – промычал Дыркин и уткнулся в газету.

– Не стоит благодарности, – ответил сосед, продолжая скалить пасть и усаживаясь на место. – Я, знаете ли, только неделю на чужбине. А уже устал от этого европейского хамства. Везде норовят облапошить, впихивают дрянь, и фальшивая улыбка в придачу. Соскучился по дому. Что ни говорите, а приятно жить в таком бонтонном городе, как наш Хрюхрюпинск. Все-таки хорошие манеры – это часть комфорта.

– Ммммда, – промычал Дыркин, уткнувшись в газету.

Гаврила Михеич читал и ничего не мог понять. В статье под заглавием «Красота природы в наших руках» печаталось интервью с японским ихтиологом, награжденным орденом «Гость Хрюхрюпинска». Этой чести японец удостоен за разведение золотых рыбок в реке Падловке. Теперь горожане могут, гуляя по набережной, кормить рыбок специальным кормом. Корм выпускает дрожжевая фабрика из своих отходов, и он продается тут же на набережной. Дыркин сколько себя помнил, в Падловке рыбы не водилось. И вообще, назвать зловонную жидкость, текущую в реке, водой мог человек с извращенным воображением. Недаром несушки, полоскавшие свою стирку в Падловке, ходили в одинаковых платьях цвета детской неожиданности и спали на таком же белье.

В интервью японец благодарил хрюхрюпинцев за необычайно высокую экологическую культуру и содействие в его работе. Золотыми рыбками в естественном водоеме, по его словам, съедутся любоваться туристы со всего света.

Дальше Дыркин вычитал о том, что Хрюхрюпинск выдвинут городом следующих летних олимпийских игр.

– Хреновина какая-то! – вслух сказал себе Дыркин.

Холеный сосед, пристально наблюдавший за Дыркиным, наконец не выдержал:

– Вы меня ради Бога извините. Боюсь показаться навязчивым, но не могу не спросить: вы давно путешествуете вне дома?

– Три года по контракту отбыл.

– Три года? Вы уехали до Указа? – участливо спросил сосед.

– До какого Указа? – буркнул Дыркин, продолжая знакомство с удивительной информацией «Хрюхрюпинского Вестника».

– Так вы ничего не знаете? Боюсь, тогда вас ждет много сюрпризов, – задумчиво произнес сосед, отворачиваясь.

Дыркин отложил газету.

– Ты, бля, не темни. Давай по стакану виски вмажем, и расскажи путем. – Дыркин поманил пальцем стюардессу с халявными напитками.

– Что вы?! Я на этой неделе уже себе позволил. Знаете, переговоры… Пришлось сто граммов французского коньяка в знак завершения сделки. Больше не могу.

– Ты что, больной? – удивился Дыркин. – А я если трезвым прилечу, меня ребята не поймут… – Дыркин налил себе добрую часть стакана знакомого виски и залпом выпил, потом закусил орешком и, крякнув, изрек: – Не люблю мешать сивухи. А эта нормальная. Я к вискам за три года попривык. Вдаряет не сразу, но зато помягче… Закуси не требует.

– Я вам не советую больше пить. Запах. В аэропорту могут случиться осложнения, – тихо предупредил сосед.

– Так я не за рулем. Я на такси к сестре. Она в центре живет, от Жопловки двадцать минут великом, а на такси пять минут всех дел… – Дыркин протянул газету. – Хренота одна. Я никак не вникну. Дома сам разберусь…

– Я вас предупредил. Дальше дело ваше. Мне будет очень грустно, если у вас возникнут проблемы. – Сосед взял газету и больше в сторону Дыркина не смотрел.

Посадку «Боинг» совершил мягкую. Дыркин не ощутил толчков от кочек жопловского болота и облегченно вздохнул. Похоже, умудрились полосу проложить. Сел как по маслу. Лайнер подкатил к самому зданию. Крытый трап вел пассажиров прямо в помещение.

Таможенник в зеленоватой униформе с вензелем на кепи из двух витиеватых буквиц «Х» на мечту Дыркина в тяжелой коробке внимания не обратил. Таможенник долго вертел в руках подарочную гориллу с пружинистым синтетическим членом:

– Странная вещь… – раздумчиво произнес таможенник.

– Бабе в подарок везу, – ухмыльнулся Дыркин.

– Пошловатая вещица, – продолжал таможенник, оглядывая игрушку.

– Что, хороша? Хрен как настоящий, – расплылся в улыбке Гаврила Михеич.

– Вы, я вижу, давно в нашем городе не были? – спросил таможенник, листая заграничный паспорт Дыркина.

– Три года в командировке, – продолжал лыбиться Дыркин.

– Вижу, – произнес таможенник, убирая в коробку паспорт вместе с гориллой. – Эти вещи я вам сейчас, Гаврила Михеич, вернуть не могу. Вы зайдете за ними завтра в отдел культуры Хрюхрюпинска. Отдел культуры находится в Хлевном проезде, двенадцать. Это бывшая улица Дзержинского. Теперь мы вернули ей исконное название. Там на втором этаже в тринадцатом кабинете вам все объяснят.

– Как же я к бабе без подарка? – возразил удивленный Дыркин. – Паспорт – хрен с ним. Пока за границу не собираюсь. Но сам посуди, как к бабе и без подарка?

– Ничего. Ваша дама ждала вас три года. Может подождать и еще один день, – говорил таможенник, а сам что-то быстро вписывал в бумажку. – Вот вам листок приезжего. Завтра предъявите его в кабинете. С прибытием вас в Хрюхрюпинск. – Таможенник всучил Дыркину маленький квиток, улыбнулся дежурной улыбкой и перешел к следующему пассажиру.