Они ведь едят щенков, правда? - Кристофер Тейлор Бакли Страница 3

Какой-то неземной звук — трубы, рожки, пронзительный визг — заставил Жука вернуться в мир живых.

С трудом раскрылись слипшиеся веки.

Адские звуки не прекращались.

В раненый мозг Жука отчаянно карабкалось сознание, — и тут вдруг до него дошло: звонит его сотовый. Мелодия — первые такты «Полета валькирий» — сообщала, что это звонит жена.

— М-м-м-м. — И тут молот Тора обрушился на его мозжечок.

— Да, хорош у тебя голосок.

В голосе Минди неутешительным образом слились голоса Джиджет [2]и сержанта-инструктора по строевой подготовке морских пехотинцев. Жук взглянул на часы. Не было и семи утра; она встала еще в половине пятого, а сейчас закончилась тренировка.

— Был… в баре… с Чиком… после… — Эти слова хрипло вылетали из его гортани — буква за буквой, слог за слогом, будто сигналы морзянки из радиорубки тонущего судна. — …голосования. Мы… проиграли.

— Я знаю, — бранчливым тоном ответила она, как будто Жук не старался изо всех сил. А потом добавила: — Наверное, это как-то повлияет на курс акций?

Он мысленно ответил: Да, дорогая. По всей вероятности, это еще как повлияет на курс акций.

— Уолтер, — продолжала Минди (она отказывалась называть его «Жук» — терпеть не могла это прозвище), — нам нужно поговорить.

Можно не сомневаться, это самые злополучные слова для любой супружеской пары: «Нам нужно поговорить».

— Мы уже говорим, — отозвался Жук.

— Лучше выпей сначала кофе, дорогой. Я хочу, чтобы ты как следует переваривал информацию.

Переваривал. Как она любила это слово.

— Я перевариваю. Ну, так что случилось?

— Я перезвоню тебе через десять минут. Или нет, через пятнадцать. Ты успеешь принять славный горячий душ. — И она выключила связь, наверняка сразу же заведя свой секундомер.

Уолтер «Жук» Макинтайр некоторое время моргал, уставившись в потолок. Потолок взирал на него с явным презрением.

Он неуверенно поднялся на ноги — и ему в глаза ударил яркий, ослепительный блеск утреннего солнца. Он отпрянул от стекла, как вампир, застигнутый врасплох после рассвета.

Жук называл свой кондоминиум «военно-промышленным дуплексом». Легкомысленно назвал, ничего не скажешь. Это домовладение находилось в Росслине, штат Вирджиния, на том берегу Потомака, где некогда размещались конфедераты. Немодный почтовый индекс компенсировался воистину захватывающим видом на столицу страны. В это время года солнце вставало прямо из-за большого купола Капитолия, отбрасывая длинную патриотичную тень на Эспланаду — передний двор Америки. Минди, впервые увидев это зрелище, фыркнула: «Очень мило, дорогой, но все-таки — чуть-чуть шаблонно!»

Кофе. Нужно. Выпить.

По крайней мере, подумал Жук с той капелькой самодовольства, какую ему удалось выдавить из себя в нынешнем униженном состоянии, он еще не докатился до той стадии, когда утром приходится глотнуть спиртного, чтобы очухаться.

Экран компьютера светился. Жук содрогнулся, а потом с облегчением вспомнил про так и не отправленный, слава богу, и-мейл, и машинально приступил к ритуалу кофеинизации, служа себе самому и баристой, и фельдшером «скорой помощи».

Снова завизжали валькирии. По-видимому, пятнадцать минут уже истекли. О боже…

Минди не нравилось, что он выбрал для ее звонков такую мелодию. Вагнер? Ну, знаешь, дорогой.

Жук решил — мужественно и мятежно, — что не станет отвечать на звонок. И дерзко усмехнулся. О чем бы она ни собиралась оповестить его сегодня утром, это может подождать, пока его организм не взбодрится от порции обжигающего кенийского стимулятора.

Он лениво подумал: что стряслось в этот раз? Термиты съели очередную колонну? Или смотритель Пекфасс снова напился?

Плевать. Он сам ей потом перезвонит. Да. Му-а-ха-ха-ха! Он… соврет, что был в душе.

Он налил себе кофе, уселся перед ноутбуком и нажал на клавиши, которые выпустили кибер-джиннов с новостями.

«Вашингтон пост»: СЕНАТ УБИВАЕТ ДАМБО.

«Таймс»: СУПЕР-БЕСПИЛОТНИК ПОГИБ В СЕНАТСКОМ КОМИТЕТЕ.

Жук задумался: а как там Чик справляется с похмельем? И вообще — добрался ли он до своей гостиницы? Или, может быть, лежит ничком в Зеркальном пруду напротив Мемориала Линкольна — мертвым: очередная жертва нынешнего ассигнационного процесса? Такой исход вполне вероятен. После часа ночи Чик внезапно перешел на текилу. Нечего сказать, разумный шаг после долгого вечера с обильным возлиянием.

Жук навел курсор на папку с названием РЕП.АРМ. Кликнул файл «Гл.17» и прочел несколько абзацев, но тут вновь завизжали валькирии.

«Готовьтесь к удару!» — прокричал Турок, перекрывая пронзительное гудение отказывающих двигателей.

Жук задумался. Затем после слова «прокричал» он вставил «сквозь стиснутые зубы». Да. Так лучше. Но потом задумался: а можно ли действительно кричать сквозь стиснутые зубы? Он стиснул зубы и попытался прокричать: «Готовьтесь к удару», но у него вышли странные звуки, слегка похожие на те, что издает аутист.

Папка РЕП.АРМ. содержала последнее из сочинений Макинтайра — роман «Репарация ‘Армагеддон’», над которым он работал в настоящее время. Третий из его трилогии «Армагеддон». Первые два (для которых, увы, пока так и не нашелся издатель) назывались «Операция ‘Армагеддон’» и «Трепанация ‘Армагеддон’».

Это был плод многолетних трудов на литературной ниве. Жук начал писать почти десять лет назад, когда сразу после колледжа устроился на работу в вашингтонскую рекламную фирму, выполнявшую заказы для оборонной промышленности. Днем он сочинял рекламные тексты и пресс-релизы, побуждавшие Конгресс раскошеливаться на отполированные до блеска последние новинки военного оборудования. Зато ночи безраздельно принадлежали ему. Он корпел над романами, где действовали мужественные герои по имени Турок или Руфус, где гремело ужасное, холодное-прехолодное оружие и где появлялись красивые, но смертельно опасные героини, которых звали Татьяна или Джейд и которым нельзя было ни доверять, ни противиться.